Я тебе объявляю войну - Лана Вейден

Я выхватила книгу — удостовериться, что лиса меня не обманывает. Действительно, были подчеркнуты именно эти предложения. Я привыкла бережно относиться к книгам, но эту — чуть не разорвала на части, как тот лист с сонетом.

И правда — что это означает, Денис Сергеевич?

После того, как мы закончили с переводами, я старалась не общаться с этим человеком, хотя меня не покидало ощущение — он за мной наблюдает. И что он в результате там себе навоображал? Я почувствовала, что вот-вот взорвусь.

Выскочив в коридор, я догнала Дениса Сергеевича и сунула ему под нос разворот с «обличительными» фразами.

— Это что такое?

— Это? Книга, разумеется.

— Очень остроумно! Я спрашиваю — что за дурацкие намеки?

— Какие еще намеки?

— Зачем вы подчеркнули эти предложения? Сначала мне тот сонет подсунули, а теперь…

— Может я тогда уже вообще во всех смертных грехах виноват? — прищурился он. — Вика, это — не моя книга. Она уже лежала там, когда я пришел. И я ничего в ней не подчеркивал.

— Зачем вы…

Я хотела спросить «зачем вы мне врете», но не успела, поскольку услышала голос за спиной:

— Это — моё. Дай сюда.

Повернувшись, я увидела Ольгу Беседину. Которая смотрела на меня с очень недовольным видом. Это правда ее книга и Морозов тут ни при чем? Вот же черт!

Но всё-таки я состроила недовольную гримасу в ответ. Вы только посмотрите — смотрит на меня, как на врага! Считает, что я ей жизнь испортила! А на самом деле — как раз наоборот. Не вешайся она тогда на Морозова, не затащи его на кафедру в тот вечер — жила бы я до сих пор тихо-спокойно, горя не знала. Ну, может, и не совсем спокойно бы жила, но менять место жительства уж точно бы не пришлось. А теперь она еще и разбрасывает глупые книги в самых неподходящих местах!

От досады на Беседину и на себя — за то, что в очередной раз повела себя как дура, я закусила нижнюю губу, сунула Ольге ее дребедень и вернулась в актовый зал.

Боже мой, ну почему я вляпываюсь то в одну глупую историю, то в другую? Неужели Морозов был прав и я слишком импульсивна? Устроила скандал на пустом месте.

Однако в тот момент я твердо решила — до самого увольнения буду вести себя спокойно и безмятежно, что бы ни случилось. Пусть Маша мелет свою чушь, пусть Морозов насмехается и думает обо мне что угодно — ничто больше не сокрушит мой душевный покой.

Но давать себе обещания гораздо проще, чем их выполнять. Ибо уже в этот же вечер произошла новая неприятная история, — которая еще больше вывела меня из равновесия.



После перерыва репетиция продолжилась и длилась еще около часа. В конце режиссер — мучитель! — попросил нас Морозовым повторить очередную любовную сцену. Не успели мы ее закончить, как я услышала несколько подозрительных щелчков, краем глаза уловила вспышки, вздрогнула от неприятного предчувствия, и, мигом отскочив от Дениса Сергеевича, развернулась в сторону зала.

Рядом со сценой стоял грузный парень с фотоаппаратом в руках.

Что за…

— Что за… — словно угадав мои мысли, завопил режиссер. Но потом, видимо вспомнив, что в присутствии Марии — а она сидела в этот момент в зале — он неприлично не выражается, быстро изменил постановку вопроса:

— Ты кто вообще такой? И какого черта сейчас делаешь?

— А… я… э-э… я с факультета журналистики… про приказу декана… для рекламы, — забормотал этот папарацци недоделанный и, попятившись в выходу, скрылся за дверью.

Для рекламы? Какой еще рекламы? Мне всё это совсем не понравилось. Кубарем скатившись со сцены, я бросилась за папарацци и догнала его в коридоре.

— Мальчик, милый мальчик, — вкрадчиво произнесла я, — сотри эти фотографии, пожалуйста.

— Не могу, — пробасил «милый мальчик», — извините, у меня — приказ декана.

Так, по-хорошему не получилось. В два прыжка я оказалась рядом с этим упертым типом, вцепилась в его фотоаппарат и заорала:

— Кому сказала — сотри всё немедленно!

— Да что вы такое творите, аппаратуру испортите! Знаете, сколько стоит? И не стану я ничего стирать! — парень попытался вырвать фотоаппарат, но не тут-то было — я вцепилась в него мертвой хваткой. Точнее, — в них — в парня и его «аппаратуру». И вдруг услышала голос за спиной:

— Вика, успокойся. Что ты делаешь?

Повернувшись, я увидела Морозова. И, конечно же, в этот момент упустила папарацци — тот моментально скрылся в неизвестном направлении.

— Ну, спасибо, Денис Сергеевич, удружили! Вместо того, чтобы помочь — что вы наделали? — я в отчаянии взмахнула руками. — Что теперь будет?

— Что будет? Да ничего не будет. Это — всего лишь постановка. И просто фото.

«Просто фото»? Если бы я знала, что меня ожидает после этого #простофото, то догнала б того парня, прибила и закопала бы где-нибудь на аллее между нашим факультетом и ЗАГСом. Вместе с Морозовым, который, убедив меня в том, что всё — сущий пустяк, заставил вернуться на репетицию.

Между тем, это оказалось не просто фото. А фото, на котором я была в объятиях Дениса Сергеевича. Папарацци, чтоб ему пусто было, поймал момент, когда мы — по какому-то ужасному стечению обстоятельств — действительно выглядели как влюбленная парочка. И так смотрели друг на друга… аааааа, кошмар… я вдруг поняла, почему Машкина фантазия в последнее время забурлила.

Конечно, на самом деле это была «просто игра», только пойди это теперь кому докажи!

Уже на следующий день злополучное фото появилось везде, где только можно — на сайте университета, на сайте факультета, в соцсетях и даже — со множеством огненных смайликов — в Инстаграме моей сестры! А я, между прочим, ничего не говорила ей о постановке и уж тем более — не собиралась приглашать на спектакль.

Теперь о покое можно было забыть.

Теперь все студентки универа прекращали разговоры, когда я проходила мимо, а потом что-то шептали мне вслед (не исключено, что проклятия).

Теперь в мою честь создавались обсуждения в чатах, городских и университетских пабликах: «Кто такая Виктория Горячева? Что связывает обычную лаборантку и самого завидного холостяка университета?»

«Обычная лаборантка»? Ну так и не трогайте меня, раз я обычная. Но нет — люди обсуждали всё: как я выгляжу, как одеваюсь, действительно ли Морозов на меня «запал» и если да, то почему. Точнее — они обсуждали всё, кроме моих научных достижений. Если я когда-нибудь и мечтала о славе, то уж точно не о такой позорной!

И это было еще полбеды. У меня сердце холодело при мысли о том, что фото и обсуждения может увидеть девушка Морозова. Тогда я уж точно второй раз в жизни останусь без волос.