Невидимый круг - Поль Альтер

Раздались шаги. Халлахан встрепенулся. Приближавшийся силуэт оказался не кем иным, как доктором Джерролдом.

— Долгонько вас не было, — с упреком сказал историк.

— Я хотел кое в чем убедиться — и, думаю, не напрасно потерял время.

— Не так громко…

— Угадайте, кого я увидел в коридоре? Он как раз спускался в подвал…

— Горацио?

— Нет, успокойтесь. Всего лишь Данбара.

— Что он там делал?

— Я его не догнал. Он очень торопился. Не думаю, что он меня видел.

— Странно… И он оставил мисс Браун одну?

— По-моему, это очевидно.

Джерролд вдруг напрягся.

— Что это за крик? Вы слышали?

— Это наша парочка разыгрывает свою пьесу. Сейчас Гвиневра получила пощечину от Ланселота.

— Они уже начали? Очень плохо слышно…

— Зависит от ветра.

— Думаете, он их услышит?

— Посмотрим… Так мы говорили, что мисс Браун осталась одна в своей спальне.

— Вот поэтому я немного и задержался: решил убедиться. Я поднялся, осторожно постучался, но безрезультатно. Дверь была заперта на ключ.

— Стало быть, она у себя.

— Очевидно так, но постучать сильнее я не решился.

— Она ведь, должно быть, спит без памяти? Вы ей, полагаю, дали что-то очень сильное?

— Да, успокоительное, чтобы помочь заснуть, но все-таки это не анестезия. Если ее разбудить, она сразу придет в себя. Тс-с! Я слышу какой-то звук…

Несколько секунд слышались только стоны ветра. Не шевелясь и затаив дыхание, Джерролд и Халлахан пытались вглядеться в густую тьму. С башни послышался далекий гул смешавшихся голосов, потом шаги. Затем несколько секунд они могли видеть, как вдоль стены возле двери башни движется какая-то тень; мгновение спустя раздался знакомый скрип.

Прошло несколько долгих секунд. Потом Халлахан прошептал на ухо своему спутнику:

— Вы его видели?

— Очень плохо…

— Что нам делать?

— Погодите… Я снова слышу шаги.

— Да, так и есть. Но что, черт возьми, происходит? Кто эти люди?

— Тс-с! Смотрите-ка, он идет сюда… вышел из замка… Он… нет, это женщина! Должно быть, мисс Браун! Что ей здесь надо? Обернулась… Стойте тут, Халлахан, я пойду посмотрю.

— «Уходи, Ланселот, повелеваю тебе! — кричала Мэйдж, стоя у окна. — Прочь с глаз моих!»

Вдруг она замолчала и насторожилась.

На лестнице послышались шаги.

Схватив обеими руками кухонный нож, она отскочила в глубь комнаты, выставила оружие и принялась ждать, готовая к обороне, не сводя глаз с дверного засова.

Только услышав четыре стука в дверь — условный знак между ней и Биллом — и узнав голос жениха, она совсем успокоилась.

Мэйдж отворила, Билл вошел, и она тотчас же закрыла тяжелый засов. Но поскольку засов был очень почтенного возраста и поэтому чрезвычайно упрямый, ей пришлось сильно напрячь мускулы. Тут как раз Билл окликнул ее, она обернулась и не заметила, что засов не вошел в защелку, а лишь скользнул поверх нее. Однако дверь, немного перекошенная, закрылась плотно, и Мэйдж решила, что она заперта.

— Отдай-ка мне ножик, дорогая: ты так дрожишь — еще порежешься…

— А теперь, Билл, ты мне должен все объяснить. Слышишь? Все!

Билл взял нож, посмотрел на него, высунулся в окно и закричал:

— «Нет, Гвиневра, вам это даром не пройдет! Вы думаете, я уйду просто так? Ничего подобного! А с супругом вашим, венценосным трусом, я ожидаю встречи! Пусть только попробует показаться мне на глаза!»

— Тебе не кажется, Билл, что пора прекратить эти глупости? Они все равно ни к чему — ведь Горацио мертв!

— Разумеется, но остальные должны думать, что мы продолжаем игру. «Вы с ума сошли, королева! Вы осмелились дать пощечину мне, Ланселоту! Вы дорого за это заплатите!»

— «Не станете же вы бить слабую женщину?»

— «Почему нет, если она это заслужила?»

Мэйдж издала душераздирающий крик, и Билл сказал:

— Хорошо, переигрывать все-таки не стоит. Предлагаю сделать небольшую паузу.

— И скажи теперь быстро, кто здесь дядя Джерри! Мне нужно это знать.

— Через несколько секунд узнаешь, дорогая. Обещаю тебе.

Мэйдж напряглась:

— Ты хочешь сказать… что он явится сюда?

— Ну да… некоторым образом. Только постарайся не перебивать меня на каждом слове.

Мэйдж, чуть не плача, прижалась к Биллу, а тот попытался ее утешить:

— Скоро этот кошмар для тебя закончится, Мэйдж… Разве ты могла хоть на минуту подумать, что за этой дьявольской махинацией скрывается кто-то, кроме твоего дяди? Ведь ты должна была догадаться!

— Наверное, ты прав…

— Только он мог придумать столь запутанную постановку. Это абсолютно извращенный человек — вы с мисс Браун на его счет не ошибались.

— Совершенно чудовищный… Да, я чувствовала… Ощущала его присутствие, когда мы были в библиотеке… Он был рядом со мною — и это был инспектор Рой… Инстинкт предупредил меня об опасности.

— Прежде всего тебе нужно знать, что он совсем не сумасшедший и действует по тщательно разработанному плану. Все это безумие, вся эта наигранная жуть — словом все, каждый новый поворот, включая разоблачение мнимого инспектора, имело только одну цель: заставить всех поверить, что вы и сделали, будто перед вами сумасшедший Горацио. Он якобы решил повторить те убийства, которые совершил несколько лет назад. Недавно этот очень талантливый актер, великий любитель легенд о короле Артуре, вышел из лечебницы, и только его могли заподозрить в организации столь безумного спектакля.

Как я тебе и говорил, он был сообщником Джерри Пирсона. Это он нас встречал, он разыгрывал роль хозяина со странностями, но, конечно, исполняя приказания твоего дяди, которому ничего не стоило убедить брата заняться подобным шутовством. Он даже наверняка получал от этого большое удовольствие. Роль была как на заказ: сыграть карикатуру на самого себя! Что Джерри убьет его, он, разумеется, не ожидал: тут все было сделано так, как я тебе объяснил. Убийство акробатическое, связанное с риском, но надо иметь в виду: дядя совершал его у себя дома, у него было сколько угодно времени на тренировку. Лицо брата обезображено тоже недаром: необходимо было создать впечатление, что убийца только начал забавляться со своими подопытными кроликами. Навести на мысль, что есть еще сообщник — старый, преданный товарищ по лечебнице.

— Но, боже мой, зачем он все это делал? Зачем?

— Зачем? — переспросил Билл с хитрой улыбкой. — Да из-за денег. Но вернемся к нашей сцене… — Он опять подошел к окну и закричал: — «А, вы пришли в себя! Что? Не бить вас больше? А почему, позвольте спросить?»