Почти идеальный герой - Андрей Владимирович Кивинов

class="p1">— Он скажет, что не понимает, о чем речь, — возразил Матвей.

— Смотря как поговорить. Вы же изучали тактику допроса. Спрашивай про другое, чтобы узнать то, что надо.

— И что ты собираешься спрашивать?

— Да хоть про погоду… Главное, вывести на тему. А еще лучше — денег предложи!

— Деньги… Тебе вон хавчик нормальный не купить, жрешь просрочку. Как-то тухло, — резюмировал Мотя.

Про деньги он заикнулся зря. Что такое деньги, когда на кону честь любимой? Есть кредиты, есть родственники. Всегда найти можно.

Как-то нехорошо посмотрела на него любимая после этих слов. Разочарованно.

И он совсем забыл, что Леня пока не оставил попыток овладеть сердцем Екатерины. И терять ему в борьбе за личное счастье нечего. Уж он-то найдет любые деньги.

— Кать! — Одногруппник преданно посмотрел ей в подведенные глазки. — Давай я поговорю! Может, и получится! Не спать же с ним в самом деле?!

Катя перевела взгляд на формального кавалера. Тот явно нервничал, но пасовать перед трудностями не собирался.

— Да… Тогда я… тоже… Мы вместе. Припугнем, все такое…

Сказать легко, сделать трудно. После таких пугалок можно сразу писать заявление по собственному. Что не очень здорово. Но идти придется. Иначе — факап.

— Когда зачет? — спросил Леня у Катьки.

— Послезавтра…

— Отлично! Значит, говорим сегодня. Я знаю, где он живет, подождем у дома и потолкуем.

Катя снова взглянула на кавалера. Тот не очень уверенно кивнул.

— Да… Конечно. Я готов.

— Только не говорите, что из-за меня, — предупредила Катя, — просто из-за одной студентки. У него их много.

…Готов, да не совсем. Что дальше? Катька ему ничего не обещала. Потом скажет — мы же просто друзья. Ты разве не готов помочь другу? А то и вообще ничего не скажет.

С другой стороны, не пойдет — точно ее потеряет. Любовь надо доказывать, а не взвешивать «за» и «против». Но это в теории.

Мотя решил схитрить. Да, он пойдет с Леней. Но в нужный момент отвалит по какой-нибудь причине. И поглядит, как этот герой начнет разговор. А там по обстоятельствам. Главное, в глазах Кати он не дрейфло. Вписался за любимую.

Она проводила их на пороге общаги. Без лирики. «Идите и убейте козла» — читалось в ее добрых карих глазах.

Препод жил в обычной хрущобе, возвращался по-разному, в зависимости от расписания.

Около пяти по Москве присели на скамейку возле соседнего подъезда. Обзор прекрасный. В кусты бегали по очереди. Мотя для уверенности в голосе прикупил два литра пива в баллоне. На самом деле в пиве и заключалась военная хитрость. Он узнал, когда у доцента последняя лекция, прикинул, сколько ему добираться до дома. В нужный момент, ссылаясь на мочевой пузырь, он отвалит в кусты. У Лени не останется выхода, кроме как самому вступить в бой.

Но идеальных планов, как и идеальных людей, не бывает. И любая мелочь может внести гигантские коррективы. Мотя не учел, что у Лени тоже есть мочевой пузырь. И что доцент не всегда придерживается графика. И именно сегодня он, сволочь, его и не придержался. Притащился домой раньше на целых десять минут. Как раз в тот момент, когда Леня скрылся в кустах.

Доцент все ближе и ближе, а Леня и не думает выходить. Словно выпил не литр пива, а весь городской запас.

Твою мать!

Мотя вскочил со скамейки. Что он скажет преподу? А ничего он ему не скажет! Нет у него улик, кроме показаний потерпевшей. А без улик это пустая хрень, как на лекции говорил тот же Романов.

Он остался возле скамейки. Сдрейфил.

Доцент не заметил его, скрылся в своей норе, куда приглашал студенток. Подбежал Леня, зассанец, в последний момент тоже увидевший Романова.

— Ты чего стоишь?! Это ж он!

— А ты сам чего так долго?! Ширинка сломалась?!

— Бабка там паслась! Пришлось другие кусты искать! Блин! Ну ты дрейфло!

— Да ты сам дрейфло! Спецом свалил!

Дело пахло махачем, но ни тот ни другой к нему не были готовы. Ограничились ни к чему не обязывающими оскорблениями.

Но подлец Леня, понимая, что ничего ему теперь с Катькой не светит, решил напакостить и сопернику. В красках поведал ей про Мотин косяк. А себя-то выставил в героическом свете. Я, дескать, был готов, рвался в бой, да обстоятельства. Не покупал бы Мотя пива — и все бы получилось!

Катя не кричала, не ругалась. Негромко, но, словно с досадой на саму себя, кинула Матвею:

— Картонка ты, а не мужик.

На следующий день она написала заявление об уходе из универа. А еще через день вернулась в свою глухомань. На звонки и СМС Матвея не отвечала, аккаунты из всех сетей и мессенджеров удалила.

А Мотя остался… Окончив универ, написал заявление на службу в полиции. Хотел доказать самому себе, что не картонка. И Кате, если вдруг расскажут про него. Не доказал. Картонка.

Спустя пять лет Романа Романовича приземлили. За харассмент. Какая-то студентка не побоялась и заявила. Всплыло больше тридцати случаев. Но Кати среди потерпевших не было.

Глава вторая

Наше прекрасное время

— Картонка ты, а не мужик. Алису тронешь — убью. Обтекай, герой…

Динамик затих, стрим закончился. Грохот продолжался. Матвей не решался посмотреть в окно. Но потом до него дошло, что взрыв не может тянутся долго.

Он повернул голову. Огни фейерверка оставляли красивые дымные следы на фоне сумерек. Заряды разрывались, рисуя в небе контуры животных. Кот, бегемот, собака. Микки-Маус. Диснейленд сраный. Шоу устроил хороший спец. Детишки прыгали, кричали от восторга и хлопали в ладоши.

Хлопали и Таня со Степой, еще не зная, в чем дело. И только Моте хотелось выть.

«Картонка ты…» Странное совпадение. Катя сказала точно так же. Или не совпадение? Да какая сейчас разница?

Он посмотрел на бомбу под столом. Наверно, тоже фейковая.

Ему было плевать, что сейчас под видео сыплются комментарии о том, какая он сволочь, что никакой он не герой и тому подобное. Его волновало совсем другое. Осознание того, что он подлец и трус. Комментарии можно не читать, на косые взгляды забить, но спать теперь спокойно не будешь до конца дней. Это всегда останется с тобой.

Если Миронов хотел отомстить таким образом, он своего добился. Банально, но факт — от себя не спрячешься.

Приехавший на разбор веселый участковый уточнил, не Хромов ли у Моти начальник.

— Да, он.

— Так у него внучка в этом лагере. Через меня устраивал на лето. Привет ему…

Бомба, как и предполагал Мотя, оказалось