Паладин. Начало - Юрий Грушевный

пачкать не хочется. После земных шкафов, полных тряпья, у меня здесь все очень аскетично.

Приседать, отжиматься, подтягиваться можно практически везде. Физической формой меня перенос не обиделил, но мне теперь её только наращивать и уж тем более не терять. Это не мир белых воротничков. Здесь жрут и убивают, в чем я уже убедился.

За занятиями меня и застал один из воинов Гереса. Все дела баронскими «проверяющими» были сделаны, и ко мне от них пришел гонец, сообщить, что караван завтра выдвигается назад и меня в нем очень ждут. Чему я был несказанно рад.

Так как невозможность вернуться плотно обустраивалась в моем мозгу, вытесняя желание найти путь обратно на Землю, то предстоящее путешествие казалось той отдушиной и лекарством от подступающей хандры по потерянному, которую я последние дни ждал. Настроение весь оставшийся вечер и даже утро перед новым путешествием было приподнятым: предстояло открытие для себя магического мира из земных книг и сказок, которыми я периодически грезил во всех возрастах. Опасности и страхи гнал из головы, ибо какой я попаданец, если сгину в первый же свой поход?

Встав с самого рассвета, снова сделал тренировочный комплекс: мышцы ожидаемо не болели. С такой-то регенерацией. Порадовался ей уже стопятсотый раз. Вроде уже долго с ней живу и пользуюсь активно, а каждый раз как с недавно купленной машиной — осознавать и видеть результаты её работы приятно.

Пошел принял душ, в устройстве которого я все же разобрался при помощи местных. Все оказалось несложно: под крышей кабинки стояло четыре резервуара с водой, сделанных из пропитанной чем-то местной чудо-бумагой, объединенные артефактом для подогрева по центру. Каждый из резервуаров или баков открывался своим шнурком, после чего вода подавалась под небольшим напором самотеком. Разделение же на четыре бака сделано из-за того, что большой бак во всю крышу делать было бессмысленно, под каждого постояльца его ненаразогреваешься, а оптимального для одной помывки размера бака под крышу входило ровно четыре. Это я, изнеженный центральным водопроводом, каждый раз тратил на себя все, а местным хватало и одного шнурка, тем более помывка для постояльцев не бесплатная, и цена была за каждый использованный. После использованный бак вручную набирался, шнурок ослабляли, артефакт оперативно приводил его в оптимальную температуру, и он снова становился пригоден к использованию. Необычным по итогу оказался только заряжаемый артефакт в виде камня на стальном постаменте в самом центре конструкции. Выглядел он как необработанный искусственный рубин.

После душа хорошо обтерся, поднялся в номер и облачился в походный комплект. Одел кожаную куртку, сверху приладил кирасу, помучавшись с непривычными ремнями, последним нацепил за пояс топор, в услужливо подаренном мне кожаном чехле. Проверил быстрое извлечение своего Колуна, которого по старой РПГ-шной привычке нарек именем собственным: сноровки пока не хватало, поэтому выглядело быстрое, в кавычках, извлечение комично.

По старой страйкбольной привычке попрыгал, проверяя, не звеню или не гремлю ли я: звенел и гремел. Кираса и топор — это вам не тканевая разгрузка и страйкбольный автомат на тактическом ремне. Стелс миссии пока точно не для меня, несмотря на специализацию моей покровительницы.

На секунду представил паладина, крадущегося в ночи вдоль замковых ворот, как какой ассасин, при этом в латах и с двуручным молотом в руках. Рука-лицо. Подхватил сумку и вышел в обеденную зону трактира.

Все возвращающиеся в Орлиную караванщики уже завтракали. Был и Герес, и Заур, и провожающий нас Ансель, и еще несколько человек, включая смурного с похмелья Амиса. Не кастовал на себя лечение, что ли? Или тут какие-то условности? На себя магию использовать нельзя?

— Амис, ты чего такой смурной? Подлечился бы, — подходя, бросил я, чтобы понять причину такого садомазохизма.

— Грешно по таким пустякам магию использовать, потом в бою эта крупица может жизни стоить, — буркнул в ответ лекарь.

— Так есть же натуральные средства, — не унимался с приподнятым настроением я.

— А за такое уже не Богиня спрос иметь будет… — серьезно подал голос Герес.

Я поднял руки в земном успокаивающем жесте, после чего сел за свободное место рядом с лекарем и навалился на утренний завтрак. Хоть аналога куриных или иных яиц здесь пока не встречал и мозг негодовал по старым привычкам, зато каждый раз радуюсь новым вкусам. Вот сегодня нас плотно покормили зеленой кашей из какой-то новой для меня крупы. Вкус был очень странным: если бы банан смешали с гречкой и туда добавили петрушки. Но мне в целом понравилось, и хоть каша была сытная, свою порцию я даже несколько раз повторил.

Что примечательно, если предыдущие дни баронские «закладывали за воротник» с утра, то сегодня никто дурманящие напитки не пил. О чем и был комментарий от Гереса. Значит, готовятся серьезно.

Обвел завтракающих: в выражениях лиц и глазах баронских злоба или обида не читалась, никто не сверлил меня как при встрече, там поселилась собранная озабоченность. Это уже лучше. Все же нас ждет, судя по местным, непростой переход, и вражда в отряде ни к чему.

Позавтракав, мы вышли к обозу, и караванщики начали седлать своих отмытых и накормленных псов.

Весь прошлый вечер я гадал, как я буду ехать верхом? За всю прошлую жизнь я ездил верхом два или три раза на экскурсиях, при этом это были лошади. Но ситуация разрешилась сама собой: свободных хортов с каравана привели в восстановленные вольеры, так как они предназначались деревне на замену сожранных ненасами. Своих же хортов здесь предлагать не принято, животные с характером и к новому седоку адаптируются не просто. Поэтому меня определили в одну из повозок с обратными подарками и податью для барона, обустроив удобное место из матрасов.

Сидеть на дорожку тут не принято, поэтому по завершении приготовлений каравана мы просто и душевно попрощались с деревенскими. Ансель очередной раз поблагодарил меня за спасение деревни и сообщил, что я всегда желанный гость в Прилесной. Барт сунул увесистую флягу бодрящего взвара. Крон подарил мне неплохой сапожный нож, про который я забыл, затариваясь в дорогу. Интереснее всего вышло прощание с Онорой — девушка решилась меня крепко и многообещающе поцеловать в губы, за что тут же схлопотала укус какой-то местной медоносной опылительницы и, шипя и чертыхаясь удалилась. Надеюсь это все же совпадение и за моей нравственностью никто не следит.

Закончив прощания и разойдясь по транспорту, двинулись в путь до Орлиной. В мою повозку было запряжено сразу два хорта, стоящих друг за другом, наподобие упряжек хаски. Соседями оказались запасы высушенных трав и кореньев, смутно знакомых мне по тому