Василевс - Валерий Игнатьевич Туринов

в мёртвом теле и смердят, в мёртвом теле античного совершенства, а из него начинают уже выпирать, как у гусеницы, которая превращается в бабочку, непривычные формы варварства… И он не мог от этого отделаться, от вида полного упадка античной культуры, в которой был воспитан, впитал её, жил ею. И от этого, её смерти, ему хотелось заплакать, оплакать прошлое… Он не в силах был принять вот это – варварство, смешанное с античностью, которое изуродовало античность, но и не видел он, не хотел видеть, что в этом процессе рождается будущее, с новыми художественными формами, хотя бы той же Святой Софии.

Подходя к дворцу, он окинул его мельком снаружи одним взглядом, невольно отмечая всё те же элементы варварства.

На переднем фасаде, в центральной части, находилось изображение Равенны. Этот передний фасад, с четырьмя мощными белыми колоннами, образовывал фронтон, а под ним был главный портал. Свод над этими четырьмя колоннами завершали три полукруглые арки. Два средних клинообразных элемента свода были украшены изображениями богини Виктории. Над этими же арками, опираясь на белые мраморные лежни, возвышался второй этаж… Передний фасад дворца был обращён к западу, а задний – на восток, к морю. Туда же, к морю, были обращены во дворце трапезная, широкие галереи, стены которых были облицованы мрамором и украшены великолепной мозаикой…

Что там, во дворце, находилось ещё, Боэций не представлял.

Здесь же, у главного портала, его встретил секретарь короля.

Вежливо поздоровавшись, он пригласил его следовать за ним.

Они вошли в переднюю комнату, прошли какие-то залы, галереи, поднялись по широкой мраморной лестнице на второй этаж и вскоре были у дверей зала заседаний совета.

Секретарь, постучав в дверь, открыл её, громко объявил:

– Ваше превосходительство, к вам господин сенатор Аниций Боэций!

Затем он прошёл вперёд на середину зала, остановился.

Боэций, пройдя за ним, тоже остановился.

В зале, кроме короля, был ещё какой-то его канцелярист со стопкой папирусов в руках, стоя вблизи рабочего стола короля.

Теодорих сделал ему знак, мол, постой помолчи… Затем он справился у Боэция, как он добрался из Рима, как устроился здесь, в Равенне.

Боэций ответил, поблагодарил за участие. Мельком заметил на столе, рядом с бумагами, красивый, полированный и покрытый лаком охотничий рог… И он догадался, что король иногда балуется охотой на оленей или кабанов.

Рассеянно спрашивая его о всяких пустяках, о Риме и сенате, король продолжил занятие с канцеляристом, а тот стал дальше подносить ему на подпись документы и письма.

И Боэций, к своему удивлению, увидел, как Теодорих прикладывал к документам дощечку с прорезями «legi» («читал») и водил по прорезям кисточкой с краской…

Король Теодорих оказался безграмотным… Боэций слышал, что так же делает и василевс Юстин…

Этот вид короля с кисточкой несколько охладил его пыл.

– Я назначаю тебя, за заслуги перед королевством, на административный пост магистра всех служб! – всё так же рассеянно произнёс Теодорих. – Это пост первого министра!..

Он закончил дела с бумагами, встал с кресла, подошёл к стоявшему во всё время приёма Боэцию и крепко пожал ему руку.

– Желаю успехов на новом поприще!..

И Боэций впервые увидел на лице этого жёсткого человека подобие улыбки… Она казалась даже приветливой… Может быть, из-за усов, которые скрашивали его угловатые черты лица. Бороду же Теодорих никогда не носил…

– Ваше высочество, искренне благодарю за доверие! – дрогнувшим голосом произнёс Боэций. – Обещаю исполнять возложенные на меня обязанности, не жалея себя!..

Король ещё раз пожелал ему успехов на новом месте службы и отпустил его.

И Боэций, в сопровождении всё того же секретаря, покинул зал заседаний совета.

Проходя вслед за секретарём по дворцу, он невольно обратил внимание на необыкновенное разнообразие орнаментов, украшающих стенные бордюры и полы во всех помещениях дворца.

Выйдя из дворца, он немного осмотрелся. И только теперь заметил недалеко от дворца, почти рядом, базилику Святого Аполлинария. Она была значительно выше и крупнее дворца. Он уже слышал, что её построили при Теодорихе…

«Святой Аполлинарий – покровитель Равенны!» – мелькнуло у него в голове.

Знал он, что три года назад Теодорих отдал распоряжение о строительстве огромной гробницы неподалеку от Равенны.

И ему захотелось посмотреть на неё, хотя бы одним глазком.

Он спросил первого встречного прохожего, где идёт строительство мавзолея короля Теодориха.

Тот сказал ему, что его строят за городскими стенами Равенны… И указал направление.

– А там сообразите сами! – крикнул прохожий вдогонку ему.

Площадку для гробницы он нашёл без труда, так как там больше ничего другого не строили.

Здание мавзолея возводили быстро, оно росло, тянулось вверх, как будто сама земля старалась изрыгнуть из себя что-то чуждое ей.

За три года, как его заложили, срок короткий, но уже был полностью готов первый этаж и заканчивали второй.

И Боэций увидел что-то уже знакомое ему. Это двухэтажное сооружение было похоже на те, какие возводят на Востоке для шаха и его семейных.

Нижний этаж снаружи был сделан в форме десятиугольника, внутри же в виде креста с коробовым сводом. На каждой стороне десятиугольника были углублённые в стены полукруглые арки, опирающиеся на угловые столбы античного характера. В этом этаже строго воплотились элементы античности римского стиля, он покоился на фундаменте из гранитных плит в четыре слоя. Девять из десяти арок были глухие, а на десятой стороне находились двустворчатые двери, открываемые, вероятно, для вноса или выноса больших предметов… Жёлтый известняк, похожий на мрамор, из которого было сложено здание, привозили с далматского берега, о чём Боэций уже знал. Камни были приложены один к другому очень аккуратно, особенно камни клиньев в полукруглых арках.

Верхний этаж снаружи, в нижней части, также был сделан в виде десятиугольника, но внутри представлял собой круг. Наружные стены этого этажа были расчленены на каждой стороне десятиугольника на два поля, прямоугольных, углублённых в стене, образующих род ниш.

Второй этаж только-только возвели… И там, по словам строителей, будет стоять небольшой алтарь в западной части, в маленькой прямоугольной нише, и саркофаг с останками короля. Нижний же этаж предназначался для размещения саркофагов членов семьи Теодориха…

– Арки второго этажа выполнены в византийском стиле, – объяснил ему архитектор, когда Боэций представился, сказал, кто он такой. – Верх мавзолея закроем огромным каменным куполом из известняковых блоков… Их уже привезли с Данубия. Вон видите, лежат в стороне от стройки, прикрытые от дождя настилом из досок!..

Этого архитектора из Рима королю посоветовал привлечь для строительства Кассиодор, как известного и уже знаменитого такими постройками. В том же Константинополе церковь Святых Апостолов, место упокоения императоров, воздвигнутая