Попаданка. Колхоз - дело добровольное - Алёна Цветкова

А я терпеть не могу делать это. И если бы не угроза от Оракула этого проклятого, то ни за что бы меня Салина не заставила на поклон идти. Ни за что.

Иду я к ферме будущей, а на улице солнце встает. Ветерок легкий дует. И до чего не хочется к негодяю этому идти. Если бы не Дар Салины, отсиделась бы в кустах, да соврала, что все сделала… Нет, ну вот что за пакость этот Оракул? Как жить-то в мире, где соврать не получается, неискренним быть не получается… и, вообще, правильные все такие… аж до тошноты.

От дома моего до стройки близко. И хотя шла я, через силу ноги в нужном направлении переставляя, но дошла быстро. Остановилась в отдалении, в метрах в ста

— Господин Орбрен, — крикнула тихо. Может быть он увидит меня и подойдет? Он меня увидел. Но не подошел. Негодяй. Вот что за мужики пошли? К нему девушка пришла прощения просить, а он не подходит даже.

Вздохнула я, ближе чуть-чуть ближе продвинулась. Примерно там, где несколько дней назад бабы кучковались.

— Господин Орнбрен, — позвала снова. И запыхтела от возмущения. Нет… ну что же это такое? Снова посмотрел на меня, как на пустое место и снова со своими работягами разговаривает. А те на меня поглядывают, хихикают. Знают, наверное, зачем я сюда пришла. Растрепал, поди, их начальник, что я ему наговорила… Ну почему я не промолчала, а? Ну вот что мне стоило немного побыть благоразумной.

Что делать, еще ближе подошла я к стройке, и снова крикнула вполголоса… а еще дворянин! Аристократ! Кошмар меня подери! Разве же можно так женщину игнорировать?

— Господин Орбрен! — я уже снова начинала злиться, и решила, что если он на меня внимания не обращает, то и мне незачем с ним любезничать. Скажу, что должна, чтоб совесть моя чиста была, а там будь что будет Если он сразу на меня не нажаловался, значит и потом не пойдет. — Простите за то, что я вам наговорила, я не хотела вас оскорбить. И спасибо, что не пошли жаловаться.

Проговорила я это все, в спину грубияну этому и развернулась, чтобы уйти.

— Госпожа Малла, — раздалось сзади громко. Я остановилась. — Я принимаю ваши извинения.

Тьфу! Пропастина. Не мог тише сказать? Все работяги сразу работу побросали, да на нас уставились. А я готова была сквозь землю от стыда провалиться. Захотелось закрыть лицо ладонями и сбежать. Но вместо этого я снова, как тогда в кабинете у господина Гририха, не поворачиваясь кивнула, и медленно пошла в сторону дома.

А строители стояли и дружно сверлили мне спину взглядами. Я прямо чувствовала, как между лопатками чешется. Но не поворачивалась. Страшно было, что если повернусь и увижу насмешки на их лицах, то не сдержусь и расплачусь.

И только, когда за угол зашла, выдохнула с облегчением, спину почесала, и одним глазком, через щелочку в заборе на строителей посмотрела. Никто не стоял и не сверлил меня взглядом. Все работали. Это что же получается, я сама себе все придумала? Сама себя запутала? Это все ведьмы арровы виноваты! Не зря они вокруг меня всю ночь кружили в этом непонятном полусне-полуяви… Кстати! С ними же господин Орбрен был! Это что получается, он даже в сны моих влез?!

Дома Салина уже ждала меня за накрытым столом.

— Садись завтракать, сестренка, — рассмеялась она, — ты чего такая недовольная…

— Да так, — села я за стол и скрутила политый маслом блин, добавив ложку синей каши с розками, ее так вместо варенья ели, — один наглый мужик настроение с утра испортил.

— Да, вы оба друг для друга постарались, — пожала плечами Салина, — так рассказать тебе, что вчера было-то?

