Дорога-Мандала - Масако Бандо

Жизнь в Малайе была для него другим миром. И именно поэтому в том другом мире можно было обзавестись женой и любить Саю.

В первую встречу с Саей Рэнтаро запомнил лишь большеглазую смуглую девушку. Но когда он приехал в деревню Келинтасан для заготовки сырья, Сая превратилась во взрослую женщину. Ему понравилось и то, что она разбирается в травах, и то, как легко она ступает по джунглям, и её импульсивность, и проступающая за этой импульсивностью необузданная сексуальность.

Жена Ёко напоминала ему сноп соломы. Стоило её обнять, она сразу выбивалась из сил и издавала сухой шелест. Видимо, она считала, что спать с мужем её ночная обязанность. С другой стороны, ему было скучно с женщинами, с которыми он спал во время путешествий, так как они намеренно заискивали перед ним. В Сае было что-то, чего не было ни у Ёко, ни у продажных женщин. В ней угадывалась ещё не оформившаяся женственность.

Рэнтаро красиво одел Саю и приучил её к роскоши. Девушка вскоре расцвела и превратилась в обворожительную женщину. Рэнтаро любил Саю как своё собственное творение. Когда военная обстановка ухудшилась и он бежал в Сингапур, основное место базирования японской армии, думая о Сае, он всегда вспоминал о ней как о женщине, счастливо жившей в изящном малайском доме в Кота-Бару. И его захлёстывала волна самодовольства от того, что это он сделал эту женщину счастливой. Война помогла сохранить это чувство. Поползли слухи о решающем сражении за основную территорию Японии, семья в Тояме умоляла его вернуться, и Рэнтаро решил так и сделать. Рэнтаро знал, что его жизнь в Малайе вместе с Саей не может длиться вечно, поэтому облегчённо вздохнул, получив повод расстаться со здешним миром. По правде говоря, если бы не ухудшение военного положения, он не знал бы, как ему уйти от Саи.

Однако, отплывая из Сингапура, он ещё надеялся после войны вернуться и повидаться с Саей и Исаму. Но когда он возвратился в Японию, начался заключительный этап боевых действий. Город Тояма был разрушен авианалетами, многие фармацевтические предприятия сгорели. Поставлять лекарства стало сложно. Семью и так-то было трудно обеспечить продовольствием, а тут к ним нежданно перебралась ещё и семья младшего брата-погорельца. Даже с окончанием войны жизнь не стала легче. В условиях нехватки товаров и вечных поисков пищи они жили одним днём, изо всех сил пытаясь выжить. И жизнь в Малайе, и Сая, и оставшийся с ней сын стали не то что явлениями другого мира — превратились в увиденный в другой жизни сон.

И вдруг этот сон ожил. Служившая отговоркой война окончилась, даже если бы он захотел убежать, бежать было некуда. Созданная его руками женщина превратилась в оборотня. В тот день, когда на пороге дома Нонэдзава появилась решительная Сая с горящими карими глазами, Рэнтаро настигло его собственное создание. И вот теперь, когда он наконец нашёл для них двоих дом и отделил их от семьи, Сая снова забеременела. Рэнтаро увидел ставший явью дурной сон, и ему стало страшно, что этот сон поглотит его.

Среди рисовых полей одиноко стояла маленькая деревянная станция Тэрада с черепичной крышей. Рэнтаро зашёл в зал ожидания и подошёл к окошку кассы.

— Один билет до Авасуно, — сказал Рэнтаро седому кассиру.

— Поезд будет через пять минут, — ответил кассир, протягивая билет. Под его ногти набилась земля, вероятно, следы полевых работ.

Заплатив, Рэнтаро взял билет. На станции Тэрада было две платформы. Одна для поездов, идущих в сторону Куробэ, другая — для поездов на Татэяму. Опустив свою кладь под ноги, он сел на лавочку и, достав из-за пазухи полотенце, отёр пот со лба.

