Бетонный фламинго - Чарльз Вильямс

— О'кей! — произнес я. — Значит, договорились. Конечно, ясейчас на отдыхе, и все, что имею при себе, — это дорожная чековая книжка.

Я не могу выдать вам чек на мой банк в Томастоне, но впятницу я созвонился со своим маклером в Новом Орлеане и велел ему выслать мнеденьги. Вот они пришли. — Я вынул конверт фирмы «Уэбстер энд Эдкок» и бросилего на стол. — Как только утром открою счет в здешнем банке, выдам вам чек напять тысяч долларов, чтобы подкрепить мое предложение. Не могли бы вы прислатьза ним кого-нибудь из своих людей в отель завтра утром?

— Конечно, мы были бы только рады!

— Отлично! Передайте владельцу — если он действительнозаинтересован в сделке, — чтобы он уведомил меня. Лучше всего завтра. Потомучто, если он примет мое предложение, мне придется поднять сто семьдесят пятьтысяч долларов наличными, чтобы оформить сделку, а такая сумма вряд ли найдетсяу кого-нибудь на счету в банке. С другой стороны, я не хочу прерывать свойотпуск и ехать домой, чтобы достать эту сумму, но, к счастью, могуликвидировать кое-какие акции на моем — счету у «Уэбстера энд Эдкока». Этоможно сделать по телефону. Конечно, продажа акций займет немного времени —несколько дней, но все равно едва ли найдется более простой способ решить нашедело.

Он кивнул:

— Это было бы прекрасно во всех отношениях.

Я поднялся:

— В таком случае, О'кей! Можете прислать кого-нибудь зачеком завтра утром, примерно в половине одиннадцатого. Я оставлю его уадминистратора. И позвоните мне, как только получите ответ владельца. ,., Яподнялся к себе в номер. Вся эта мышиная возня с куплей-продажей порядком меняраздражала да вдобавок ко всему лишала нас пяти тысяч долларов, но все это былонеобходимо проделать, чтобы создать правдоподобную картину. Я мысленно пробежалнамеченный нами план. Все шло по расписанию и вполне успешно. Так что теперьпора приниматься и за девочек…

Я взял такси и сказал водителю, что оказался в городе один ихотел бы посмотреть ночную жизнь.

Он не нашел ничего лучшего, как отвезти меня в дешевый ночнойклуб. Я выпил там немного, а потом покинул заведение, уже на другом такси.Новый водитель имел более богатое воображение, а может, был просто менеещепетилен. Он расспросил о моих вкусах, и я откровенно сообщил ему, что именнопредпочитаю. После этого он отвез меня в мой отель, и я назвал ему номер моейкомнаты.

Около половины одиннадцатого в дверь номера постучались.

Она оказалась совсем не такой, какая мне была нужна, что японял с первой же минуты нашей встречи. Это была смуглянка, симпатичная,особенно когда осталась без одежды, но уж очень мягкая, с ограниченнымвоображением и без всяких комплексов враждебности к кому бы то ни было. Нестану противоречить психиатрам, утверждающим, что существуют идеальныепроститутки, потому что эта девушка была именно такой.

Ленива, как кошка, но каждый час такого ленивоговремяпрепровождения приносил ей больше, чем физику-атомщику средней руки. Онажила в Майами или неподалеку от него и была в восторге от этого места.

Я скрепил и завершил наши с ней отношения, выложив пятьдесятдолларов, которые она запросила, потом без всяких на то оснований добавил ещедесять и выпроводил ее. Придется завтра сделать еще одну попытку.

Проснувшись около семи, я пережил тот ужасный момент, когдачеловек переходит от забвения к реальности, вызывающей у него тошноту и дрожь,а потом попытался проанализировать свое состояние на предмет, лучше оно илихуже, чем в предыдущие дни. И нашел, что оно держится на одном уровне. Что ж,пусть будет так, со временем это пройдет.

Я заказал в номер кофе, апельсиновый сок и опять около часапрактиковался ставить подпись Чэпмена. Теперь это уже могло стать опасным.Дорожная чековая книжка — мелочь, никто никогда не присматривается к подписи еевладельца, разве что если поступит заявление, что чеки краденые.

Но отныне мне придется иметь дело с банками, а банки, какизвестно, весьма придирчивы на этот счет. Потом я уже в сотый раз обозвал себядураком, потому что забыл о самом главном — о том, что составляло красоту всегоплана.

Единственной моей подделкой (не считая расписки о получениичека, которую примут, не удостоив подпись даже взглядом) будет подпись на этомчеке. Но разве кому-либо придет в голову проверять подпись на чеке, еслиличность предъявителя не вызывает никаких сомнений? Именно это и подчеркивалаМэриан в нашем первом разговоре. Ведь, кроме нас двоих, ни один человек в мирене знает, что я не Хэррис Чэпмен. Я расписываюсь в получении высланного мнечека, уведомляю посыльного, что получил по нему деньги, и на том вся этадеятельность кончается.

А что касается получения денег из банка, то в этом как раз ибудет крыться настоящая «изюминка» всего предприятия — мне уже не придетсяподделывать подпись, ибо это будет моя собственная подпись. Не мое имя,конечно, а лишь мое воспроизведение имени Хэрриса Чэпмена — но это будет тот жеросчерк, что на карточке с образцом подписи, ибо я ведь сам открою сейчас счетв банке. Нет, если нам и суждено потерпеть крушение, то причиной нашего провалабудет все что угодно, но только не подделка подписи.

Все прошло без сучка и задоринки. Я приехал в банк вскорепосле его открытия и спросил Дэйкина. Он сидел за одним из столов, отделенныхрешеткой, в конце главного зала — нервный, напряженно-приветливый и крайнепереутомленный человек, который уже через десять минут вряд ли смог бы описатьмою внешность, даже если бы я носил монокль и кольцо в носу.

— Ах да, да… — Его глаза метнулись в сторону раскрытогоблокнота, лежавшего перед ним, где он записал для памяти имя своего старогодруга. — Мистер Фицпатрик звонил мне. Рад видеть вас нашим вкладчиком, мистерЧэпмен. И мы рады, что вам нравится район Майами.

Я заполнил бланк, расписался на двух экземплярах карточки собразцами подписи, оформил чек и вручил его Дэйкину. Он отнес его одному изконтролеров и, вернувшись, подал мне квитанцию, удостоверившую прием моеговклада, и чековую книжку. Он уверил меня, что вся операция с моей фирмой вНовом Орлеане займет не более трех-четырех дней. Я поехал обратно в отель,выписал чек на пять тысяч долларов и оставил его у дежурного администратора дляпередачи представителю Фицпатрика.

Вернувшись в номер, я достал список акций и ценных бумаг,раскрыл «Геральд» на странице, где сообщались цены на акции перед закрытиембиржи вчера вечером, и набросал примерный перечень того, что можно былопродать. Фактически это почти ликвидировало мой счет: на нем оставалось меньшедвенадцати тысяч долларов.

Я заказал разговор с Новым Орлеаном.

— Алло, Крис? Это Чэпмен…