Я как раз жевала блин, запивая его молоком, так что только кивнула. А новости были такие, что я мгновенно забыла про завтрак, и так и замерла с блином в руке.

— Малла, когда господни Орбрен тебя унес, а мы немного успокоились, бабы атаковали господина Гририха, желая в колхоз вступить. Но председатель у нас не промах, сказал, что столько народу нам не нужно, даже с десятью гротами. Поэтому будем принимать в порядке очереди, когда нам нужны будут рабочие руки. Так что у нас теперь в колхоз очередь, пока составляли, бабы вусмерть переругались, а кое-кто даже подрался. Еле разняли. Вот смеху было. А господин Гририх сказал, что за скандалы и драки будет в конец очереди отправлять. Видела бы ты, — прыснула Салина, — как бабы взглядом готовы были друг друга убить.

— Ну да, понимаю, — рассмеялась и я тоже, — я бы тоже за такое убить готова была бы.

— И не сомневаюсь. А Вилина тем временем нас всех собрала и призналась, что Дар у нее к шитью. Ты не представляешь, как мы обрадовались. У нас ведь, — Салина слегка смутилась и порозовела, — у каждой в сундуке отрезы красивые есть. Невозможно же удержаться и не купить, даже если нельзя… вот мы их вчера достали, и весь день и всю ночь шили сарафаны. Зато теперь нас, колхозниц, издали отличить можно. И не нужно будет лицо прятать. Малла, ты не представляешь, как это здорово! Еще мы решили каждую неделю особо отличившихся колхозниц в качестве поощрения в город отправлять. И завтра мы втроем едем: ты, я и Рыска.

— Не знаю, — покачала я головой, — у меня помидоры пошли… а огурцы уже переросли, наверное. Вчера убирать надо было.

— Не переросли, — рассмеялась Салина, — вчера твои девочки собрали их.

— Ничего себе, — мне даже обидно стало… уже и в огороде я не нужна становлюсь. Хотя хорошо, что собрали, значит не переросли огурцы.

— Очень много огурцов, — вздохнула я, — очень много… может нам лучше овощи не сырыми продавать, их же можно солить, мариновать… и, вообще, есть куча рецептов.

— Пока не надо, — Салина хихикнула, — пока они и так хорошо идут. А вот потом, когда просто овощи наскучат, тогда можно и солить, и мариновать, и что-то с ними делать. Не нужно все секреты сразу раскрывать.

— Так ведь потом они у всех расти будут, — вздохнула я. Думала уже об этом. Получить семена из спелого кабачка, огурца и помидора, а уж тем более из кукурузы и пшеницы, легко.

— Малла, — приподняла брови сестренка, — уж ты меня совсем за дурочку принимаешь. Я в первую очередь оговариваю с купцами, что все овощи и зелень только для еды, а не для выращивания. Так что только наши они, никто больше не сможет овощи твои растить.

— Но как за этим уследить? — хотела было спросить я, но догадалась, что снова Оракул бдит. Это же как воровство получается, а значит… на воре шапка горит.

Мои девочки-овощеводы на самом деле отлично справились и без меня. Теперь, когда оказалось, что овощи ого-го как дороги и вполне сравнимы по доходам с сырами, энтузиазма у моих огородниц прибавилось.

Перед поездкой в город я весь день провела в поле. Все росло отлично. Огурцы стартанули, и собирали мы их вагонами. А я оставила на семена по несколько штук на каждой грядке. На следующий год будет больше.

Помидоры тоже радовали. Салина, конечно, до семи грот за короб не дотянула, но по шесть первые два короба продала. На семена я оставила по две-три помидорки каждого сорта. Немного, конечно, но лучше не спеша увеличивать площади, чем оказаться на следующий год неготовыми к огромным урожаям. И рабочих рук не хватит, и цена упадет, если будет слишком много, и для той же засолки технологи пока не отработаны. В банках-то я знаю, как солить, а в бочках никогда не пробовала. Бочку-то герметично не закроешь… или закроешь… смотреть надо. Экспериментировать.