Шепот блуждающих песков - Надежда Мамаева

– Ты забываешься! – перейдя со светского «вы» на просторечное «ты», она выкрикнула это таким тоном, что невольно напрашивалось еще и «щенок». – Опустился до брака с безродной человечкой и теперь из-за какой-то девки готов выставить на улицу родную тетю!

Вслед за ее экспрессивной речью повисло молчание.

Кажется, старуха все же поняла, что перегнула палку, а иждивение с полным пансионом встречается не везде. Оттого она стала жать на родственные чувства:

– Я же знаю тебя с пеленок… Ты вырос у меня на глазах, мой любимый племянник…

– Не стоит, дорогая тетушка. Я все сказал, – Хантер остался непреклонен.

Увы, насчет рыцарского порыва сиятельного я не питала иллюзий. Просто его тетка по незнанию чуть не отправила душу кронпринца за грань. Заодно с моей, разумеется.

После такого короткого, но категоричного разговора появившийся из-за угла Хантер схватил меня за локоть и буквально потащил к выходу, а там, не особо церемонясь, запихнул в крытый экипаж.

Едва карета тронулась, он холодно приказал:

– Еще одна такая выходка, и я наложу на тебя заклинание стазиса и запру в одной из темниц вплоть до ритуала. Так что веди себя тихо и не создавай проблем.

Это его «запру в одной из темниц» окончательно добило и без того злую и возбужденную меня. Я схватила его за шейный платок и, подавшись вперед, приблизила свое лицо так, что наши носы практически соприкоснулись:

– Ну так давай! Чего медлишь? Накладывай заклинание, трави сонным порошком, запирай!

Наши взгляды схлестнулись. В немом противостоянии встретились благородный клинок и заточка. Вот только ни один из нас не привык отступать.

Карету тряхнуло на очередном ухабе, и Хантер, то ли случайно, то ли намеренно, схватив меня за затылок, притянул к себе. Сначала я даже не поняла, что произошло. Его губы обожгли мои. Он целовал напористо, неистово, пресекая любую попытку к сопротивлению. Нахальный язык, бесцеремонно проникший в мой рот, словно дразнил и издевался.

Из меня разом вышибло всю злость. Зато охватившими меня растерянностью и смятением я бы с радостью с кем-нибудь поделилась. Ладонь, еще недавно сжимавшая ткань шейного платка, раскрылась, выпуская из пальцев смятый шелк.

Экипаж еще раз тряхнуло, и в какой-то момент мы стукнулись зубами. Это-то и помогло мне прийти в себя.

Не знаю, что положено делать настоящим леди в таких случаях. До этого пикантного момента гувернантка, обучавшая меня в доме отца, добраться не успела. Если вообще в правилах поведения истинной леди имелся такой раздел, как внезапные поцелуи в карете. Хотя, наверное, все же был. Ведь этот толстенный талмуд, что каждый день цитировала мне наставница, расписывал всю жизнь дамы чуть ли не с рождения до смерти: как дышать, сидеть, что есть, как и когда говорить…

Наверняка на такую вольность джентльмена леди полагалось сказать что-то высокопарно-возмущенное, в негодовании топнуть ножкой, стукнуть нахала веером или залепить пощечину.

Мне, увы, достался только кончик благородного воспитания, зато я с лихвой познала нравы дикого юга. Оттого-то без особого замаха, но резко, с силой и от души я врезала сиятельному кулаком под дых.

Он, подставивший щеку для оплеухи, охнул от неожиданности.

– Когда имеешь дело с дикарками, наивно полагать, что отделаешься поглаживанием ладошки по щеке, – появившийся в карете дух невозмутимо присел рядом со мной.

– Зато она хотя бы успокоилась. Больше не истерит.

Я действительно сидела молча и лишь тяжело дышала. Впрочем, Хантер тоже выглядел как после забега.

– Мог бы просто дать пощечину. Тоже хорошее средство от дамских воплей.

– Предпочитаю не поднимать руку на женщину, – а заметив мой скептический взгляд и чуть удивленно изогнутые брови принца, сиятельный добавил, поясняя: – Если она не пытается меня покалечить или убить.

– Главное, чтобы твои принципы не мешали работе… – отозвался Микаэль.

Хантер же предпочел сменить тему разговора:

– Тэсс, я понимаю, что моя тетушка не подарок, но ее отношение к тебе закономерно. Она вообще всех людей ненавидит. Ты же сама ее спровоцировала. В результате, не успей я выставить щит – и ты, и его высочество сейчас бы стучались в чертоги двуединого. Поэтому веди себя тихо. Не заставляй меня сажать тебя под арест.

Все это можно было бы сказать короче, подумалось мне вдруг. Всего тремя словами: «Не беси меня».

Хантер же, уже отдышавшийся, поправивший рубашку и галстук, отдернул занавеску в карете и выглянул на улицу.

– Скоро приедем.

Я лишь кивнула, все еще борясь с внутренним смущением.

– И да, Тэсс, после заедем купить тебе какое-нибудь платье, а то твой вид…

Он замолчал, то ли не желая говорить очередную гадость, то ли опознал свои рубашку и жилет и просто зажмотился.

Зато Микаэль приступами безмолвия не страдал:

– Как у шпаны из подворотни, что обчистила до нитки благородного. А приличной девушке не пристало щеголять в одежде с чужого плеча. Тем более мужской. Так что Хантер прав. Одно-два платья все же стоит купить.

– Три, – со вздохом уточнил сиятельный.

– Что «три»? – призрак, кажется, не понял.

– Три туалета. Причем один из них – для приема в императорском дворце, а второй – домашний. А еще – прогулочный. Надо же Тэсс выходить на улицу, как иначе революционеры к ней подберутся?

Я закашлялась, Микаэль нахмурился и протянул:

– А поподробнее?

– Вчера я встречался с министром, – при этих словах кулаки лорда сжались. – И мы решили, что предавать огласке то, что дух высочества привязан к телу моей дражайшей жены, – нельзя: слишком явная провокация. Поэтому леди Тэсслу при дворе я представлю как свою жену. А Тейрин организует утечку информации, чтобы все выглядело более правдоподобно.

Для меня это значило только одно: очередные пытки этикетом и колкие взгляды. Оттого, решив, что разговоров о светских раутах на сегодня хватит, я спросила о более насущном:

– Как думаешь, Хантер, пожар в твоей квартире – случайность?

– Не берусь загадывать, но боюсь, что нет. Уж больно удачно все совпало.

Когда добрались до места, мы увидели удручающую картину: все окна на втором этаже, где и располагалась квартира Хантера, оказались вынесены, проемы обрамляла копоть, оставшаяся после пожара. Внизу сновали люди в синих мундирах.

К нам тут же подскочил один из них и, козырнув, отрапортовал:

– Ваше сиятельство лорд Элмер, разрешите доложить!

Хантер кивнул.

– Говори, Густав.

Похоже, с этим удалым малым муженек был хорошо знаком.