Лонтано - Жан-Кристоф Гранже

– Движения, о которых я говорю, отличаются от простых колебаний. Они кажутся согласованными.

– То есть?

– У нас пока нет сведений ни об именах, ни о количествах, но, похоже, крупные пакеты акций сменили владельцев.

– Ты хочешь сказать… как для поглощения?

– Да, этого мы и боимся.

Морван ухватился за кресло и рухнул в него.

– Но это абсурдно, – выдохнул он.

Он терял хватку. Терял то, что всегда было его силой: бдительность.

– Не так уж абсурдно. Курс растет. Позиции меняются. Ты не хуже моего знаешь, что ваша ахиллесова пята – коллективное владение контрольным пакетом и распыление акционерного капитала. Возможно, другая группа захотела стать лидером в добыче колтана. Или другая страна. Угроза может исходить и изнутри: а вдруг твои «черномазые», как ты выражаешься, решили отыграться.

Морван сглотнул. Деплезен, возможно, прав. Что-то готовилось, причем с той стороны, откуда он никогда и не ждал: на бирже.

– Вот что я хотел тебе сказать, – произнес госсекретарь окрепшим голосом. – Если «Колтано» перейдет в другие руки, мы свои умоем. И связываться не будем ни с китайцами, ни с убийцами-каннибалами.

– А откуда вы возьмете колтан?

– Из Австралии, из Венесуэлы.

– Это дороже.

– Зато здоровее будем. Хочешь срать экологически чистым продуктом – плати.

Морван тяжело поднялся:

– Я все выясню.

– Именно. Держи меня в курсе.

Морван вышел пятясь. Едва дверь за ним закрылась, его прошиб холодный пот. Говядиной в желе теперь оказался он сам.

Если случалось что-то действительно серьезное, Париж всегда прикрывал ему тылы. Единственная опора, на которую он действительно мог полагаться. Его позиция в «Колтано» всегда была миноритарной: у него было не больше шестнадцати процентов акций. В любой момент генералы, в этой структуре представлявшие Конголезское государство, могли объединиться с кем-то и выставить его вон: его, который олицетворял иную эпоху – эпоху Мобуту и его диктатуры.

В худшем случае он перепродаст все и удалится на покой. Не это его тревожило. Он задавался вопросом, не заговорил ли Нсеко перед смертью? Информация о новых месторождениях могла объяснить покупку акций. В другом случае сам рост акций рискует выдать секрет. Кто-нибудь заинтересуется, чем так привлекателен «Колтано». И тогда Морван может распрощаться со своими тайными планами.

Он схватился за мобильник и набрал номер Лоика. Ему необходимо было сорвать на ком-нибудь зло.

На борту вертолета «Дофин SA 365N» (который все, бог знает почему, называли «Педро»), сидя рядом с Ле Ганом, Эрван перебирал в голове всевозможные клише, мифы и дантовские видения. Он представлял, как из ночи возникнет «Шарль де Голль», плавучий город в свете огней – нечто вроде футуристической резиденции арабского эмира, сияющей в темноте.

А пока что он подводил итоги расследования. Много времени это не заняло. С причалом ничего не прояснилось. Ни свидетелей, ни исчезнувшего судна. Жандармы, которые свое дело знали, проверили уровень заправки школьных «Зодиаков» и сравнили с тем, который был вписан в журнал регистрации: все совпадало. Ни один десантный корабль не выходил в море в ночь с пятницы на субботу.

Одежда и личные вещи Виссы были немы. Его друзья и преподаватели в Ле-Мане тоже ничего нового не добавили. Копт был верующим, воздержанным и одиноким. Никаких пороков, никаких подводных камней. Он вложил все свои силы во вступительный конкурс в воздушно-морскую школу – и преуспел. Точка. Единственный факт на заметку: никакого мореходного опыта. Он никогда не доплыл бы ночью до Сирлинга. По мнению специалистов, для этого необходимо уметь следовать по фарватеру, читать морские карты, знать расположение рифов в этой зоне.

Все возвращало к той же версии: дикое линчевание, паника у палачей, погрузка трупа на борт… Только какого судна?

Отпечатки пальцев в его комнате были идентифицированы – только первогодки. Приятели подтвердили: он был королем наркоты в «Кэрвереке». Что до органических следов, результаты еще не пришли, но Эрван ни на что уже не надеялся.

Данные с мобильника еще анализировались – звонки всех курсантов школы с утра пятницы до вечера воскресенья, а также перечень всех контактов, прошедших через зональную антенну. Материала было не так много: бретонцы не склонны болтать по телефону, а в «Кэрвереке» просто отобрали все мобильники на период посвящения.

На каждого курсанта было составлено досье – все пилоты имели схожие характеристики, а драконовским критериям отбора в К76 можно было доверять. Эрван конфиденциально попросил Крипо покопаться в прошлом Бруно Горса; ничего примечательного.

Эрван хотел бы восстановить все перемещения каждого курсанта в последние дни, но без видеокамер единственными свидетелями оставались сами подозреваемые. Воздушно-морская база все больше походила на черную дыру, засасывающую весь свет и всю информацию.

– Приближаемся! – прокричал Ле Ган, тыча пальцем в стекло.

Эрван напряг зрение. Увидел он только ночь и светящиеся чешуйки. На уровне воды тысячи серебряных зубов смеялись, насколько глаз хватало. Он наклонился вперед: на море вырисовывалось огромное черное пятно. Неуклюжий в своем спасательном жилете, он наконец догадался, что за невероятная масса распласталась под ним: «Шарль де Голль».

Ни света, ни сигнала. Слепое судно. Корабль-призрак размером с нефтяной танкер. Контуры монстра выделялись только потому, что были темнее моря и неба.

Сооружение не вписывалось ни в какие человеческие мерки. Шестидесятиэтажная башня, положенная на воду и нетонущая как по волшебству. Единственная вертикальная конструкция стояла слева, утыканная антеннами и радарами. Эрван вспомнил, что эта часть называется «замок». Название было придумано точное. Только неясно, что этот «замок» напоминал: бред Людвига II Баварского[53]или логово королевы из «Белоснежки». Цитадель, ощетинившаяся броневыми башнями и утыканная бойницами. Без малейшего признака жизни.

– Впечатляет, а?

Аршамбо, сидевший рядом с пилотом, повернулся к Эрвану. Тот улыбнулся, не желая разочаровывать его, но ночь, грохот лопастей, необъятность корабля – все это скорее вызывало ощущение, что он погружается в какой-то кошмар.

– Стрелки́ из боевого охранения нас встретят! – добавил Долговязый, прежде чем повернуться обратно.

Эрван покачал головой. Из наушников шлема в голову ввинчивался свист. Они были всего в нескольких метрах от палубы корабля. Посадочную полосу заливал алый свет. Они нацелились прямо в гигантское море крови.