Неподвластный богам - Брайан Толуэлл

– Продай эту безделушку на шадизарском аукционе – возможно, тебе дадут за нее пару медяков, – столь же равнодушно заметил фантом, и Хадрат, так же как и Конан, был пригвожден к камням невидимыми путами.

– Итак, друзья, – сказал, раскачиваясь в воздухе, Тезиас. – Вы не умеете проигрывать!

– Ты умрешь, змей! – выдохнул Конан, тщетно стараясь стоять прямо под тяжестью призрачных цепей.

– Не перебивай меня, король дураков! Тобой и твоей асурийской собакой я займусь позже, пока же отплачу за все дорогому учителю, – с этими словами фантом заключил в незримую темницу и Пелиаса. – Так вот, друзья, вы проиграли! Но как же низко вы пали, стараясь досадить мне! Кто бы мог подумать: Конан, борец со злом, освобождает Пожирателя Душ! Скажи твоим аквилонцам – ведь не поверят же! Впрочем, им сейчас не до тебя…

Конан решил не удостаивать фантома ответом. Пусть себе развлекается – он выдержит любые насмешки.

– Я докажу вам, друзья, как глубоко вы во мне ошибались. Я гораздо туманнее вас. И добрее. Вы хотели скормить мою Великую Душу Пожирателю – и сами себя наказали! Ты ведь слишком стар, дорогой учитель, не так ли? Как считаешь – не пора ли тебе предстать перед Иштар? В твоем возрасте вполне естественно умереть от старости. И никто не скажет, что я поступил с тобой неблагородно. Ты готов?

Пелиас кивнул, добавив:

– Не сомневаюсь: ты ненадолго переживешь меня, Тезиас!

– Ты, как всегда, прав, дорогой учитель! – ехидно расхохотался фантом. – А ты чего как воды в рот набрал, киммериец? Решил не разговаривать со мной? Ну какой же ты обидчивый! Неужели спокойно будешь наблюдать, как умирает друг? А ведь ты, и только ты, можешь спасти его!

– Как? – вырвалось у Конана.

– а очень просто. Мы заключаем сделку. Ты клянешься мне в верности – я знаю, у вас, у варваров, клятва свята! – а я, так и быть, продлеваю жизнь этому несносному волшебнику. На свете осталось не так много хороших чародеев, чтобы Великая Душа позволял себе жертвовать столь редкостным экземпляром.

– Я не поклонюсь тебе, падаль!

– Ну как хочешь. Кром свидетель – ты предал друга. Итак, Пелиас, на счет три ты предстанешь перед Иштар. Раз, два…

– Нет, проклятый, остановись! Я выполню твое условие.

– Но, Конан… – начал ошеломленный Пелиас. – Я делаю это ради нашей дружбы, Пелиас! – Нет, Конан, он обманет тебя!

– Как трогательно! – ехидничал Тезиас. – Я рад, что ты смирил гордыню, сын киммерийских гор! Оставь свои подозрения, учитель, – боги не обманывают! Тотчас же отправляемся в Таранило!

– Я поклонюсь тебе здесь, – отрезал Конан.

– Нет, дорогой вассал, не здесь – в Тарантии. Прилюдно! Все должны видеть, что Конан Аквилонский, как, впрочем, и остальные владыки, преклоняет колена пред новым богом! А как ты думал – неужто бог поверит клятве, которую, кроме него и твоих дружков, услышат лишь эти мертвые стены?! И потом, подумай: сколько невинных жизней сохранишь ты своим прилюдным покаянием! Гордецы всего мира, узнав о великой клятве аквилонского льва, поймут: им не на что больше рассчитывать – Великая Душа будет править повсюду! Или ты боишься, что твои подданные променяют тебя на мешок золота? Не бойся – я все улажу!

– Я не продам честь даже за жизнь друга! – твердо ответил король.

– Горжусь тобой, Конан! – высоко подняв голову, кликнул Пелиас.

