Орден Крона. Банда изгоев - Нина Малкина

— А о чём нравятся? — Демиург сощурился, разглядывая меня.

— О странствиях, — ответила я, перебарывая гнетущую робость, потом подумала и добавила: — И о свободе.

В его ярких глазах, в его лице был отпечаток личности кровавого мага — неуловимый. Словно он был — древнее могущественное заклятие, о котором мир договорился молчать. И я не могла не признать, что меня это дико увлекало. Хотелось всматриваться в него, как в гладь воды, спокойную, но передающую таящуюся внутри опасность.

— Любовь, свобода, приключения, — он вздохнул. — У них гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Каждый предпочитает верить в то, что ему ближе. Но в конце концов, это всё просто игры, в которые играют взрослые дети. Весь мир — большой театр, и мы постоянно становимся в нём то зрителем, то актёром. Поэтому люди так любят спектакли. Они — отражение их жизней и ролей.

— Ни один спектакль не отражает моей жизни, — быстро воспротивилась я таким суждениям.

На удивление, говорить откровенно с Демиургом было легко. Мы говорили почти впервые, но у меня было ощущение, что знакомы мы целую вечность. И что он всегда был рядом.

— Напрасно вы так думаете, — Демиург потёр подбородок и блики от камней снова заиграли светом. — Даже «Асмодей» близок Вам настолько, что вы бы удивились, едва ознакомившись с его сюжетом и историей.

— Если только он о дочери убийцы королей, — фыркнула я в ответ.

— Он о предательстве, — торопливо пояснил Демиург. — Об одном из видов. О том, как влюблённая женщина покинула семью, оставив мужа и сына. И о том, к чему привёл её выбор.

— Обычное дело, — я разочарованно пожала плечами. — Королева Анна Иверийская, моя мать, и ещё сотни женщин поступали именно так. В нашей библиотеке появилась новая история «М и м», и хоть я её не читала, убеждена, что там тоже есть женщина, предавшая своего мужа ради любви. Эти легенды, Господин Демиург, похожи одна на другую, как ягоды с одного куста. Какая-то мельче, какая-то крупнее, но все падают в одну корзину, где их не различить. Скажите, героиня «Асмодея» погибла?

— Сбросилась с высокой башни, — кивнул мой собеседник. — Оставив семью, прекрасная леди Мелли прожила недолго в счастье. Любовь угасла от времени, покинула сердце её избранника, и бедняжка, обезумев от ревности, лишила себя жизни.

Я торжествующе улыбнулась. Ощущение победы придало мне сил и азарта, заглушило страх и робость. На сцене траурно зазвенели колокольчики, жалобно заплакал какой-то музыкальный инструмент.

— Вот видите, — продолжила довольно улыбаться. — Сплошные повторения от истории к истории. Чем же «Асмодей» отличается от других похожих пьес?

— Деталями, — загадочно пояснил хозяин театра. — В них всегда кроется сам дьявол.

— Дьявол? — уже открыто насмехалась я. — Это ещё кто?

В ответ он сделал шаг ко мне, тронул за рукав.

— Тот, кто исполняет желания, — шепнул Демиург. — По веллапольской легенде, главный из демонов, властелин подземелья, подобный Толмунду. Но, в отличие от кровавого бога, более проницательный.

— Не верю в эти легенды, — я одёрнула руку, отстранилась. — Магистр Калькут говорила, что веллапольцы не чувствуют присутствуя своих богов… или демонов. Их маги не заполняют тиали, не читают воззвания и даже не творят никакой магии, кроме ментальной. А её невозможно увидеть.

Я всё ещё дышала часто, и от звуков оркестра волоски на руках встали дыбом. В приглушённом свете, от запаха сотен свечей у меня закружилась голова.

— Правдивы эти легенды или нет, — Демиург не стал снова меня трогать, но и не отошёл, — главное, что они позволяют управлять людьми. Народные предания не были бы столь могущественны, если бы целиком состояли из неправды. Особенно в Квертинде, где ещё существует магия.

Я осеклась. До недавнего времени Господин Демиург сам был для меня легендой. Я, как многие квертиндцы, не была уверена в его существовании… И поэтому тронула его за руку. Неожиданно сама для себя, повинуясь какому-то внезапному порыву. Наверное, мне хотелось убедиться, что рядом со мной действительно живой человек, а не призрак. Здесь, в полутёмной ложе, мне как будто открылся целый мир, откровение о том, что есть иная жизнь.

— Как управляете вы, — завороженно подтвердила я.

Мелкие пятна света и причудливые тени создавали маску для создателя Ордена Крона, и правдивым оставался только голос из полутьмы, проникающий прямиком в мой разум. Этот голос волновал меня ещё больше, чем музыка. Он был полон тайны, искущающей и дурманящей. Всё это было так непривычно мне, так незнакомо, отчего создавалось ощущение, что в реальный мир проник призрачный сон.

То, что происходило, было до конца неясно мне самой. Но это… будоражило.

— Расскажите мне, — выпалила я, ещё не успев придумать, о чём хочу попросить рассказ. Просто очень хотелось снова услышать мужчину, — О спектакле. Что означает «Асмодей»?

Он не удивился, только коротко кивнул и заговорил:

— «Асмодей» — это совершенно безупречный голубой бриллиант, что был одной из первых находок в шахтах Галиофских утёсов сразу после их завоевания войсками Квертинда, — тросы за спиной Демиурга натянулись и со свистом грохнулись вниз. — Предположу, ты наслышана о том, что знатные семьи тогда поделили между собой самые крупные драгоценные камни, назвав их именами демонов.

Я кивнула. Один из них — драгоценный камень семьи Торн я видела на шее Дамны. Попыталась вспомнить его сложное название, но так и не смогла. Наверное, это и было какое-то мифологическое имя.

— Веллапольцы особо ценили голубые бриллианты, так как считали их глазом демона, что всегда является за своей жертвой в маске животного, — продолжил Демиург. — Асмодея. Квертиндцы с помощью магии Нарцины придали камню уникальную огранку и вставили в оправу обручального кольца из белого золота. Украшение долгие годы принадлежало одному древнему роду королевства, что зародился ещё до правления Тибра. Тому самому, в который довелось попасть несчастной Мелли. Её обручили фамильным кольцом, и оно оставалось на её пальчике до самой смерти.

— Это артефакт? — логично предположила я, увлеченная рассказом.

Судьба Мелли меня не интересовала, а вот магическая сила знаменитого кольца — очень даже.

— Нет, — покачал головой Демиург. — Но по чужестранной легенде владельца этого камня ждут вечные муки страсти и ревности, будто сам сластолюбивый и жадный демон нашёптывает импульсивные желания. Возможно, «Асмодей» подтолкнул Мелли к предательству и самоубийству. Ведь именно кольцо напоминало женщине о том, что она могла бы остаться преданной женой и любящей матерью. Напоминало о том, чего она лишилась ради угасшей любви.

Звуки неожиданно стихли, голоса приглушились до шёпота, и только лёгкий звон доносился снизу. Даже свет резко поник, часть свечей угасла, и я догадалась о магии Омена. Я снова попыталась выглянуть, чтобы узнать, что происходит на сцене. Погибла Мелли или ещё нет? Кто был её возлюблённый? И являлся ли демон в образе животного несчастной женщине, пусть только на сцене этого театра?