Лживая весна - Александр Сергеевич Долгирев

судя по ярко выраженному французскому акценту, супругой доктора.

Небольшая – на два дивана, но богато обставленная приемная, куда их проводила фрау Иоханнес, подтверждала предположение Хольгера о том, что доктор человек далеко не бедный и в постоянном заработке не нуждающийся. До трех часов оставалось всего пять минут и в приемной никого, кроме двух полицейских, не было. Почти ровно в три массивная дубовая дверь кабинета открылась и из него вышла одетая в траур пожилая женщина. Майер и Вюнш поздоровались с ней, но старуха, не сказав ни слова, поспешила удалиться.

– Ааа, юный Майер! Разве уже три?

– Добрый день, доктор Иоханнес. Так точно, три. Это мой коллега, о котором я вам рассказывал в пятницу – оберкомиссар Вюнш.

Иоханнес был лет на пятнадцать старше и на пол головы ниже своей жены. Худой, даже суховатый доктор с неожиданным для Хольгера проворством встал из-за большого рабочего стола и, подойдя к следователям, начал жать им руки. Его рукопожатие было весьма крепким.

– Доктор Манфред Иоханнес, к вашим услугам. Вы принесли?

Доктор обращался к Францу. Майер вопросительно посмотрел на Вюнша и Хольгер кивнул, отдавая общее ведение разговора в руки молодого коллеги.

– Да, принес.

– Позволите ознакомиться?

Франц кивнул, достал из внутреннего кармана пальто свернутые исписанные листы и передал их доктору.

– Вы хотели бы услышать мое мнение сегодня, так?

– Если это возможно.

– Возможно, но потребуется некоторое время. Мария! Мария!

В комнату вошла фрау Иоханнес.

– Мария, дорогая! Прими, пожалуйста, пальто господ полицейских, они задержатся на некоторое время. И еще – напои их чаем, s'il vous plait43! Или вы желаете чего-нибудь покрепче?

Последние слова были обращены к Хольгеру и Францу. Оба отказались от предложения. Между тем фрау Иоханнес, внимательно посмотрев на полицейских, обратилась к доктору:

– Manni, chez toi tout va bien44?

– Oui… то есть да! Дорогая, я же просил не говорить по-французски, если мы не одни – это невежливо!

На лице фрау Иоханнес явственно читалось недоверие. Желая немного разрядить обстановку, Хольгер поднапрягся, вспоминая французский:

– Ne vous inquiétez pas. Je ne vais le sortir de votre mari45.

С трудом, коверкая слова, Вюнш попытался успокоить женщину.

– Nous avons besoin de son aide dans l'enquête46.

Майер подхватил идею Хольгера, но по сравнению с гортанным хрипом Вюнша, его речь звучала легко и действительно успокаивающе. Мария Иоханнес кивнула и, забрав у них верхнюю одежду и шляпы, вышла из кабинета.

– Простите мою супругу. Она до сих пор уверена, что восточнее Нанси разверзается адская бездна.

Франц кивнул и Вюнш поддержал его жест. Доктор принялся за чтение листков Майера, а Хольгер от нечего делать начал пристально осматривать кабинет. Вскоре фрау Иоханнес принесла поднос с тремя чашками чая и удалилась, бросив напоследок опасливый взгляд на Майера и Вюнша.

Доктор, судя по кабинету, был страстным фотографом и путешественником. Часть кабинета напротив входа из приемной была выделена под маленький музей. Хольгер, спросив разрешение Иоханнеса, взял чашку и подошел рассмотреть его поближе. Предметы были, в основном, разнообразной ритуальной направленности: маски, кинжалы, головные уборы, небольшие алтари. Хольгер не был специалистом и не мог сказать, откуда привезена та или иная вещь. Больший интерес в нем вызвали фотографии, висевшие на стене. Вюнш видел доктора с супругой на фоне египетских пирамид и гигантского храма, судя по всему, расположенного тоже где-то в Египте. Как и предполагал Хольгер, в те времена фрау Иоханнес была очень красивой. Чай, которым Вюнш поначалу обжегся, немного остыл и теперь начинал ему нравиться.

На фотографии рядом доктор и его жена были на фоне Парфенона. Мечеть с гигантским куполом в Стамбуле, много фотографий из арабских стран и из Африки. На одной из них были запечатлены носилки с фрау Иоханнес и четверо чернокожих носильщиков. Широкоплечие, высокие, с могучим торсом – Хольгеру доводилось встречаться с такими неграми в бою. Французы с англичанами охотно привлекали к службе в армии туземцев из своих колоний. Германия тоже призывала аборигенов из своих африканских владений, но в совсем иных масштабах и за всю Войну Вюнш видел только одного негра в фельдграу47, а вот сражаться приходилось и против арабов, и против негров, и против индийцев. Ему казалось странным, что почти никто из них не поддавался пропаганде. Они продолжали идти на смерть ради поработивших их стран, будто не видели для себя иного исхода. Хольгеру вдруг стало интересно, распространялись ли на них военные пенсии. «Надо будет узнать, если появится такая возможность».

Несколько фотографий были сделаны в Азии. Внимание Вюнша привлекла фотокарточка, на которой доктор позировал на фоне огромного храма с очень странной архитектурой, окруженного джунглями. Хольгер даже не был уверен, что это место находилось в Азии, а не, например, в Южной Америке.

– Это храм Ангкор-Ват в Камбодже. Там была целая культура, развитая, создавшая мощное государство, а потом деградировавшая и отдавшая свои храмы и города джунглям.

Хольгер так увлекся исследованием фотографий, что не заметил, как доктор подошел и встал рядом.

– Вам доводилось бывать в Юго-Восточной Азии, оберкомиссар Вюнш?

– Нет. Никогда.

– В Голландской Ост-Индии и севернее – среди малайцев и на Филлипинах, есть такое явление как амок. Слышали об этом?

Доктор вернулся за стол и начал набивать трубку. Майер, похоже, так и просидел все это время в кресле напротив стола. Хольгер сел в соседнее.

– Нет, не слышал.

– А вы, Франц?

Майер помотал головой.

– Представьте себе: простой туземец, живущий простой туземной жизнью. Жена, масса детей, сидящие на шее европейцы… Все, как и у нас с вами. Однажды он без всякой видимой причины берет в руки нож и начинает убивать. Он убивает всех, кто встретится ему на пути, а убив, продолжает бежать вперед до полного изнеможения. Жестоко, яростно и абсолютно неожиданно. Его вчерашний день не отличался от сегодняшнего, но вчера он был тишайшим человеком, а сегодня – смертоносный ураган. Вот что такое амок.

– И вы думаете, что с нашим убийцей случилось то же самое?

– И да, и нет. Дело в том, что амок происходит только с туземцами Юго-Восточной Азии. Европейцы или китайцы живущие там ему не подвержены. Однако ваш убийца действовал похожим образом… Впрочем, давайте по порядку: преступник убил хозяина дома одним ударом, а остальным жертвам нанес по несколько ударов, даже младенцу. Он проявил жестокость, если угодно, ненависть по отношению к женщинам и детям, а мужчину просто убил, так как видел в нем непосредственную угрозу. Он боялся