Тень - Евгения Полянина

Небо посветлело, сквозь серые перья облаков потянулись лучи солнца. Катя обходила колесо, осторожно нащупывая каждый шаг. Если она ошибется и упадет, точно проиграет.

Джонни и Бьянка не торопились. Они действовали спокойно, как хищники, уже загнавшие добычу. Джонни даже успел подобрать и нацепить очки.

Отступая, Катя все подмечала. У них не было оружия, на руках нет острых когтей, как у теней, зубы вполне человеческие, разве что слишком белые.

До будок оставалось несколько шагов. Главное – попасть в проход между ними, собрать остатки сил и напасть, пока солнце не вступило в окончательные права.

Катя пошла в проход между будками. Места хватало, чтобы развернуться для атаки, но два человека застряли бы. Здесь она и остановилась, готовясь принять бой. Джонни нападет первым. Он крупнее и, очевидно, опытнее. Если удастся победить его, с Бьянкой будет гораздо проще.

Катя выставила кинжал, сосредоточилась на руках и позе Джонни. Тот встал, как борец-показушник, – широко расставил руки, растопырил пальцы, будто собирался поймать ее. Катя даже усмехнулась: в такой позе от кинжала будет трудно увернуться, а уж она постарается ударить метко и сильно.

Она запрокинула руку, и в ту же секунду запястье полоснуло болью. Катя даже не поняла, что произошло: кинжал вылетел из ладони. Она моргнула – не может быть! Все было просчитано. Она внимательно следила. Может быть, у нее было не так уж много сил, но она следила за его руками!

Ответ появился секунду спустя. Это был фиолетовый хвост, выскочивший из-за ремня, которым Джонии подпоясывал свои холщовые брюки, сейчас он оплетал его рыжую кожаную куртку. Он был тонкий – чуть больше сантиметра в диаметре. Ближе к кончику фиолетовый плавно переходил в зеленый, появлялись шипы. Катя посмотрела на руку – запястье обожжено, как от прикосновения к медузе.

Она и моргнуть не успела, а Джонни уже схватил ее за плечи и с силой бросил на землю. Катя упала на колени и проехалась по земле. Она снова оказалась на открытом пространстве, только теперь без оружия. Выхватила из кармана перочинный нож, но так и не успела подняться на ноги. Джонни уже навис над ней. Он поставил ногу на ее ладонь, и Кате ничего не оставалось, кроме как отпустить нож.

– Не повезло, детка.

Он достал жвачку из кармана, забросил в рот, смял упаковку и выбросил через плечо.

– Джонни, дорогой, хватай ее, и потащили, пока людишки не набежали.

Джонни поднял ногу, Катя дернулась было, но он с силой пнул ее в грудь.

Катя закрыла глаза, давясь от боли. По крайней мере это не один из тех дней, когда все прекрасно, и от этого особенно обидно умирать.

– Отойди, – сказал кто-то. Голос показался знакомым, но Катя не поверила своим ушам.

Джонни поднял руки.

– Вау, это не то, что ты подумал, парень, – пробормотал он, отступая.

– Все всегда именно то, что подумал человек с оружием.

Катя приподняла голову и скосила взгляд. Да, точно, она не ошиблась. Она ни за что не перепутала бы его голос и заносчивую манеру. Широко расставив ноги, на фоне чертова колеса стоял Вятский. Он сжимал двумя руками пистолет и выглядел очень уверенно. Катя не могла поверить своим глазам: откуда у Вятского оружие?

Он бросил короткий взгляд в ее сторону:

– Вы в порядке?

По этому «вы» и беспокойной интонации несложно было догадаться, что Вятский ее не узнал. Узнал бы – прошел мимо. Но сейчас Катя могла думать только об одном. Он держал на прицеле Джонни. Где была Бьянка?

Она открыла рот, чтобы предупредить, но когда увидела, как она подбирается сзади, поняла, что уже слишком поздно. Бьянка схватила Вятского руками за шею. Катя дернулась, чтобы помочь, но Джонни пнул ее еще раз – уже сильнее, – и она провалилась в темноту.

Катя открыла глаза. Тусклый свет выхватывал бетонную стену и кусок выкрашенной серым железной двери. Было сыро, холодно и воняло прелой тряпкой. На этом силы закончились, и Катя снова попыталась провалиться в сон, но не тут-то было.

– Эй, котик. – Кто-то легко ударил ее по щекам. Она поморщилась: кто-то – слишком уважительное слово для Вятского.

Злясь на него и на демонов, Катя заставила себя открыть глаза. С помощью Вятского она приподнялась на ноги, привалилась к стене и бегло осмотрела помещение – окон нет, дверь заперта, как легко догадаться. Стены из бетона. В углу что-то вроде рваной куртки.

Катя вспомнила Джонни и Бьянку и сморщилась. Эти хвостатые твари пожалеют, что не убили ее сразу. Она потянулась за кинжалом и замерла. Голова все еще плохо соображала: она только сейчас поняла, что пальто на ней не было. Осталась только рубашка. И ни оружия, ни телефона.

– Они все проверили и забрали, – сообщил Вятский. Он сунул руки в карман джинсов, откинул голову назад и огляделся, выискивая что-то на потолке, – кто они, кстати?

– Джонни и Бьянка, – пробормотала Катя. Она, конечно, не надеялась, что дверь будет открыта, но поднялась и, пошатываясь, пошла проверить.

– Ага, – кивнул он, – как их зовут, я разобрал, когда они спорили, стоит ли убить нас сразу. Но кто они такие?

Катя подергала ручку. Чуда не случилось.

– Хотела бы я знать, – она повернулась и впилась в Вятского взглядом, – что ты делал в парке с пистолетом?

Он смотрел на нее сверху вниз, поджав губы, его правая бровь немного приподнялась.

– А ты?

Еще несколько секунд они пялились друг на друга, пока Катя не сдалась.

– Один-один, – признала она. Прошла к противоположной стене, присела и закрыла глаза. Судя по ощущениям, солнце уже давно вступило в свои права – тени она почти не чувствовала. И все-таки полдень еще не наступил. Если сосредоточиться и постараться, можно, по крайней мере, оценить обстановку.

– Как думаешь, где мы? – голос Вятского прозвучал у нее над головой. Катя занервничала. Попытка прикоснуться к тени днем похожа на ловлю стрекозы руками: нужно очень медленно подкрадываться и моментально хватать. Нельзя, чтобы кто-то отвлекал.

– Похоже на заброшенный завод. Мы по таким в детстве лазили, – рассуждал Вятский. – Если это так, нас сюда долго тащили. Кто-то должен был заметить.

На этот раз Катя нахмурилась так выразительно, что надеялась, Вятский почувствует. Он был балластом. Надоедливым балластом, которому она никогда не сможет доверять.

– Папа заметит, что меня нет, – продолжал он, – поднимет на уши всю полицию. Нужно только немного продержаться. Эй, – он потряс Катю за плечо. Стрекоза, готовая вот-вот попасть в ее сети, вспорхнула и улетела. – Ты в порядке? Что-то нужно?

На этот раз ее лицо исказила гримаса настоящего гнева.

– Нужно, чтобы ты замолчал и не вел себя, как испуганная девчонка, – шикнула на него Катя. Может быть, это прозвучало глупо и по-детски, но зато было чертовски приятно.