Иван Ильин. Монархия и будущее России - Игорь Зернов

Однако Ильин вовсе не относится отрицательно к демократии вообще. Его критика имеет своим предметом большинство форм исторически осуществившейся демократии, а также принцип формально понятой демократии. Ведь и Сократ тоже критиковал демократические институты Афин, но «…человеку, который критикует демократию и демократические институты, нет нужды быть их врагом»[197]. Дело в том, что идея демократии стала одной из политических доктрин современности; согласно этой доктрине, «…везде и повсюду, при всех условиях – есть только одно политическое спасение, а именно водворение демократического строя»[198], при этом игнорируются необходимые для осуществления демократии предпосылки и условия. Главное же – это формальный подход к пониманию и осуществлению свободы. Свободолюбие, стремление реализовать себя в частной сфере не должно противоречить коренным интересам народа и государства. Этот «…безответственный человеческий атом и его лично заинтересованное и некомпетентное изволение»[199] не есть личность, обладающая духовной волей, развитым автономным правосознанием, пониманием общенародных и общегосударственных целей и задач, которая является важнейшей предпосылкой осуществления демократии.

На фоне современных политических событий, в том числе в России, очень многое из того, что писал Ильин о демократии, оказывается справедливым. Он совершенно точно уловил сущность формальной демократии, формальных демократических выборов. Его предостережение против бездумного введения демократических форм, вне учета реального состояния народного правосознания, исторических традиций и конкретно-исторических условий страны, в немалой степени оправдывается. Мы не хотим вовсе этим сказать, что из идей Ильина следует вывод о том, что если нет соответствующих условий, то нечего и думать ни о какой демократии. Наоборот, понимая ценность самих по себе демократических институтов, как способствующих на практике реализации идеи государства как народного самоуправления, он всячески подчеркивал, что одной из важнейших задач государственной власти является создание, организация благоприятных для этого условий. Но процесс этот – постепенный, ибо важнейшая составляющая политической жизни – народное правосознание – весьма нелегко поддается воспитанию. Ильин всегда живо чувствовал противоречие между идеалом и действительностью, более того, он считал, что в человеческой истории противоречие это полностью разрешено быть не может. Государство и есть то идеальное (духовное) и одновременно реальное (земное, эмпирическое) образование, которое способно в условиях реальной, земной жизни людей стать той силой, которая организует общественное устройство в соответствии с идеалом, с должным, разумеется, в меру вместимости этого идеала в конкретно-исторические условия бытия народа и страны.

Ильин подчеркивал, что слабая государственная власть, нарушение субординации в обществе, хотя они сами по себе и противоположны организации тоталитарной власти, тем не менее могут явиться ее предпосылками, когда общество находится в состоянии анархии. Анархию как крайнюю степень расшатывания, дестабилизации государственных структур Ильин считает чрезвычайно благоприятной почвой для возникновения тоталитарного режима, поскольку во время анархии общественное сознание легко поддается манипуляциям, а также открывается возможность реорганизации бывших государственных структур в соответствии с новым политическим режимом. Ильин говорит о трех возможных путях выхода из анархии: гибели государства, национальной диктатуре или же тоталитаризме. При осуществлении последнего государство сохраняется, но уже как только лишь силовая, внешне-принудительная по отношению к гражданам структура.

Из анализа текстов Ильина совершенно определенно можно сделать три вывода, которые заключаются в следующем: демократический строй не является спасением народов и государств от тоталитаризма; тоталитаризм может господствовать в случае игнорирования духовно-органической природы государства и политической власти; в XX столетии тоталитаризм предстает в результате духовного вырождения и разложения демократии.

Очень решительно и бескомпромиссно Ильин отстаивал убеждение о теснейшей, неразрывной связи государственного строя народа с его характером, правосознанием и религиозною верою, где государственный строй является порождением этих составляющих. Он вырастает и крепнет на их основе, как вырастает растение из корня. Народ в любой момент своей исторической жизни не в состоянии разом, одномоментно изменить свои государственные устои. Если тем или иным народам навязывались новые формы правления, то это всегда приводило к тяжелейшим травмам народного правосознания и осознанным или неосознанным попыткам вернуться к прежним формам государственного бытия.

