📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаПовседневная жизнь времен Жанны д`Арк - Марселен Дефурно

Повседневная жизнь времен Жанны д`Арк - Марселен Дефурно

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 71
Перейти на страницу:

В поединке Путы Дракона (EmpriseduDragon) четыре рыцаря сошлись на перекрестке: ни одна дама не могла проехать мимо, если ее не сопровождал рыцарь, который ради нее готов был преломить два копья. Тот, кто оказывался побежденным, обязан был надеть на руку золотой браслет, запертый на замок, и носить его до тех пор, пока не встретит даму, обладающую ключом от этого замка, и тогда начать служить этой даме. Еще более причудливо была расцвечена интрига в поединке Дикарки (PasdelaFemmesauuage), устроенном в Брюгге Антуаном Бургундским, сыном Филиппа Доброго: проезжая через королевство Детства в страну Юности, Подмастерье Веселых Поисков был смертельно ранен на турнире и обязан своим спасением Дикарке, перевязавшей его раны. Но она не позволяла ему служить ей до тех пор, пока он не обретет своими подвигами всей мирной славы. Тогда он вызвал на бой всех, кто только пожелает помериться с ним силами. Появление на арене сеньора де Водрея стало иллюстрацией этого вымысла: перед ним шли Дикие Люди с трубами и знаменами; Другие Дикари шли за ним, ведя под уздцы белых парадных коней, на которых восседали Дикарки, облаченные лишь в собственные белокурые волосы, и на шее у каждой висела одна из наград, предназначавшихся турнирным бойцам…

Рыцарская жизнь сделалась до того утонченной, что конце концов превратилась в зрелищную, с большим размахом устроенную игру, не имевшую ничего общего с реальностью. Если другие классы общества порой и находили в ней развлечение, они тем не менее не могли не чувствовать, насколько она была устаревшей и легковесной. Парижский горожанин, современник Карла VI, несомненно, передает мнение многих, когда называет «безумным предприятием» турнир, на который съехались в 1415 г. испанские и португальские рыцари. Военные поражения показали, к каким пагубным последствиям мог привести рыцарский дух, перенесенный на поле боя: и среди крестьян росло недовольство этими блестящими сеньорами, неспособными защитить их от нападений врага и от разбойничьих грабежей. Один документ 1420 г. рассказывает о том, как крестьяне оскорбляли двоих оруженосцев, крича им: «Вы ничего не стоите, вы недостойны того, чтобы сесть на коней», а те вместо ответа зарезали обидчиков.

Но как ни удивительно и как ни парадоксально, именно в «Маленьком Жане де Сентре», этом пособии для совершенного рыцаря, в последней его части, содержится и самая жестокая сатира на рыцарские нравы. Герой возвращается из Пруссии, увенчанный славой, добытой на турнирах и на полях сражений, и, не найдя своей дамы при дворе, отправляется за ней в аббатство, куда она удалилась. Но вместо ожидаемого им теплого приема он встречает лишь холодность и вскоре понимает, что его дама состоит в наилучших отношениях с Дампом Аббатом, здоровенным чувственным толстяком, которому доставляет злобное удовольствие высмеивать перед ней рыцарские нравы и «emprises», являющиеся наивысшим их проявлением. «Много их там, при дворе короля и королевы, этих рыцарей и оруженосцев, которые уверяют, будто искренно влюблены в своих дам, и, дабы снискать ваши милости, если они их лишены, плачут, стонут и вздыхают перед вами, и так изображают страдальцев, что многие из вас, бедные дамы, поддавшись жалости, с вашим нежным и жалостливым сердцем, позволяете себя обмануть и уступаете их желаниям, а потом остаетесь ни с чем. А они идут от одной к другой и берут у той подвязку, у этой браслет, а может, кусочек колбаски или репку, почем мне знать, сударыня, и один такой говорит десяти или двенадцати из вас: "Ах, мадам,я беру это в знак моей любви к вам». Что касается их странствий от одного двора до другого, то желание совершить подвиг движет ими здесь в последнюю очередь… Когда наступают холода, они перебираются поближе к теплым немецким печкам, всю зиму развлекаются с девушками, а когда возвращается жара, они перебираются в чудесные королевства Сицилийское и Арагонское к добрым винам и дичи, к фонтанам и сладким плодам… а потом старый менестрель или трубач кричит повсюду: «Этот храбрый сеньор победил на турнире». Ну разве вы, бедные дамы, не оказываетесь обманутыми?» Сентре не желает оставлять без ответа такие слова. «Были бы вы мужчиной, которому мне следовало бы ответить, вы нашли бы, с кем поговорить. – Только за этим дело и стало? – отвечает толстый аббат. – Я всего лишь бедный и простой монах, но если бы кто угодно пожелал бы возразить на мои слова, я готов с ним побороться». Несчастный Сентре не может уклониться, тем более что его дама затрагивает, его честь: «Эй, сеньор Сентре, вы такой храбрый, вы, – как говорят, совершили столько подвигов, неужели вы побоитесь сразиться с аббатом? Уж конечно, если вы этого не сделаете, я присоединюсь к нему». Приходится вступить в бой – и не поединок на копьях или мечах, но в рукопашный бой, в котором Дамп Аббат без труда повергает противника наземь…

