Крипта. Как шифропанки, программисты и жулики сковали Россию блокчейном - Андрей Вячеславович Захаров

в 2021 году местная полиция возбудила 344 (sic!) уголовных дела по таким случаям. Иначе говоря, в регионе почти каждый день кто-то воровал устройства для добычи биткоинов и других цифровых денег[63]. Эта статистика — официальное признание статуса русской столицы майнинга, который закрепился за регионом.

Необычный «столичный» статус свалился на область благодаря двум факторам. Первый и самый главный — самая низкая в России стоимость электричества: если в Москве в 2022 году средний тариф для населения превышал 5 рублей за 1 киловатт-час, то в Иркутской области был в районе 1,3 рубля. Еще лучше разница чувствуется, если сравнивать ставки, например, с Бурятией — соседкой Иркутской области: там тарифы начинаются с 3 рублей, а в некоторых случаях — вполне сопоставимы с московскими.

Иркутская область может позволить себе низкие тарифы благодаря очень богатой энергетической инфраструктуре: на ее территории — сразу четыре большие гидроэлектростанции, включая воспетую Евгением Евтушенко Братскую ГЭС, и пятнадцать тепловых электростанций. Электричества так много, что в регионе из года в год фиксируется его профицит — то есть генерируется больше, чем потребляется. Эти и без того идеальные условия для майнинга дополнены холодным климатом: постоянная минусовая температура здесь держится почти полгода, а средняя годовая температура — плюс один градус. Таким образом, не нужно тратить дополнительную энергию на охлаждение майнеров, которые, естественно, нагреваются, вычисляя новые блоки криптовалюты: рабочие температуры чипов обычно достигают 70–80 градусов.

Более того: предприимчивые иркутяне умудряются даже экономить на отоплении и одновременно зарабатывать на майнинге. Для этого нужно купить специальную ячейку, в которую помещаются до шести майнеров. Майнеры, как в каком-то фантастическом фильме про космические путешествия, погружены в диэлектрическую жидкость — она не проводит электрический ток и не оказывает коррозионного воздействия на вычислительное оборудование. Эта жидкость нагревается и через специальный теплообменник нагревает обычную воду, которая уже подается в батареи. Впрочем, майнер может отапливать помещения и без чудо-устройства: в кофейне в одном из поселков на берегу Байкала можно было наблюдать, как повар готовит кофе, а в ногах у него шелестит биткоинами майнер, одновременно обогревая пространство вокруг.

Маленькие майнинговые фермы и фермочки можно встретить не только в коттеджах и гаражах, но даже в квартирах жителей Иркутской области. Правда, рассказывать о своих успехах они никогда не любили: в России криптовалюты долгое время находились в серой законодательной зоне, а местные воры быстро научились отличать одну модель майнера от другой. Те самые горе-грабители Евгений и Роман из Усолья-Сибирского Иркутской области, что вломились в подсобку нефтебазы в похмельную постновогоднюю неделю 2018 года, на суде в один голос утверждали, что оценивали каждый украденный майнер максимум в 120 тыс. рублей, удивляясь оценке обворованного ими мужчины — тот заявил, что отдал за штуку 340 тыс., и даже принес в качестве подтверждения договор купли-продажи.

Лицом иркутского майнинга стал местный предприниматель Юрий Дромашко. Любитель яркой одежды и обладатель колоритной лысины, в нулевые он занимался бизнесом, который критики биткоина и сейчас могут назвать родственным криптовалютам. Его фирмы поставляли и обслуживали популярные тогда игровые автоматы под ироничным названием «пятирублевый столбик». Эти бесхитростные прямоугольные аппараты тогда можно было встретить почти в любом магазине от Владивостока до Калининграда, на каждом вокзале и даже на автобусных остановках. На экране высвечивались три цифры: если выпадали три одинаковые, игрок получал выигрыш.

Одна игра стоила обычно пять рублей, за что аппараты и получили свое прозвище. Тысячи людей ежедневно часами просиживали перед «столбиком» после работы с банкой пива в руках, забрасывая в аппарат, как семечки в рот, пятирублевые монеты. Собственно, это и были своеобразные семечки для народа: иногда на табло загоралось вожделенное совпадение, и с характерным звоном победы «столбик» выкидывал десяток монеток — средний выигрыш составлял 50 рублей, которые какой-нибудь работяга тут же забрасывал обратно.

Случались и казусы: в 2006 году в Иркутске аппарат показал местному студенту, что тот выиграл 1,166 млрд рублей. «Произошел сбой, — объяснял Дромашко местной газете. — Ведь игровой автомат — это тот же компьютер. Это запрограммированная машина. Он играет сам с собой, от наших нажатий мало что зависит, и если в него заложено, что он должен выдать выигрыш, он его выдаст». Правда, уточнял он тут же, у хозяина нет таких денег, и поэтому стороны «будут искать компромисс».

Стартовый капитал такого бизнеса составлял всего лишь 100 тыс. рублей, из которых 60 тыс. — это стоимость самого «пятирублевого столбика», делился тогда Дромашко. А прибыль, уверял он, может появиться сразу. «Иногда хватает одного автомата, если поставить его в нужное место. У нас есть опыт, когда человек зарабатывал 500 тыс. в месяц с одной машины. Но, к сожалению, эти хлебные места уже забиты. Самые выгодные точки — это железнодорожный вокзал, торговый комплекс, район „Шанхая“. В аэропорту нет такой прибыли, а на автовокзале контингент небогатый, в основном жители деревень», — перечислял Дромашко географию Иркутска[64].

В 2007 году «пятирублевые столбики» в России запретили: теперь закидывать монеты в подобные аппараты или в их старшего брата, «однорукого бандита», можно только в казино в игорных зонах. Дромашко бизнес не бросил, занимался оценкой имущества, а в 2016 году обратил внимание на криптовалюты. Его брат тогда уезжал в Америку: Дромашко продал его квартиру и купил несколько десятков ASIC-майнеров. Ферму запустил в загородном доме знакомого: электричество в сельской местности в Иркутской области до сих пор стоит меньше одного рубля за киловатт-час. Майнеров он купил так много, что поставил их делать вычисления в гараже и даже в бане.

«Биткоин меня привлек еще в 2011 году. Всю жизнь я занимался бухгалтерской и юридической деятельностью и думал, как во взаимоотношениях с государством найти то лезвие бритвы, по которому можно безопасно пройти. А тут я понял, что есть абсолютно параллельная финансовая система, и меня это очень обрадовало. Это свобода», — объяснял он мне.

Дромашко, конечно, не был первым иркутским майнером, но оказался по сути первым, кто стал открыто рассказывать об этом бизнесе. Ему было не привыкать — когда-то он так же расписывал заработки на «пятирублевых столбиках», хотя дело это выглядело еще более сомнительным с публичной точки зрения: люди оставляли в «столбиках» свои зарплаты и пенсии.

Майнинговый бизнес Дромашко расширялся: к середине 2020 года у него была сеть криптоферм, на которых он не только майнил для себя, но и предоставлял стойки в аренду другим криптостарателям. Одновременно он стал штатным гостем многочисленных криптоконференций, на которых убедительным голосом опытного коммивояжера рассказывал про будущее криптовалют и возможности Иркутской области как российской «криптостолицы», попутно называя себя «крипторомантиком». Фирменной «фишкой» своих