Ильин подчеркивал мнение о сущности государства не как о механизме, который можно смело конструировать, перестраивать, менять детали, а как о хрупком организме, в строении и конструкции которого должны быть осторожность, постепенность, глубокая обдуманность.

Ильин последовательно и настойчиво отстаивал мысль о неповторимой индивидуальности каждого народа и страны, о необходимости учета этих особенностей при создании государственных форм власти и управления, о необходимости беспристрастия и большой осторожности в выборе государственных форм, о недопустимости навязывания их странам и народам в принудительном порядке. «Слепое заимствование и подражание нелепо, опасно и может стать гибельным»[200].

Размышляя о будущем русского государства, Ильин неизменно выводил его из прошлого и настоящего своего отечества. Отрыв от устоев народной жизни не может привести к процветанию будущего государства. Исходя из этого принципа, Ильин очень много внимания уделял осмыслению истории русского народа и государственного управления Россией. В концепции Ильина идее самобытности народов и, соответственно, государств принадлежит очень большая роль. Так, размышляя о путях дальнейшего развития России, философ подробно выясняет ее историческую специфику, вне учета которой возродить Россию невозможно. Помимо душевных и духовных качеств русского народа, Ильин рассматривал природные факторы России, исторические особенности ее государственности, экономики, культуры.

Будущее России должно покоиться на фундаменте ее истории и культуры, а ее государственный строй, как и государственный строй любого другого государства, должен быть строго индивидуальным, присущим именно этому государству. Ильин постоянно подчеркивает, что для нахождения верных путей развития будущей государственности русское политическое мышление должно стать почвенным, органическим и национально-историческим. Русский исторический путь совершенно особенный. Ильин выделяет целый ряд таких особенностей: «Климат, почва с ее «мерзлотою», открытая незащищенная равнина, обилие пространств, континентальная замедленность жизни, оторванность от морей, обилие малых и чужеродных племен, особенности языка и быта, положение страны между Востоком и Западом, вечный нажим презрительно-завистливой Европы и вторжения хищно-погромной Азии, бесконечное татарское иго, нескончаемые оборонительные войны, всяческое «воровство», «кривизна» и «неправда» самих русских людей всех сословий… все государственные ошибки, упущения, вся политическая близорукость былой русской власти и многое другое»…[201]. Он понимает Россию как организм природы и духа, сложившимся в силу объективных факторов географического и исторического положения русского народа. Организмом, вечно вынужденном к самообороне, ибо Россия никогда не могла опереться ни на какие естественные границы; географическим организмом больших рек и удаленных морей, где хозяйственный массив суши всегда задыхался без выхода к морю; духовным организмом, отстаивавшим свою веру и религию, создавая свой особенный язык, литературу и искусство, где, как и во всей культуре, русский организм творил и дарил, но не искоренял и не насиловал. Ильин отмечает, что федеративное государственное устройство не характерно для России. С древнейших времен и до Февральской революции Россия никогда не была республикой и даже не обнаруживала республиканских тенденций. Все дворцовые перевороты XYII–XIX веков не имели республиканского характера. Во все века от напора других народов Россия могла спастись только монархическим единением. Русский народ, по Ильину, испытывал два тяготения: государственно-строительное, с верой в монархию, готовностью служить Отечеству и доверием к царю и государственно-разрушительное, с мечтой об анархии. На протяжении десяти веков Русь-Россия всегда находила спасение не в федерации, а в унитарной форме, то есть в авторитетном единодержавии. Ильин считает исторически доказанным факт неспособности русского народа к федеративному устройству своего государства. Именно отсюда берет свое начало глубокая убежденность Ильина в единодержавном характере будущей государственности России.