Изуродованная химера - Ellen Fallen

– Ты уволена. – он отпускает меня, встаёт напротив, пока я пытаюсь отдышаться после нашего поцелуя.

– Зачем? – спрашиваю я её дрогнувшим голосом.

– Я не могу встречаться со своим ассистентом. – он подзывает лёгким кивком девушек, пока я нахожусь в прострации. – Упакуйте все что выбрали. – протягивает карточку, затем обнимает меня за талию и ведёт к кассе. – И сегодня выставь на продажу свой дом. Больше ты туда не вернёшься.

У меня исчезает все что я только что думала, просто остаётся фоновый шум от принта чека на кассе и лёгкой музыки бутика. Все стёрто, остаётся лишь блеск его глаз и неистовое желание поверить, что я наконец то нашла свою железобетонную стену, за которой я могу спрятаться от всех невзгод.

– Ты со Спенсером пара, – мечтательно произносит Руби пока нарезает тонкими ломтиками помидоры.

Я все ещё мою свежие кусочки базилика и слышу это уже раз двадцатый. Руби не устаёт бесконечно мечтательно вздыхать, как только думает об этом. С утра Спенсер отвёз меня к ней домой, потому что не хотел, чтобы я подолгу оставалась одна в доме. Я думаю, что именно так начинаются серьёзные отношения, с полного доверия и уступок в виде вот таких незначительных поездок. Он не берет меня к своей матери, пока не знаю истинную причину. Может просто не хочет, чтобы я знакомилась с ней. Не пришло время… Или оно вообще не придёт.

– Хватит уже мучить траву, мы так никогда не сможем поесть, – Руби забирает из моих рук базилик, стряхивает остатки капель воды в раковину и идёт к столу. Мы решили, что кукурузный хлеб, который она только что испекла станет идеальным сочетанием с сыром моцарелла, и помидорами. Трава оказалась под рукой как нельзя кстати. Поэтому расположившись рядом с ней, я откусила кусочек и замычала от удовольствия. Категорически игнорируя Руби, пододвигаю к ней тарелку.

– Что? Неужели так сложно ответить? – она прикрывает рот, чтобы не просыпались крошки.

– Мы не обсуждаем это. Все очень зыбко. Пусть мы не ругаемся, но рассуждать сейчас о чем-то конкретном нет смысла. – отвечаю я, сладкий привкус моцареллы, его сочность ощущается просто потрясающе, беру ещё один кусочек и пережёвываю.

– Разве то, что вы уже несколько недель вместе, не говорит о серьёзности? Он привёз тебя сюда, и вы полчаса обжимались перед дверью.

– А подглядывать не хорошо, – она права в одном, мы не можем оторваться друг от друга. Я с ума схожу по нему, особенно если он далеко.

– Спенсер счастлив, я вижу, как он смотрит на тебя. Это так романтично, – она пожимает плечами и делает смешное лицо, – Я уже забыла, как это бывает. Пейтон как сквозь землю провалился. Телефон лежит без дела, не одного смс или звонка. Ума не приложу почему он так со мной поступает.

Я мгновенно чувствую себя ужасной подругой. Скрывать от неё правду, потакать выдумкам. Мне не хватает духа разбить её шар, наполненный иллюзиями. А что, если постараться настроить её расстаться с вымышленным героем? Ведь никто до этого не пытался.

– Я бы собрала все его вещи и выставила за порог. А когда он вернётся, не стала бы с ним разговаривать. – немного кривлюсь, совершенно не умею врать.

– Их здесь слишком много, даже его машина она постоянно стоит в гараже. – непонимающе приподнимаю брови.

– А ты не пользуешься ей? – она отрицательно качает головой, – Тогда для чего она там?

Меня поражает её нестабильность. Почему до сих пор её родители сидят спокойно и ничего не делают? Может пару месяцев в клинике сделают своё дело? Или перевезти её и доказать, что его больше нет было бы проще. Я все чаще задумываюсь, может мы все неадекватные и люди, окружающие нас, не существуют, являются нашим вымыслом. Мне необходим волчок, чтобы точно знать, что я проснулась, как в том фильме.

– Иногда я прихожу туда, мою её и мне кажется, что все замечательно. Это как залог на его возвращение. Ты понимаешь о чем я? – у меня пропал аппетит, поэтому я достаю одну из её сервизных кружек и наливаю травяной чай. – Я хочу тебе её показать, – восклицает она.

– Ты же не любишь когда прикасаются к его вещам? – мне не светит разругаться с ней из-за какой-то железки на колёсах.

– Все временно, теперь я даже ещё больше хочу, чтобы ты была там со мной, пока я её мою. – она смотрит на часы, как будто это изменит суть. – Пойдём, у нас как раз есть пару часов, разделаемся с этим. Я мою ты стоишь рядом, никаких помех.

Отправляет нашу посуду в раковину, остатки бутербродов в ведро, подобное расточительство не оценивается с моей стороны. Я бы никогда не вышвырнула хлеб в урну. Наспех вымыв руки, я пошла за Руби. Задняя дверь действительно существует. Когда мы выходим на ухоженную лужайку, высокий забор, обвитый плющом, скрывает нас от соседей. Возможно ли, что её Пейтон не так уж и вымышлен? Смысле это живой человек, но скрывающийся под маской её умершего парня. Тоже дурацкая мысль, что он должен для этого одеть липкую маску или …

Я застываю, когда двери гаража открываются от одного нажатия на кнопку пульта. Ноги наливаются свинцом, не позволяя мне двинуться с места. Сияющая от идеальной чистоты, тонированная, серебристая Ауди. Та самая которую я видела на остановке, когда она чуть не сбила бородатого мужчину, что приставал ко мне. Руби не могла быть за рулём, потому что практически сразу выскочила ко мне на встречу и, кроме того, я видела её ещё где-то.

– Ты точно не водишь? – с подозрением оглядываю рельефную поверхность шин, которые выглядят абсолютно чистыми, без единого намёка на грязь.

– Нет, даже не училась. Не было надобности. Кроме того, я боюсь этот ужасный поток машин, вечное столпотворение на мостах. – Руби набирает из поливочного шланга воду, добавляет специальную шампунь и окунает туда губку.

У меня мозг не успевает обрабатывать информацию поступающую каждую минуту.

– А можно я загляну в салон? – она улыбается и открывает для меня дверь, слегка наклоняется как сделал бы это слуга или консьерж. Напряженно я присаживаюсь за водительское сидение, здесь пахнет кожей, и освежителем.

– Когда в последний раз Пейтон пользовался машиной? – я знаю, что ответ будет ещё более не логичным, но все же хочу услышать его.

– Ой, давно может несколько лет назад. Нет, серьёзно, не меньше пяти лет. – у меня нервно дёргается глаз, столько лет и в машине пахнет шампунем? Она не смогла бы отмыть этой штукой салон, это бред.

Я начинаю нервничать, в ногах появляется тяжесть, ком в горле и голова становится невыносимо тяжёлой от домыслов. Я не детектив, но и не сумасшедшая. Таких совпадений не бывает. Руби протягивает мне ключи, я вопросительно смотрю на неё.

– Музыку включи, пока я буду мыть машину. Для этого надо не до конца провернуть ключ в замке. – делаю как она мне подсказала, взгляд цепляется за маленькую наклейку белого цвета с цифрами 237. Мой отец клеил такую штуку, чтобы запомнить километраж, когда он последний раз менял масло, в коробке. Через сколько времени ему придётся сделать это снова. Красные датчики подсвечивают совершенно иную цифру 567. А это значит только одно, машиной пользовались и пользуются.