Шпалы, меж которыми пробивалась трава, вели прямо к гряде Татэяма. Рэнтаро рассеянно смотрел на тянувшиеся вдоль горизонта белые холмы и заслонившие полнеба горы, покрытые снегами.

Покуда пятнадцатилетний подросток не поднимется в горы Татэяма, его нельзя считать взрослым. Следуя этому местному поверью, пятнадцатилетний Рэнтаро под руководством школьного учителя вместе с одноклассниками тоже ходил в горы. Он хорошо помнил, как у него захватило дух, когда после трудного восхождения из долины Мидахара через Адову долину, мимо пруда Микурига, через гору Дзёдо, восхождения, занявшего три дня и две ночи, из святилища Юдзан им наконец-то открылся ослепительный вид на плывущие в море облаков зелёные горы и холмы. На обратном пути они провели день на горячих источниках Татэяма, и он вернулся домой в полной уверенности, что стал взрослым мужчиной.

Теперь, когда ему было сорок семь, он знал, что человек не взрослеет и не перерождается только оттого, что поднялся в горы. Но он решил обойти деревни у подножья гор Татэяма не затем, чтобы найти новых клиентов, а потому что в глубине души ему просто хотелось убежать от создавшейся ситуации.

Послышался шорох. На лавку рядом с ним опустилась женщина лет тридцати с небольшим рюкзаком за спиной и фляжкой через плечо. По её лицу струился пот, к ввалившимся бледным щекам прилипли выбившиеся пряди волос. Одета она была так, как одевались во время войны — в кимоно и рабочие шаровары. Шаровары были перепачканы землёй и сильно потёрты. Женщина изо всех сил силилась разлепить глаза, но они то и дело закатывались — казалось, она вот-вот завалится на бок.

— С вами всё в порядке? — спросил Рэнтаро.

Женщина на мгновение вытянула шею, как плещущаяся в воде птичка, и, взглянув на него, выдавила слабую улыбку и кивнула: «Да». Но ответ прозвучал неуверенно.

Со стороны города Тояма подошёл выгоревший на солнце светло-коричневый поезд. Рэнтаро взвалил на спину свой тюк. Женщина тоже встала, покачиваясь. Похоже, рюкзак был тяжёлый, и под его тяжестью она откинулась назад. Рэнтаро шагнул к подошедшему к платформе поезду.

Из открывшихся дверей стали выходить люди. Пропуская выходящих, Рэнтаро обеспокоенно оглянулся на женщину. Она, прислонившись одной рукой к вагону, тяжело ловила ртом воздух.

— Эй, осторожно! — Рэнтаро, придерживая женщину за руку, помог ей войти в вагон.

— Простите, — раздался в ответ приятный слабый голос.

Вдоль окна тянулись сиденья. Рэнтаро подвёл женщину к двум свободным местам, снял с неё рюкзак и усадил, а затем, поставив свой груз на проходе, сел рядом.

— Вам плохо? — спросил Рэнтаро, когда поезд тронулся.

Женщина смущённо ответила:

— Похоже, я простудилась.

Услышав её выговор, он тут же переспросил:

— Вы из Токио?

Женщина кивнула.

— Приехали сюда из Токио за продуктами?

Рэнтаро подумал, что в таком случае она с вещами должна бы ехать в противоположную сторону. Женщина и сама поняв причину недоумения, улыбнулась уголками глаз:

— Перебираюсь в эти края. Дом и всё имущество сгорели во время бомбёжки.

— Да, Токио ужасно бомбили, — сказал сидевший рядом с Рэнтаро мужчина.

Скуластый и круглолицый, в круглых тёмных очках он был похож на крысу. Женщина обеспокоенно и неуверенно кивнула ему. И удручённо откинула голову назад. Рэнтаро, распаковав тюк, достал из четвёртой корзины завёрнутое в бумагу лекарство и протянул женщине.