Кровь в моих жилах - Татьяна Лаас

сердце подумала: а если это он в Сосновском убил? Если все же допустить такое? Алиби пока нет, на берендея похож, к тому же маг. При дворе Мишель бывал вместе с отцом, великих княжон в лицо должен был знать. Светлана поморщилась: не сходится. Никак та убитая в Сосновском не походила на княжон, во всяком случае на старших. Да и зачем ему марать руки в крови? Для чего? Вспомнилась фраза юродивого: «Люди боятся повторения десятилетней трагедии». Дело в этом? Дело в страхе? И потому сейчас всяк искал императорскую кровь и готов был её проливать? Маги, в принципе своем, рациональные твари, и разделы с жертвоприношениями даже Светлана изучала на своих магических курсах, но… Воспроизводить неизвестный ритуал на языческом капище для предотвращения еще непонятно повторной ли трагедии как-то слишком для мага, особенно если попытаться представить на капище Мишеля. Таким только кромешники промышляют. Или все же… «Катькина истерика» так всех напугала, что любой готов пролить императорскую кровь, окажись она под рукой?

Мишель тем временем купил газету, потом еще и пару калачей у лоточников и какую-то мелочь. Светлана замерла: неужели небо обрушилось на землю, и оглодавший Мишель готов был есть простую уличную выпечку? Время уже перевалило за обеденное, и сейчас Светлана сама бы не отказалась от калача или даже сытной калитки. Мишель один из калачей вручил газетчику, второй какой-то маленькой девочке, гулявшей в сопровождении гувернантки, тут же раскрасневшейся от княжеского внимания, остальную мелочевку раздал споро окружившей его толпе мальчишек. Нет, небо не рухнуло на землю, Мишель привычно игнорировал уличную еду. Невместно. Живот Светланы заурчал, напоминая, что яичница была уже давно. Придется терпеть до вечера. До обеда.

Мишель все же умудрился затеряться в образовавшейся толпе — Светлана потеряла его из виду. Самой, что ли, купить калач? Пока она размышляла, вернулся Мишель с газетой в руках. Он сел за руль, протянул свернутую газету Светлане и быстро отчитался:

— Никаких упоминаний о великой княжне Марии Павловне нет. Великий князь Василий Федорович Рюрикович-Романов найден вчера мертвым в своем доме на Тверской. Предположительная причина смерти — проблемы с сердцем.

Светлана не сдержала нелепого смешка: так и у убитой в Сосновском тоже были проблемы с сердцем из-за встречи с ритуальным ножом.

— Расскажешь об убийстве в Сосновском? — спросил Мишель. Магомобиль окутала тишина — княжич возвел защищающий от прослушки щит.

— Я не могу, Мишель. — Последнее дело рассказывать что-то одному из подозреваемых. — Это дело ведет Громов.

Мишель криво улыбнулся:

— В обход судейского следователя и прокурора? Ничему его жизнь не учит.

— Поехали, Мишель… — попросила его Светлана, но тут к магомобилю подошел официант из кафе с подносом в руках. На подносе стояли две чашки с кофе и тарелочка с нежными профитролями.

Княжич поблагодарил официанта и перехватил поднос:

— Что по поводу второго завтрака, Светлана Алексеевна?

— Я не против, — согласилась она, беря невесомую чашечку с кофе. Мишель из тех, кто уверен, что барышни питаются исключительно нектаром и эфиром. И порхают, как бабочки…

Официант удалился прочь, чтобы не мешать. Жизнь на площади текла своим чередом. Светлану, как и княжича, рассматривали с любопытством, но любопытством скрытым и старательно ненавязчивым.

Мишель первым разбил тишину:

— Значит, все же в Сосновском убили Елизавету Павловну? Так думает Громов, да?

— Я ничего по этому поводу не знаю, — твердо сказала Светлана. Она поменяла тему разговора: — а ты знаешь, как Громов оказался в Суходольске?

— Случайно знаю. — Ради рассказа Мишель даже залпом выпил кофе и оставил все профитроли Светлане. — Нехорошая история. Весьма прогремевшая в узких кругах и замятая для всех остальных. Отец рассказывал — он как раз этой весной в Москве делами занимался… Громов служил в Московском сыске чиновником по поручениям в чине статского советника, если это важно для тебя, Светлана.

Она нахмурилась: всего одна ступенька до потомственного дворянства. Надо же. Пятый чин. Больно ему было падать.

— Ему поручили одно весьма гиблое расследование: на квартирах в разных районах были найдены убитыми, весьма жестоко причем, бланковые.

Бланковыми называли проституток, неприкрепленных к борделям, это Светлана знала.

— Свидетелей не было. До объединения дел в одно, расследования вели спустя рукава — кому интересны падшие? Громов в дело вцепился хватко, и уже через два месяца вышел на убийцу. Имя убийцы я не знаю. Знаю только, что это был весьма и весьма важный юноша, из подающих надежду, кого даже заподозрить в таком невозможно.

— Княжич или из купцов-миллионщиков? — все же уточнила Светлана.

Мишель не сдержал улыбки — он из тех, кто даже умирать будет улыбаясь. Хотя о таком думать не хотелось. Волкову еще жить и жить. Дай Бог, чтобы не он был убийцей из Сосновского. Машинально подумалось, какие они все же разные с Громовым. Там, где пристав хмурился, этот умудрялся улыбаться.

— Княжич, Светлана, княжич. Императорской крови. Купца все же бы сдали под суд. Этого только пожурили и ненадолго закрыли в одной из лечебниц в Германии.

— И…?

— И Громова это не устроило.

Светлана грустно улыбнулась — еще бы такое устроило хвостомойку. Мишель её улыбку заметил и как-то тоже погрустнел, мрачно запихнув в рот профитроль.

— И что же было дальше?

— А дальше Громов сильно подставил одну газету, сдав репортерам все подробности дела. Газету чуть не закрыли — хорошо, что жандармы сработали четко и тираж все же успели изъять. Громова хотели разжаловать и отправить в политическую ссылку, чтобы думал, против кого идет — дело подвели под клевету на важного, очень важного, Светлана, сановника, но тут за Громова все же вступились и отправили в Суходольск. Вот как-то так.

Светлана задумчиво съела последний профитроль, понимая, что Громов не так прост, как кажется. За его спиной стоит могущественный ангел-хранитель, раз из такой передряги его вытащили пусть и с понижением чина, но все же живым, и даже служить оставили по своему профилю. Хоть и в Суходольске. Только эта история не объясняла шрамов на спине пристава, но не у Волкова о таком спрашивать — еще не так поймет.

Городские звуки сутолоки обрушились на Светлану. Мишель свистом подозвал официанта, возвращая поднос и посуду. Магомобиль стронулся с места — их ждало имение Волковых. Туда страстно не хотелось. Кажется, Мишель тоже не спешил — магомобиль еле плелся по пустым улочкам. Город закончился внезапно так же, как и начался: мост через