Картинные девушки. Музы и художники: от Рафаэля до Пикассо - Анна Александровна Матвеева

избе на коленях, а в окне виднелось взятие Казани. Брюллов сказал, что не возьмётся за такой сюжет, лучше сделает «Осаду Пскова»…

Своенравие и свободолюбие Брюллова стало присказкой, тем более неожиданно прозвучало известие о его женитьбе. А ведь помнится, когда женился Александр, Карл прислал ему довольно странное поздравление: «Здравствуй и прощай, брат. Кланяйся жене твоей. Поцелуй её за меня. Я никогда не женюсь. Жена моя – художество».

И всё-таки – женился. Избранницей его стала 18-летняя немка Эмилия Тимм, блестящая пианистка, дочка рижского бургомистра. Идеальная, по вкусам века, разница в возрасте: опытный мужчина под сорок ведёт под венец юную девушку, дабы воспитать себе достойную жену Увы, брак продлился всего лишь два месяца, да и на самом венчании 27 января 1839 года жених стоял мрачнее тучи.

Точно никто ничего не знал, но кое-что просочилось. Будто бы накануне свадьбы Эмилия открыла Карлу, что уже не девственна и что лишил ея сего сокровища собственный папенька, с коим она предполагает иметь сношения и после свадьбы. Брюллов не смог смириться с прошлым жены и вскоре оставил её, к огромному неудовольствию семейства Тимм и всего столичного света. Бракоразводный процесс затянулся на несколько лет, Брюллова осуждали даже те, кто прежде им только восхищался; что же касается самой Эмилии, то она вернулась к родителям в Ригу, а позднее стала ученицей Фридерика Шопена.

Верный друг Юлия примчалась на помощь своему Бришке, и никто не знает, куда вынес бы его тот громкий скандал, не протяни она руку помощи.

Юлия и Карл всё ещё близки, былой страсти между ними нет, но есть дружба и взаимная преданность. Все прошедшие годы Брюллов с прежним упоением писал портреты своей возлюбленной и её воспитанниц. К сделанным ещё в Италии «Вирсавии» (1832, Третьяковская галерея), «Всаднице» (1832, Третьяковская галерея – надпись Samoylov на ошейнике собачки подсказывает, кто был заказчиком картины), «Портрету Юлии Самойловой с Джованниной Пачини и арапчонком» (1832–1834, Музей Хиллвуд, США) добавляется знаменитый и, к сожалению, неоконченный «Портрет графини Юлии Павловны Самойловой, удаляющейся с бала с приёмной дочерью Амацилией Пачини» (1842, Русский музей). Год, когда была сделана картина, выдался для графини нелёгким. Друзья и родные Юлии Павловны вознамерились помирить её с мужем, и, кажется, дело пошло на лад, но Николай Самойлов внезапно скончался за несколько дней до встречи с супругой. Больше её ничто не удерживало в России, не было нужды носить маску в угоду свету и государю. Брюллов пишет не просто портрет красивой женщины, уходящей с бала-маскарада, – он запечатлевает её прощание с родиной. Отныне Самойлова не связывает своей судьбы с Россией. Графиня покидает бал.

Брат и сестра

У Карла Брюллова и Юлии Самойловой было так много общего, что они могли считать себя братом и сестрою, ими же, в конце концов, друг для друга и стали. Оба столкнулись с семейными скандалами, грязными тайнами, инцестом. Оба пережили любовь и предательство. Оба считали, что имеют право жить так, как считают нужным, – никто был не указ ни Карлу, ни Юлии. В 1849 году Брюллов вслед за своей графиней покинул Россию: путешествовал по Европе, жил в Португалии, подолгу гостил у Юлии Самойловой на её вилле в Ломбардии. Последней привязанностью художника стала семья Анджело Титтони, соратника Гарибальди, с ними он провёл поздние годы своей жизни, там, под Римом, встретил свой последний день. 11(23) июня 1852 года, в возрасте 52 лет, русский живописец Карл Брюллов скончался от приступа удушья в местечке Манциана. Говорили, что незадолго до смерти он сделал рисунок под названием «Диана на крыльях Ночи», где античная богиня летит над Римом. В том месте на рисунке, где расположено кладбище Монте Тестаччо, художник сделал отметку – вот место для него. Там его и погребли.

Юлия Павловна Самойлова пережила своего дружку на двадцать с лишним лет. Ещё до его смерти, в 1846 году она случайно встретила молодого тенора-итальянца Джованни Пери, отличавшегося божественной красотой, и влюбилась. Ради Джованни графиня была готова на всё – даже перестать быть графиней! По законам Российской империи, выходя замуж за иностранца, она теряла графский титул и подданство, но разве это имело значение? Увы, молодой муж не провёл с Юлией даже года – скончался в Венеции от чахотки. Юлия Павловна перевезла его тело в Париж и похоронила на кладбище Пер-Лашез.

Приёмные дочери выросли, стали красавицами, но к матери испытывали сложные чувства. Во всяком случае, Амацилия считала, что та недодала им денег, не оставила столько имущества, сколь было обещано.

В поздние годы Юлия Павловна жила более чем скромно, все её немалые средства уходили на оплату счетов третьего мужа – французского графа Шарля де Морне. Этот разорившийся аристократ потребовался Самойловой для того, чтобы вернуть графский титул, с утратой которого она так и не примирилась. Здесь никаких чувств не было, один лишь холодный расчёт.

Амацилия после двух неудачных браков ушла в монастырь, она-то и затеяла с Юлией Павловной судебную тяжбу из-за какого-то дома или поместья. Джованнина была мягче, лишнего не требовала, но выделенную приёмной матерью ренту приняла как должное. Она была счастлива в браке.

19 марта 1865 года графиня Юлия Самойлова скончалась в Париже, в возрасте 72 лет. Её похоронили на кладбище Пер-Лашез, рядом с любимым мужем Джованни Пери.

Так окончилась земная жизнь натурщицы и музы Карла Брюллова, самого знаменитого русского художника XIX столетия. Судьба то упрямо сводила их вместе, то разводила, то отыскивала сходство, то отрицала его…

Равные темпераментом, пристрастиями, возможностями, они слишком жадно любили жизнь для того, чтобы тихо наслаждаться тем, что имели.

Хорошо бы они встретились после смерти, в том лучшем мире, где никто никуда не торопится и где можно вечно рисовать прекрасное лицо своей натурщицы, не помышляя о завтрашнем дне.

Могила Офелии

Лиззи Сиддал / Прерафаэлиты: Россетти, Хант, Милле

Сестра прерафаэлитского братства примерила на себя вначале костюм и роль Офелии, а затем Беатриче. Её собственная история оказалась не менее трагичной, чем у героинь Шекспира и Данте. Прерафаэлиты преследовали Лиззи Сиддал даже после её смерти.

Три мушкетёра

В начале творческого пути работы этих художников были помечены особым тайным знаком: три буквы Р. R. В. (Pre-Raphaelite Brotherhood) подтверждали их причастность к прерафаэлитскому братству Данте Габриэль Россетти, Уильям Холман Хант и Джон Эверетт Милле, будущие отцы-основатели нового направления живописи, познакомились на выставке Художественной школы Королевской академии: её