Истории приграничья - К.Ф. О'Берон

он, — но снежная кромка на краю обрыва всюду цела. Значит, никто вниз не падал…

— Вечером шёл снег, — заметил Делм Аске-Трайнис. — И, скорее всего, сыпал ночь напролёт.

— Даже так сохранились бы приметы.

Дядя Эсмонд собрался что-то сказать, но ему помешал истошный вопль, донёсшийся сверху.

Мы оказались там за меньшее время, чем потребуется для десяти вдохов.

У распахнутых дверей убогих покоев хозяина дома, сложив руки на груди, стоял Лэдо. Внутри двое ратников с поблескивающими в полумраке мечами, недобро глядели на Гозера, который, растопырив руки, закрывал телом вход в женскую половину. Прямо перед ним находился Венри Кирлан-Трайнис, собиравшийся оттащить омруданца в сторону.

— Что тут происходит?! — сурово спросил Эсмонд.

— Этот смерд не даёт нам войти в ту комнату, — раздражённо отозвался Кирлан-Трайнис, выпустив подбитый ватой халат Гозера.

Горец сразу бросился к ногам командира, что-то возбуждённо восклицая. Дядя Эсмонд оглянулся:

— Где Сабир?

Из темноты коридора выступила высокая фигура.

— Звать?

— Что он говорит? — Эсмонд указал на хозяина караван-сарая.

Невозмутимый взгляд проводника опустился на Гозера, с губ сорвался вопрос. Владелец дома оставил дядины ноги в покое, переполз на коленях к Сабиру, а затем метнулся обратно к двери. При этом он ни на мгновение не переставал верещать.

— Ну? — дядя выжидающе смотрел на Сабира.

— Уста этот человек говорить: я позволять ходить искать весь дом, я пускать слуги могущественный господин в мой жилище. Господин делать, что хотеть, может всё брать в караван-сарай, но никогда не ходить в женский покой. Я умолять… — Проводник помолчал и добавил от себя: — Сильно нехорошо видеть его жена.

Командир призадумался. Все напряжённо глядели на него: мы с готовностью выполнить любой приказ, Гозер со страхом. Даже за обычной бесстрастностью проводника просматривалось настороженность.

— Плевать на этого трактирщика! — подал голос Кирлан-Трайнис. — Вышибем дверь и всё тут!

Дядя Эсмонд покачал головой:

— Не забывай, мы в чужой стране. Не следует лишний раз нарушать здешние законы. Вдобавок, чую, нам, вероятно, пришлось бы прикончить этого человека. Не уверен, что амир спустит нам убийство подданного…

— Если узнает, — бросил Венри Кирлан-Трайнис.

— Предлагаешь заодно зарубить проводника с погонщиками? — холодно взглянул на него командир. Потом повернулся терхизцу: — Сабир, спроси его, не входил ли туда мой ратник минувшей ночью?

Караванщик перевёл вопрос Гозеру. Тот неистово замотал головой, сопровождая это целым водопадом слов.

— Он говорить — нет. Он всегда запирать этот дверь и носить ключ с собой. И этот ночь он спать в комната жена.

— Представляю, как бы хозяин раскудахтался, коли кто-то из наших полез к нему ночью, — сказал Лэдо с усмешкой. — На той стороне гор бы услыхали!

— Наверно, ты прав, — без улыбки кивнул дядя Эсмонд. Смерив Гозера тяжёлым взглядом, направился к выходу: — Все за мной!

Солдаты и рыцари потянулись следом. Видя это, хозяин караван-сарая что-то горячо залопотал.

— Он нижайше благодарить, — не дожидаясь вопроса, объяснил проводник.

— Я догадался, — кинул командир, прежде чем исчезнуть в тёмном коридоре.

Покидая помещение последним, я услышал, как Сабир что-то говорит хозяину угрожающим тоном. Гозер ответил удивительно спокойно, точно не он отчаянно голосил всего несколько мгновений назад. Караванщик вновь что-то сказал и вышел.

Придержав за руку ожидавшего меня Лэдо, я спросил проводника, о чём тот беседовал с хозяином. Невозмутимо оглядев нас, Сабир промолвил:

— Обещать наказать именем великий амир, если он сметь обмануть чужеземный господин.

— И что он на это ответил?

— Он покориться.

— По-твоему, Гозер мог соврать нам? — встрял Лэдо.

— Старый мудрость гласить: только Вечный Небо никогда не сказать ложь.

Помедлив в ожидании новых вопросов, Сабир поклонился и, протиснувшись мимо нас, отправился к командиру.

Лэдо задумчиво посмотрел ему вслед:

— По-моему, он сказал не всё.

После безуспешных поисков в караван-сарае, старшие рыцари вновь собрались внизу.

— Похоже, Бирн был в большем подпитии, чем казалось, и заблудился где-то в снегах, — подвёл итог недолгих обсуждений дядя Эсмонд. — Попытаемся его отыскать, и да поможет нам Ильэлл…

Командир, Делм Аске-Трайнис, Венри Кирлан-Трайнис и ещё пара ратников остались караулить сундук. Остальные добрую половину дня рыскали по снегам, разойдясь далеко вверх и вниз по склону.

Было холодно. Постоянно усиливавшийся ветер сек лица снежной крошкой. Мы по пояс проваливались в сугробы, скользили на заледеневших камнях, падали, поднимались и двигались дальше, упрямо обшаривая места, до которых могли добраться. Когда один из ратников чуть не сорвался в расщелину, Фар Се-Трайнис решил, что пора заканчивать. Собрав людей, мы устало вернулись в наше временное пристанище.

Хмуро выслушав доклад Се-Трайниса, дядя Эсмонд сказал:

— Мы сделали что могли, но потерпели неудачу. Пусть боги милостиво примут дух Бирна, ибо он был добрым воином.

Дав нам отдохнуть, командир приказал собираться в дорогу. Увидев приготовления, Гозер забеспокоился, что-то быстро забормотал. Часто кланяясь и жестами предлагая дяде идти за ним, пятился к входной двери.

— Чего ему нужно? — недовольно поинтересовался командир, обращаясь к Сабиру.

— Он хотеть что-то показать могучий господин.

— Фар, Бел, со мной, — распорядился дядя Эсмонд, поднимаясь со своего места.

Выйдя наружу, владелец караван-сарая повысил голос, чтобы перекрыть завывания ветра, и заговорил, то воздевая руки к затянутому тучами небу, то указывая в сторону ближайшего пика, почти полностью скрытого угрюмой мглой.

— Он говорить, идти буря, — перевёл Сабир. — Сильно холод, страшный ветер сбрасывать люди с гора, много снег сразу засыпать их. Говорить, сейчас нельзя в дорога.

Предводитель тихо выругался.

— А сам, что думаешь?

— Буря в горы — большой опасность. Предлагать переждать.

Уперев руки в бока, дядя Эсмонд ещё некоторое время рассматривал вершины, окутанные густой дымкой. В сердцах плюнул на снег и молча вернулся в дом. За ним потянулись остальные.

Я шёл последним. Оказавшись внутри, свернул налево, в уборную, располагавшуюся напротив загона для животных. Покуда мои озябшие пальцы пытались справиться с завязками