Первая война Гитлера - Томас Вебер

менее, с пленниками обращаются хорошо". Более того, несколько солдат 16‑го полка и соседних полков передали личные вещи павших британских солдат, так что они могут быть возвращены семьям их павших противников. К середине 1915 года всё ещё не было признаков ни того, что большинство людей в полку Листа поддерживало войну по причинам, заявленным Гитлером в феврале, ни того, что они стали более походить на Гитлера.

5. О фронтовиках и "тыловых крысах"

(май 1915 – 31 декабря 1915 года)

После сражения 9 и 10 мая изменился даже физический ландшафт. Фруктовые сады, поля, живые изгороди и деревья за окопами 16‑го полка из весеннего великолепия превратились в выжженный пейзаж. Спустя дни после битвы сотни мёртвых тел британских солдат всё ещё были разбросаны по нейтральной полосе между окопами. Что ещё хуже, стоны тяжелораненых солдат, лежавших на нейтральной полосе и обречённых умереть, можно было слышать по обеим сторонам фронта. С каждым прошедшим днём усиливался смрад от разлагающихся тел, оставленных во всё более тёплой атмосфере. Тела были покрыты мухами, которые откладывали свои яйца в пулевых отверстиях. Затем животы павших солдат начали раздуваться. Далее плотоядные жуки начали атаковать тела. Как писал Алоиз Шнельдорфер своим родителям в начале июня: "500 мёртвых англичан лежат рядом с нами за линией фронта, с чёрными лицами и распространяющие зловоние на километр. Их ужасно видеть, и всё же люди в дозорах должны ползти близко к ним и даже нащупывать дорогу среди них!" Когда спустя шесть недель после сражения отец Норберт посетил окопы 16‑го полка, вонь от разлагающихся тел была почти невыносимой: "Воздух полон смрада гниющих тел, которые спустя шесть недель остаются непогребёнными между нашими окопами и окопами врага". Пока рядовой Гитлер проводил своё время в относительном комфорте Фурнэ или Фромелле, солдаты его полка на линии фронта должны были постоянно выносить запах, похожий на вонь разлагающейся рыбы, "плотный и насыщенный, сладкий, но это не сладость цветов. Нечто среднее между гниющими фруктами и гниющим мясом". Спустя несколько недель вонь была настолько сильной, что солдаты подползали к разлагающимся телам, которые лежали на земле, влажной от жидкостей из человеческого тела, и впрыскивали раствор крезола в тела в качестве дезинфектанта".

Тем временем рядовой Гитлер после сражения мог вернуться к своим рутинным обязанностям посыльного полкового штаба, а не быть вынужденным выносить сильный запах разлагающихся тел. Остается понять, насколько изменилось мировоззрение большинства людей в полку Листа после недавних сражений и стали ли их взгляды похожи на те, которые Гитлер выразил в письме к Эрнсту Хеппу.

***

Должность Гитлера посыльным полкового штаба была очень опасной, как любая должность в его полку. К тому времени, когда 16‑й полк двинулся к своему участку фронта возле Фромелле, у него был четвёртый командир, не считая одного временного назначения. Сам полковник Лист был смертельно ранен. Как мы видели, Гитлер вполне мог погибнуть в ноябре вместе с Филиппом Энгельхардтом, вторым командиром полка. За несколько дней до инцидента с Энгельхардтом Гитлер уже чуть было не погиб, когда ему посчастливилось не присутствовать на боевом посту полкового штаба на ферме Бетлехем, когда пост был обстрелян французской артиллерией. В то время осколок французского снаряда влетел через дверь фермы, задев полкового адъютанта Валентина Витта и убив дивизионного доктора.

Гитлер, тем не менее, заявлял, что его работа была не только опасной, но что она была более опасной, чем любое другое назначение в его полку. В начале декабря 1914 года Гитлер уже написал Йозефу Поппу о своей должности полкового посыльного: "С тех пор как [я был назначен посыльным], я, так сказать, рисковал своей жизнью каждый день, глядя смерти прямо в глаза". Отсюда Гитлер заключает: "Это совершенное чудо, что я здоров и бодр". В феврале он написал своему мюнхенскому знакомому, рассказывая ему, что его назначение посыльным полкового штаба было "немного менее грязной работой, но тем более опасной". Гитлер был уже несгибаемым любителем приукрасить свою собственную военную службу. Например, в январе 1915 года он написал хозяину своей мюнхенскому квартиры о захвате немцами Мессинес в 1‑м Ипре:

Сначала мы атаковали место. Англичане отчаянно защищались. Только когда наша тяжёлая артиллерия открыла огонь и наши миномёты калибром 21 см стали делать воронки, каждая размером, достаточным для беспроблемного разворота повозки с сеном, и только когда вся деревня с её огромным монастырём была охвачена огнём, наши полки смогли взять её среди потоков крови.

Гитлер ясно подразумевает здесь, что его собственный полк был вовлечён в захват Мессинес, не предлагая информацию о том, что во время падения Мессинес полк Листа всё ещё сражался близко к Гелувелт.

Работа Гитлера во время войны была тем более опасной, как будут рассказывать нацистские школьные учебники и другие пропагандистские сообщения, потому что он должен был доставлять сообщения из окопа в окоп под пулемётным огнём, в то время как обычные солдаты на линии фронта могли найти некоторую защиту от вражеского огня внутри окопов. Например, книга для детей 1935 года "История Адольфа Гитлера, рассказанная для детей" (Die Geschichte von Adolf Hitler den Deutschen Kindern Erzählt) представляет образ молодого Гитлера, постоянно пробивающего свой путь через рушащиеся окопы, огонь пехотинцев и среди взрывающихся снарядов, заключая:

Гитлер всегда был одним из наиболее смелых солдат в каждом сражении. Его товарищи того времени позже говорили, что они часто изумлялись, что Гитлер не погиб от пули уже давно. Его сделали посыльным, потому что он был таким смелым и надёжным. Он должен был бежать прямо через артиллерийский огонь и доставлять сообщения от одного офицера к другому. Это была очень опасная работа, но Гитлер всегда исполнял её храбро и спокойно. За это кайзер наградил его Железным Крестом Второй степени, а после этого даже Железным Крестом Первой степени, который давали только самым смелым солдатам.

В том же духе Карл Липперт, сержант во главе полковых посыльных, утверждал в 1940 году, что во время одной из своих миссий в начале 1915 года Адольф Гитлер, Антон Бахман и он сам "попали под … плотный пулемётный огонь" на "перекрёстке улиц в Мессинес". Подобным образом в 1940 году коллега Гитлера посыльный Генрих Люгауэр сообщил нацистскому партийному архиву, который для пропагандистских целей записывал показания бывших товарищей Гитлера: "Я особенно помню его постоянную готовность к службе по доставке сообщений возле Фромелле в начале 1915 года. Он регулярно брался за более опасные маршруты вместо