Византийский манускрипт - Михаил Палев

* * *

Тавров решил немедленно показать фотографии Кайтелер: он чувствовал, что она сумеет увидеть в них нечто большее, нежели он. И он не обманулся в своих ожиданиях. Кайтелер оторвалась от компьютера и долго рассматривала снимки.

– Да, вы совершенно правы, – наконец сказала она. – Это договор. Писали его, как и положено, кровью, но перо не из Этого мира: видимо, отпечатавшиеся на мышцах строчки – это эктоплазма, которую выделяло перо. Она прошла через кожу и осела на мышечных тканях. Ничтожное количество, но его вполне хватило, чтобы засветиться от фотовспышки. Теперь о тексте договора. Он необычен: такое впечатление, что он составлен только для фиксации самого факта заключения договора. Это очень странно: обычно при заключении договоров колдунов с демонами очень тщательно оговариваются формальные стороны, поскольку традиционно обе стороны уделяют внимание скрупулезному соблюдению именно различных формальностей. А здесь – ничего! Собственно, обе стороны берут на себя обязательства, но не уточняют, какие именно. Видимо, действительно, как это ни странно, обе стороны всерьез заинтересованы в достижении некой цели, которую они считают общей.

– И какая же это цель? – спросил Тавров.

– Я даже представить себе не могу, какая общая цель может быть у человека и демона, – призналась Кайтелер. – Но зато я могу сказать, кто из демонов поставил свою печать под договором. Печать состоит из двух окружностей, между которыми латинскими буквами написано имя демона. Видите?

– Но буквы абсолютно не читаются, – заметил Тавров.

– Да, это так, – согласилась Кайтелер, – но хорошо видно, что букв в имени владельца печати всего четыре. Это существенно облегчает дело. Кроме того, по рисунку внутри окружности можно понять, кому принадлежит эта печать. Рисунок неразборчив, но что вам напоминают его контуры?

– Паука, – приглядевшись, определил Тавров.

– Нет, это не паук, – возразила Кайтелер.

Она извлекла из шкафа потертую книгу с надписью «Lemegeton» и показала рисунки печатей.

– Вот, четыре буквы и рисунок, издали напоминающий паука. Это печать первого из семидесяти двух духов, описанных в Гоэтии, – Короля Адского Востока Баэля.

– Честно говоря, я бы не поверил ни слову из того, что вы сказали, если бы не ужасная и загадочная смерть Кати Барсуковой, – признался Тавров. – Похоже, что вы точно поняли логику убийцы. Что это за книга, которой он руководствовался?

– Это средневековый сборник магических книг, известный под названием «Лемегетон». Иначе его еще называют «Малый ключ Соломона». Он содержит подробные перечни имен злых и добрых сущностей с их символами, описание магических принадлежностей и методов работы с ними. Первая часть «Лемегетона» называется «Гоэтия» и посвящена работе со злыми духами. Похоже, именно по ней и проходил ритуал в день гибели Кати. Хотя ритуал мог быть проведен и попроще, скажем, по «Псевдомонархии демонов» Иоганна Виера, – объяснила Кайтелер. – Главное: судя по всему, тот, кто инициировал проведение ритуала, достиг своей цели. Он договорился с вызванным духом. А вот о чем он с ним договорился, мы не знаем, к сожалению… а может, и к счастью. Есть такие тайны, которые лучше не знать. Это я вас предупреждаю, Валерий Иванович!

– Поздно меня предупреждать, милая, – усмехнулся Тавров. – Я в Пограничной Зоне, куда меня ввел неизвестно кто и непонятно зачем; дома у меня живет двухголовая собака, распугивающая шляющихся по моей квартире беззаботных эльфов и очень недружелюбных троллей. Поэтому я готов раскрыть все тайны, которые только встречу на своем пути, – и лишь тогда у меня появится шанс покинуть эту проклятую Зону! Короче говоря, я – очень неподходящая компания, особенно для молодых красивых девушек.

– Я не только девушка, но и ведьма, – рассмеялась Кайтелер. – Так что все в порядке, Валерий Иванович!

* * *

Итак, имеющиеся факты свидетельствуют о том, что Брен не причастен к смерти Барсуковой. Но он встречался с ней накануне, это несомненно. Следовательно, существует большая вероятность того, что кто-то из окружения Брена имеет прямое отношение к убийству Кати. Поэтому Тавров позвонил Павлову и продиктовал ему список лиц, вероятно, связанных с этим делом. Требовалось лишь выяснить: кто из них находился или мог находиться в то же самое время в Питере? В список Тавров включил Зборовского, Далинского, Семенова, фра Арнольдо и даже Кудасова с Кэсседи. Кроме того, он попросил Павлова проверить, кто из известных ему людей Варежко был в это время в Петербурге.

Присутствовавший при разговоре Кудасов возмущенно засопел и саркастически осведомился:

– А себя не забыли включить?

– Должен же я доверять хотя бы себе, – невозмутимо парировал Тавров. – В противном случае мое расследование теряет всякий смысл.

Прибыв рано утром в Москву и распрощавшись с Кудасовым, Тавров немедленно позвонил Семенову. Тот уже не спал.

– Вы уже в Москве? Ну, слава богу!

Семенов явно побаивался неожиданно объявившегося визитера с посланием от Брена.

– Я буду у вас через час, – сказал Тавров Семенову. – Если этот человек опять вам позвонит, то назначьте ему время с таким расчетом, чтобы я успел подъехать до его прихода. Если же он не позвонит, то ни в коем случае никому не открывайте дверь! Запритесь на задвижку, на все запоры, которые нельзя открыть снаружи, и сидите тихо. Не хочу вас пугать, но это действительно разумная предосторожность в сложившихся обстоятельствах.

Тавров прямо с вокзала поехал к Семенову. Семенов еле держался: он нервно курил сигарету за сигаретой, от него ощутимо попахивало спиртным – а еще и полдень не наступил! – и Тавров даже пожалел, что так настропалил Семенова по телефону.

Посланец позвонил в начале первого. Он сказал, что заскочит в ближайшие полчаса и времени у него в обрез, поэтому попросил Семенова никуда не выходить. Посланец оказался точен: появился ровно через двадцать пять минут после звонка. Мужчина лет шестидесяти, весьма бодрый для своих лет; одетый скромно, в вещички с вьетнамского рынка, но добротно. Семенов открыл ему дверь и впустил в квартиру. Впрочем, гость не пошел дальше коридора: он спросил у Семенова паспорт, тщательно сверил фотографию и, оставшись удовлетворенным процессом опознания, положил на столик у зеркала полиэтиленовый пакет.

– Минуточку, товарищ! – сказал ему появившийся из комнаты Тавров. – У нас с товарищем Семеновым будет несколько вопросов к вам. Так что вам придется задержаться.

Не дожидаясь вопросов, Тавров продемонстрировал гостю свое удостоверение пенсионера МВД и карточку частного детектива: именно в такой последовательности, потому что в визитере он сразу распознал отставного опера.

– Подполковник Внутренних войск в отставке Захаров Михаил Егорович, – представился визитер. – Всегда рад помочь, коллега!

– Давайте пройдем в кухню, Михаил Егорович, – предложил Тавров. – А наш гостеприимный хозяин чайку сообразит.

Пока повеселевший Семенов заваривал чай, Тавров принялся расспрашивать Захарова о деталях его миссии.