– Ну как хочешь… – демонстрируя свое разочарование, протянул фантом. – Моя совесть чиста – я предлагал. Такты не передумаешь?

– Нет!

– Когда Иштар спросит тебя, Пелиас, кто виновен в твоей смерти, отвечай не раздумывая: Конан из Киммерии! Раз, два, три!

…Старый волшебник медленно осел на серые камни.

– Ты заплатишь за это, клянусь Кромом! – проревел Конан.

– Это ты убил его, киммериец! – злобно прошипел Тезиас. Его напускную веселость как рукой сняло. – Но довольно о нем – он уже в прошлом. Поговорим о живых. Бог не будет мараться о вас! Я улетаю – меня ждут новые царства. Оставляю вас в живых только лишь ради любопытства – на что способны варвар и его асурийская собака без помощи колдуна. До скорой встречи.

С этими словами фантом взмыл в небо Птейона и был таков. Невидимые путы, связывавшие Конана и Хадрата, спали.

– Он сохранил нам жизнь, – озадаченно пробор* мотал жрец Асуры.

– Клянусь Кромом, негодяй мог убить нас и не сделал этого! Я докажу, что это была решающая ошибка в его презренной жизни!… Что с Пелиасом?

– Он мертв! – буркнул Хадрат, осмотрев тело волшебника.

– Проклятие! Ты сможешь оживить его? Я своими глазами видел, как стигийский жрец воскресил с помощью Сердца Аримана мумию, пролежавшую в саркофаге три тысячи лет!

Асуриец густо покраснел.

– Прости, господин, – печально ответил он. – Чтобы оживить человека, одного лишь Сердца недостаточно – нужно знать еще заклинания Скелоса.

– И ты не знаешь их?

– Прости, господин, – сумрачно повторил Хадрат. – Но я могу сделать так, чтобы тело Пелиаса осталось в неприкосновенности сколь угодно долгое время. Это даже лучше, чем мумия. Через час, через неделю, через год и так далее Пелиас будет выглядеть так, будто умер минуту назад. Знание Асуры учит нас этому.

– Жаль, что оно не учит воскрешать мертвых, Хадрат! А вот Пелиас умел делать это! Эх, если б он мог воскресить сам себя…

Жрец сокрушенно развел руками.

– Послушай меня, господин! Я сохраню тело Пелиаса, и мы оставим его здесь. Потом, когда я научусь заклинаниям Скелоса, мы обязательно вернемся и явим волшебника!

– Хорошо, Хадрат. Будь по-твоему. Кстати, отчего умер?

– Проклятый карлик сдержал слово! – мрачно усмехнулся Хадрат. – Пелиас умер от старости. У него довилось сердце. Случится чудо, если он еще будет

– Ничего, я еще доберусь до тебя! – и огромный Конана пригрозил голубому небу.

Случай, едва не стоивший жизни его Великой Душе, не выходил у Тезиас а из головы. Фантом давно уже перестал проклинать Пелиаса и его подручных. Нет, в происшедшем он винил только себя. Как мог он, называющий себя богом, поддаться на дурацкую брань киммерийца?! Кто тащил его в проклятую пещеру?! Никто – он сам попался в ловушку, за что и поплатится.

Оказалось, тройка отважных глупцов еще умеет показывать зубки. Тезиас расхохотался. Верно, он их «пень достал, если эти негодяи не нашли ничего лучшего, чем разбудить от заклятого сна Пожирателя Душ! Тем самым, кстати, они выложили последний козырь. Теперь же за душой у изгнанников никого нет, особенно после смерти чародея.

Смерть… Он, Тезиас, сам едва избежал смерти. Почему Страж Земли спас его? В том, что спасителем был именно Страж, он нисколько не сомневался. Больше некому – под этим солнцем у Великой Души не было Друзей, да и никто другой не смог бы. Золотой змей был ужасен, и Страж доказал свою силу, поразив Пожирателя Душ с легкостью, с какой огонь поражает трухлявый хворост.