В западне - Беверли Лонг

- Мария, ты не проводишь доктора и его пациентов в свой кабинет? – спросил Джамас, словно галантный хозяин предлагал гостям прогулку по цветущему саду.

Мария кивнула и убрала шприц.

До этого момента Джамас не замечал Андре, но теперь велел двум своим людям ему помочь. Чем-то бедняга все-таки заслужил внимание своего босса.

Джамас и Фелипе разговаривали как-то странно. Очевидно, Фелипе был его подченным. Он держался с почтением, одна был тут какой-то подтекст, суть которого Броуди понять не мог. Но сейчас его занимало другое. Броуди попрасил Боба опереться рукой о его плечо. Потом осмотрел его ногу. Повязка остановила кровотечение, а значит, Бобу сильно повезло, потому что крупные артерии или вены оказались неповрежденными.

Осталось ждать и надеться, что, может, судьба им улыбнется и они выберутся из этой преисподней живыми и невредимыми.

Мария провела всех по коридору. В конце его открыла дверь и начала спускаться по ступенькам.

Великолепно. Операцию ему придется делать в подвале.

Хотя случалось работать и в худших условиях.

Но когда Мария включила свет, Броуди застыл от восхищения. Посреди джунглей Амазонки, в пещере на склоне горы Джамас оборудовал маленькую современную больницу. С хорошим освещением, лежаком для осмотра больных, стеклянным шкафчиком с медикаментами и хирургическим инструментом. В коробках лежали перчатки и стопка светло-голубых врачебных костюмов.

Мария предложила мужчинам уложить Андре на лежак. Они выполнили ее поручение и встали за дверь, словно опасаясь бегства пленником.

Броуди усадил Боба в кресло:

- Займусь тобой, как только освобожусь.

Он осмотрел инструменты и лекарства в шкафчике. Много обезболивающих. Обычные анальгетики и наркотические препараты. Гидрокодон. Оксикодон. Разные антибиотики. Впервые за последние часы, которые казались ему вечностью, для Броуди блеснул лучик надежды. В таких условиях, с такими медикаментами он вполне мог спасти и Боба, и Андре.

Его ждал первый экзамен. И Фелине, и Джамас хотели убедиться в его профессионализме. Джамас ему не доверял и наверняка в это время наводил о нем справки. Так что врать не было смысла. Его мастерство хирурга вдруг оказалось очень востребованным и ценным. Хотя сам Джамас не походил на больного. Как и другие его люди, включая Фелипе.

Но Броуди подозревал, что кто-то здесь в его помощи нуждался. Иначе почему бы им так заинтересовались?

Мария вымыла руки в небольшой раковине, натянула хирургические перчатки и халат. Затем она выбрала в шкафчике инструмент и разложила его на подносе. Броуди наблюдал за ней. Судя по всему, она свое дело знала хорошо.

-Мария ты знаешь английский?

- Не разговаривать! - прикрикнул на него один из людей Джамаса.

Броуди пронзил его взглядом:

- Врачу необходимо быстро отдавать распоряжения медсестре, особенно когда из человека вытаскивают пулю. Мне надо знать, что она все понимает.

Мужчина нахмурился, но кивнул Марии.

- Я двадцать лет проработала медсестрой, - сказала она. - Большую часть времени - в небольшой больнице около Сальвадора. Принимала роды, ампутировала ноги и держала в руках человеческое сердце.

- Отлично. - Он повторил все за ней: вымыл руки, надел перчатки и халат. Затем выбрал в шкафчике лекарства для местной анестезии и взял шприц.

- Андре, - сказал он, - я хочу вытащить пулю. Общего наркоза не будет, но в месте операции мы проведем обезболивание.

Юноша кивнул, посмотрел на потолок и перекрестился.

Броуди собирался сделать все, что в его силах.

Элли очнулась с такой головной болью, какой никогда в жизни не чувствовала. Открыть глаза ей удалось с трудом. Она лежала на деревянном полу в совершенно пустой комнате. Потрогала пальцами челюсть, и ей показалось, что ее рука весит сотню фунтов.

Ее накачали наркотиками. Она вспомнила, как медсестра сделала ей укол, а потом она отключилась.

Элли еще раз потрогала ушибленную челюсть. Живот у нее тоже болел.

Но сильнее всего ее угнетала мысль, что Фелипе притащил ее в эту комнату, а потом трогал своими руками, и она не могла ему воспротивиться. От этого ее едва не вырвало.

Она не знала, где находится и сколько времени пробыла без сознания. Постмотрела на стены. Из стоящего дерева, а не тонкого бамбука, как большинство здешних хижин. Потолок тоже не тростииковый, а деревянный, как и пол. Очевидно, она лежала в доме Джамаса.

Окон в комнате не было, только одна дверь. Она встала и дернула ручку. Закрыто. Снаружи.

Джамас содержал ее как пленницу. Почему, черт возьми, он просто ее не убил? Тогда бы она точно не смогла его разоблачить.

Ему следовало убить Броуди и Боба тоже. От злой усмешки судьбы у нее разрывалось сердце. Она оставила Донована тринадцать лет назад, чтобы не мешать ему жить достойной жизнью. А сейчас из-за нее ему угрожает смертельная опасность.

И она даже не набралась духу сказать, что любит его. Что всегда его любила.

Он постарается ее спасти. Но с Джамасом ему не совладать. У Броуди есть совесть, а значит, кое-что он никогда не сделает, просто не сможет. А у Джамаса совести нет, и он способен на все.

Она услышала шум за дверью. Щелкнул замок. Ручка повернулась. Вошел Джамас. В чистой шелковой рубашке, брюках и зачем-то в солнцезащитных очках. Он принес с собой чашку с чаем, как показалось Элли, совсем горячим, потому что над ним поднимался пар.

- Хорошо, хорошо. Наша маленькая стукачка проснулась, - сказал он. - Замечательно.

Но, судя по его голосу, ничего замечательного он не находил. Она ничего не сказала.

- Как? Никаких вопросов? Нет желания поговорить? Ты меня разочаровываешь, Элли. Раньше всегда была душой компании.

- Где-то и была.

Он усмехнулся:

- Хотя, конечно, в моем доме ты гостья.

- Ты всех гостей держишь взаперти? - Она кипела от ненависти к нему.

Еще одна ухмылка.

- Только беспокойных. А ты, Элли, доставила мне очень много, беспокойства. Но теперь все позади. Теперь я хочу немного благодаря тебе заработать. Может, часть этих денег пожертвую твоей школишке. Как тебе этот вариант - помочь бедным деткам? Ты будешь настоящей мученицей, Элли, потому что скоро твоя жизнь превратится в ад. Может быть, даже хуже ада.

У нее по спине пробежал холодок.

Он подошел ближе и поднял свободную руку. Она приготовилась к еще одному удару в лицо. Вместо этого он взял ее за подбородок:

- Капитан Рамано - дурак. Ему надо было посадить самолет где велено, чтобы я тебя оттуда забрал. К счастью, я ему не доверился и сделал так, чтобы его самолет далеко не улетел. Я знал, что после катастрофы никто не выживет. Но мне надо было в этом удостовериться. Мы искали самолет, когда увидели тебя. Даже хорошо, что Фелипе промазал. Хотя сначала я на него разозлился, особенно когда мы тебя потеряли. А бедняга Фелипе испугался, что это его последняя ошибка. Что даже верная многолетняя