Стертые буквы - Елена Первушина

Что ж, больше спрашивать не о чем, и Андрет распрощался с Осви. Сурви вышел вместе с ним — он торопился вернуться к отцу и обещал рассказать тому последние новости о поисках Андрета.

«Хорошо хоть я этого не услышу! — думал незадачливый сыщик. — О чем тут рассказывать-то? Позор один!»

Фигурка Дея все же поймала какой-то ветерок и теперь раскачивалась, словно на качелях, и скалила зубы, одаривая гостей Храма насмешливой ухмылкой. Любо-дорого, мол, смотреть на вас, голубчиков. Болтаете что ни попадя, а сами хоть понимаете, что городите?

«Ней — Дей? — подумал Андрет и сам себе поразился. — Вот уж придумал в самом деле… Долго думал, старался! Надо срочно искать парня, а то я совсем свихнусь!»

И он поспешно зашагал вверх по склону холма, к трактиру.

До вечера было еще далеко, и Андрет обосновался в «Болтливой рыбе» — пил молодое вино, жевал лепешки, макая их в соленый рыбный соус, и думал о своем. Точнее пытался думать о Нее, но по большей части почему-то воображал себе, как Ксанта переодевается наверху в своей комнате. При этом, естественно, видел ее не такой, как сейчас, а такой, какой она была десять лет назад. Потом Крисси, дочка трактирщика, принесла горшок с рыбьими головами, хвостами и потрохами для Анд-ретовых котов, и он вдруг вспомнил, как у него на родине коты стаями с приветственным воем выходили на пристань встречать рыбачьи лодки. И если улов был мал, обиженно усаживались в ряд, спиной к проштрафившемуся рыбаку. В Дивном Озерце пристань давно и надежно захватили бродячие псы, и коты просто не решались подойти к берегу. Правда, Кэми рассказывала, будто слышала у ключа, что господин Келад в следующем году собирается построить большую мыловарню. Женщины это намерение очень одобряли — они и сами побаивались вечно голодных псов. Потом наконец мысли Андрета приняли более достойное направление, он стал думать, не мог ли неизвестный злоумышленник, покушаясь на жизнь Нея, метить на самом деле в господина Келада, Представить себе это было нетрудно — богатства городского благодетеля многим не давали спать спокойно. Но что такое мог знать секретарь, пусть даже облеченный высоким доверием, чтобы его из-за этого стоило похищать? Нет, Ксанта права. Главное, что у Зеленых ворот нет следов. Значит, по крайней мере оттуда Ней ушел добровольно. Но куда? Не к воде — песчаный откос оставался нетронутым. Так куда же? «Все оставляет следы», — вспомнил он свои собственные слова. Да, это тоже правда, надо только их увидеть. А если ты не видишь, значит, не туда смотришь. Не туда или не так.

— Почему вы таскаете меня за собой? Разве вы можете теперь мне доверять?

Киури стояла у озаренной закатным солнцем стены амбара и глядела на Ксанту с обидой и возмущением.

Жрица Тишины с улыбкой покачала головой.

— Да ладно уж вам! — сердито выпалила Киури. — Поймали один раз за руку, так и не связывались бы больше!

— Если ты про то, что было утром, то поверь мне, ты сама удивишься, как быстро это забудешь, — равнодушно ответила Ксанта.

Киури в изнеможении села на порог и мрачно уставилась на жрицу. Та накинула на плечи черное шерстяное покрывало с едва заметным серым волнистым рисунком и казалась птицей, дремлющей на насесте. Киури ужасно хотелось еще немного порасспросить гостью о том, как живется людям в Кларетте и Венетте, но, во-первых, она побаивалась, а во-вторых, ей казалось неприличным проявлять любопытство, когда они еще не нашли Нея. Поэтому она молчала, кусая губы, пока Ксанта наконец не спросила:

— Здесь всегда по вечерам так безлюдно?

— Что? А, да, конечно. Вечером здесь делать нечего. То есть я хочу сказать, в это время все уже возвращаются домой, а рыбаки, если они на ночной лов идут, уже в той стороне, на пристани.

— И все-таки у Нея нашлось здесь дело. И даже не вечером, а уже ночью.

— Вы хотите сказать, он на свидание пошел?

— Не знаю. А где у вас назначают свидания?

— Если потанцевать, то в «Рыбу» ходят. А если… если что другое, то это у реки, в садах.

— Но сначала все же ходят в «Рыбу»?

— Ну… обычно да.

— Дамы, я вам не помешаю?

Киури обрадовалась Андрету, как родному, — теперь у нее был законный повод соскочить со скользкой темы. Господин Андрет с городской галантностью коснулся губами пальцев девушки, потом пальцев жрицы.

— Ладно, — сказал он, — давайте начинать. Киури, вы стоите на пороге, как в тот вечер. Я пойду по дороге, и, когда я буду в том месте, где вы в последний раз видели Нея, вы мне крикните. Понятно?

Киури кивнула.

— Ну, я пошел, смотрите внимательнее.

От солнца осталась лишь крошечная ослепительная маковка. Последние лучи, как длинные пальцы, бежали по опорам Зеленых ворот. Венок Судьбы уже вставал низко над лесом, но в эту ночь он повернулся к людям острой гранью и светил тускло. Андрет сделал несколько шагов, на мгновение пропал в тени растущего у дороги куста, и Киури испугалась, что сейчас снова проштрафится. Но вот Андрет свернул на тропинку, ведущую к Зеленым воротам, и теперь его силуэт был ясно виден на фоне заходящего солнца, а Киури радостно закричала:

— Здесь! Здесь!

Мужчина остановился, Постоял немного, озираясь, потом вдруг присел на корточки, а затем опустился на четвереньки и медленно пополз к Зеленым воротам, мотая головой влево-вправо.

— Ой, что это?! — вскрикнула Киури. — Он… он что?..

И осеклась. Ксанта тоже поднялась на ноги, покрывало упало в пыль, но жрица не обратила внимания. Она смотрела на Андрета так… с такой улыбкой… Киури один раз видела, как молодая рыбачка тайком прибежала к ним на мыс, чтобы первой увидеть лодку мужа. На пристань пойти она не могла — жене, да еще молодке, это неприлично, только сестре можно, а потому высматривала лодку из-за деревьев… и вот точно такое же лицо было сейчас у Ксанты.

Наконец Андрет остановился. Потом поднялся на ноги и замахал женщинам рукой.

— Идите сюда! — крикнул — Кажется, тут что-то есть!

Когда Киури и Ксанта подбежали к Андрету, он ткнул пальцем прямо в траву.

— Вот здесь, видите? Стебли как будто разведены на две стороны, а тут метелки обломаны — тут он шел, я думаю.

— К лесу или к берегу? — уточнила Ксанта.

— А я почем знаю? Пошли, увидим.

По полю они прошли недолго — всего сотню-другую шагов. Потом Ней (вернее, всем хотелось верить, что это был Ней) свернул к берегу. Отсюда как раз начинались заросли ольхи и орешника и тянулись уже до самого леса. Подойдя поближе, Андрет заметил темный лаз, а дальше едва протоптанную тропинку. Андрет остановился.

— Надо же, — сказал он. — Не померещилось.

И добавил, разводя руками:

— Вообще-то это не может быть Ней. Если здесь кто и прошел, то совсем недавно. Правда трава уже сухая, почти не распрямляется. Но в