Конечно, Сентре еще отыграется, потребовав боя в турнирных условиях, и в свою очередь сбросит наземь запутавшегося в доспехах аббата. Тем не менее в этой битве рыцарскому идеалу нанесено поражение, потому что мало проку в доблести, которую можно проявить лишь при полном соблюдении правил игры, но которая в условиях реальности оказывается бессильной. Однако реальность с каждым днем оказывалась все более враждебной к рыцарству именно на той территории, где оно должно было бы проявлять свою доблесть: на территории войны. Жану де Сентре или Жаку де Лалену противопоставляется дворянин-солдат, какого показывает нам «Юноша»: настоящий «офицер» в современном смысле этого слова, закаленный в повседневных битвах, взошедший по ступенькам военной карьеры благодаря своим способностям осторожно маневрировать, несомненно, истинный «рыцарь» в самом общем смысле слова, великодушный и благородный по отношению к побежденному врагу, но презирающий показной героизм, который заставлял жертвовать отрядом или армией ради пустой жажды славы одного-единственного человека. Юношу уже можно назвать современным военачальником: он смотрит в будущее, тогда как Сентре и его соперники являют собой воплощение прошлого, пытающегося выжить, рядясь в великолепные цвета. Разве не символична смерть Жака де Лалена, лучшего из странствующих рыцарей, чья грудь выдержала столько ударов копий, – смерть от пушечного ядра?

ГЛАВА VIII. ЖЕНЩИНА. ЛЮБОВЬ И БРАК

Куртуазностъ и эстетика любви. Суд любви. Женоненавистничество. «Пятнадцать радостей брака». Воспитание девиц. «Книга рыцаря де ла Тур Ландри». Требования женщин

Вряд ли Антуан де ла Саль, когда писал «Маленького Жана де Сентре», единственной своей целью ставил высмеять тщеславие и нелепость странствующих рыцарей. Еще в большей степени его книга представляется обвинительной речью против женского двоедушия, воплощенного в даме де Бель-Кузин, которая обманывает чересчур доверчивого рыцаря. На смиренную и почтительную любовь, с какой относится к ней Сентре, готовый на любые испытания, лишь бы угодить ей, она отвечает самым низким предательством и в конце концов благородным и бескорыстным чувствам, кои питал к ней верный рыцарь, предпочла земные и весомые наслаждения, какие доставлял ей Дамп Аббат.

В самом деле, похоже, что идеализация женщины и женоненавистничество были теми двумя полюсами, между которыми колебался средневековый ум с тех самых пор, как в XII в. трубадуры создали новый стиль любовных отношений, превратив любовь в подобие религии, где место обрядов заняли правила куртуазности.

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 71
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?