Миссия по спасению Мира! - Peace Warrior

Учиха молча отвёл взгляд. Я схватилась за волосы, сжимая их до боли у корней. Слёзы навернулись на глаза.

«Мы же столько пережили с вами, сенсей, как вы чуть улыбнулись, когда я смогла оживить в первый раз рыбу… а когда заканчивала экстерном курсы ирьёнинов? Вы не любили показывать радость или хвалить, но я по сей день помню, как вы на меня посмотрели и сколько гордости было в ваших глазах! И сколько раз вы меня ругали за обожжённую руку… а когда я выписывалась раньше времени — это всегда заканчивалось ссорой. А помнится, как-то мне Саске в нашем последнем спарринге руку сильно повредил, а потом приходил в больницу навещать, я помню, как вы на него косо посматривали».

— Иоши-сан… Нет! Это НЕ ВЫ… Это СОН… Нет! — взревела я.

Я не могла поверить, что их больше нет, что я никогда не смогу посоветоваться с Тоши-саном насчёт новых моделей кунаев, попросить у Иоши-сан очередного совета по ирьёнин-дзюцу и порадовать своими достижениями. Что она не будет входить в мою палату и снова ругать за рискованность. А ведь она сердилась на меня, потому что беспокоилась… Иоши-сан могла тогда послать Итачи в больницу, она была не обязана в одиннадцатом часу проводить операции. Но она не бросила тогда, а спасла меня. Она была той, кто не раз вытаскивал меня с того света.

А я не смогла… Даже один раз спасти её… не смогла.

— Знаешь, почему… они умерли? — подал хриплый голос клон, как будто бы каждое слово причиняло ему неимоверную боль. Мне тут же захотелось заткнуть ему рот, лишь бы не слышать правду. Двойник поднял голову и чуть повернулся к нам. Внутри всё перевернулось, я вглядывалась в его бесчеловечно выколотые глаза и белок что стекал по лицу. Сердце испуганно сжалось. Застыв, я боялась услышать, будто истина, что прозвучит, станет мне смертным приговором.

Клон, полностью поседевший за эту ночь, не заставил нас долго ждать, и слова прозвучали как гром среди ясного неба:

— Потому что нам не хватает ненависти… И тебе пора осознать это…

Сказав это, он намеренно развеялся, передав мне всю память.

«Эмоции включены. Функция временно не работает».

Сидя на коленях, я смотрела в никуда, пока воспоминания раздирали душу в клочья. Они были будто цунами, что беспощадными волнами сносило самый фундамент моего мира. Образы прокручивались в голове вновь и вновь. Обжигали душу, заставляя визжать от боли. Все эмоции… от изгнания из деревни… от предательства Джеро… от прощания с друзьями, от зверских пыток до невообразимо ужасной смерти дорогих мне людей. Они одним махом вылились на меня, словно ведро кислоты.

Я виновата во всём!

Я поняла, какую дикую боль причинила Наруто и Саске. Как они страдали от каждого моего слова, от наших разорванных уз, от моей постоянной лжи. Я почувствовала боль от всех пыток, ощутила, каково это, когда тебя пилят по живому и медленно выкалывают глаза, с наслаждением наблюдая, как они вытекают. Я снова испытала то, что хотела навсегда забыть, что было ужаснее даже самого страшного кошмара. Что уничтожало личность, превращало всё достоинство в мусор. Мусор, от которого избавляются навсегда. Я с силой сжала кулаки, чувствуя, как ногти до крови впиваются в кожу.

Я видела, как всю ночь пытали моих близких.

Наблюдала, как они умирают. Из-за меня…

И как я умоляла перестать. Прекратить их мучить. Кричала, срывая горло. Что это я виновата! Это моя вина! Чтобы они убили меня! Не их! Не их! Они ни при чём! А они наслаждались, резали их по живому, с восторгом наблюдая, как они корчатся от боли.

Если бы я была сильней… Нет, не сильней. Мне не хватает ненависти.

Тоши-сан, Такаши-сан, Иоши-сан…

Это был ад наяву.

У меня на глазах их запытали до смерти.

Из-за того, что я ввязала их во всё это.

Эмоции поглощали с головой. Я даже не заметила, как начала во весь голос кричать, разбивать кулаками окровавленную плитку. Я неистово ненавидела себя. Это невозможно простить.

Глаза начинают гореть огнём, словно не клону их выкололи, а мне. Я снимаю с себя маску, жмурюсь и закрываю глаза ладонями, чувствуя что-то горячее и липкое.

— Ариза, — слышу я обеспокоенный голос Итачи. Он кладёт руку на моё плечо, а я шарахаюсь, как ошпаренная.

Осознание произошедшего накатывало волнами. Этот кошмар не имел конца…

Она верила в меня, она любила, лечила, всегда поддерживала. Я обещала, что всё будет хорошо, я же дала ей слово! Я сама выбрала это. Я сама решила страдать, лишь бы не причинять боль. Если бы я тогда убила Данзо… Этого бы не произошло! Они бы не умерли! Я должна была быть готова отнимать жизни ради своих близких. Но я не смогла. Это была не доброта… Это была моя слабость. Это была… дурость!

Не мир был жесток, это я была слишком добра и наивна…

Если бы я не была слабой, они бы выжили, прожили бы долгую и счастливую жизнь; Тоши-сан и дальше бы занимался своим любимым делом, гонял бы наглых детей, что в десять лет приходили покупать сюрикены, а Иоши-сан лечила бы людей, а по вечерам бы вязала — я знала, что у неё было такое хобби. Они не заслужили такой смерти…

Обдумывая это, я вновь захотела умереть. Чтобы кто-нибудь меня убил, лишь бы я не чувствовала этого. Прекратить своё существование… это ведь значительно лучше, чем такая жизнь. Жизнь — это бесконечная боль. И ничего не изменится. Так будет всегда… Что бы ни делала, — я всё равно не смогу изменить этого. У меня не получится. Так устроен этот мир.

«Наруто и Саске…» — я представила их улыбки, а после и то, что с ними стало, если их также пытали. Внутри разгорелась настоящая война. Они ещё где-то там, и я чувствую их чакру. Если я буду слабой… Я не смогу их спасти, и они погибнут… Умрут так же, как мой любимый учитель. НЕТ!

— Не допущу, не позволю, — буквально рычу я, прерывисто дыша. Я стираю с лица слёзы и замечаю кровь. От ярости всё тело дрожит до кончиков пальцев ног. — Я убью… я всех… их… убью... Уничтожу каждого.

«Они в пыточной! Бежим!» — слышу я крики в туннеле, и меня захватывает лютая ненависть, какую я не испытывала никогда в жизни. Верхняя губа ползёт к