Интербеллум 1918–1939 - Александр Чаусов

Что интересно, характеристики буров, как носителей определенной культуры и ментальности, в Западном мире кардинально разнились. Марк Твен, например, писал об этих людях следующее: «Черный дикарь был добродушен, общителен и бесконечно приветлив. Он жил в хлеву, был ленив, поклонялся фетишу…

Его место занял бур, белый дикарь. Он грязен, живет в хлеву, ленив, поклоняется фетишу; кроме того, он мрачен, неприветлив и важен и усердно готовится, чтобы попасть в рай, – вероятно, понимая, что в ад его не допустят».

С другой стороны, сэр Артур Конан Дойл давал бурам такую характеристику: «Возьмите голландцев – народ, пятьдесят лет противостоявший госпоже мира, Испании, и добавьте ему упорство несгибаемых французских гугенотов, бросивших домашний очаг, свое достояние и навсегда покинувших родную землю после отмены Нантского Эдикта. Очевидным результатом такого смешения станет самая стойкая, мужественная и непокорная раса, когда-либо существовавшая на Земле. Воспитывайте семь поколений этих людей в постоянной борьбе с туземцами и дикими животными, в обстоятельствах, не дающих шанса выжить слабому. Обучите их мастерскому обращению с ружьем и лошадью, а затем дайте страну, в высшей степени подходящую для охотников, метких стрелков и искусных наездников. Наконец, закалите железный характер и отменные воинские качества в суровом огне Ветхого Завета и всепоглощающего патриотизма. Соединив эти качества и импульсы в одном человеке, вы получите современного бура – самого серьезного противника, с которым когда-либо сталкивалась Британская империя»[76]. Если учесть, что после «официального» окончания войны бурские партизаны сопротивлялись британским войскам еще больше года, то в чем-то, видимо, Конан Дойл был прав.

Впрочем, если вернуться на несколько лет раньше, к годам Берлинской «африканской» конференции, то можно увидеть, что все эти годы Трансваалю в той или иной степени оказывалась поддержка со стороны Германии, которая особенно усилилась после ухода в отставку Бисмарка в 1890 году, когда полновластным хозяином страны стал кайзер Вильгельм.

Однако еще раньше, в 1884 году, «Германия заключила торговый договор с Трансваалем и стала теснить англичан не только на Атлантическом побережье Африки, но в союзе с бурами и со стороны Индийского океана. В Зулуленде (страна зулусов) буры с подачи немцев в августе 1884 года создали свою Новую республику, а в сентябре два германских агента добились у зулусского вождя Денизулу концессии на 60 тысяч акров земли и разрешения строить железную дорогу от Трансвааля к Индийскому океану».

После же столкновения буров с отрядом Джеймсона кайзер Вильгельм и вовсе намеревался объявить над Трансваалем германский протекторат и ввести туда войска, а Николаю II в те же годы писал следующее: «Что бы там ни случилось, я никогда не позволю англичанам раздавить Трансвааль!»

Впрочем, в итоге Вильгельм ограничился телеграммой трансваальскому президенту Крюгеру, в которой выражал «искренние поздравления» в связи с тем, что буры «смогли, не призывая на помощь дружественные державы, собственными силами восстановить мир, нарушенный вторгшимися в Вашу страну вооруженными бандами, и обеспечить независимость Вашей страны от нападения извне»[77].

Буры при этом прекрасно понимали, что дело идет к войне, и закупали у Германии оружие. Впрочем, уже к 1898 году официальный Берлин отказался от сотрудничества с бурами, заключив англо-германский договор о разделе португальских колоний и отказе от поддержки Германией бурских республик. На такие шаги Германия пошла по целому ряду причин. Во-первых, ей действительно не хватало сил, чтобы продвигать свои интересы в Африке, во-вторых, дальнейшая конфронтация по бурскому вопросу вызвала бы уже столкновение с Англией на европейской территории, в-третьих, как мы помним, данный исторический период – это эпоха тайных переговоров и кулуарных договоренностей.

Поэтому, несмотря на заключенное с Британией соглашение, немецкие промышленники продолжали снабжать буров оружием, а сам император Вильгельм оказывал содействие в сборе и отправке иностранных добровольцев, желавших участвовать в конфликте на стороне буров. К слову, среди добровольцев были французы, немцы и русские. Несмотря на то что англо-бурская война закончилась поражением буров, эта победа тяжело далась британской короне.

Историк А. С. Царев так характеризует ход этой войны для Англии: «В октябре 1899 года разразилась Англо-бурская война. Эта война дорого обошлась британской короне: в Южную Африку было послано 450 тысяч солдат, из которых 20 тысяч погибли. Война поглотила 250 миллионов фунтов стерлингов. Престижу Англии был нанесен колоссальный урон, поскольку война против буров велась с варварской жестокостью. Именно в этой войне впервые были созданы снискавшие затем общественное возмущение концентрационные лагеря, куда сгонялись пленные женщины, дети; дома и фермы буров сжигались, скот уничтожался. После неудач на первом этапе войны английские войска в мае 1900 года захватили Йоханнесбург, бурский президент Крюгер вынужден был эмигрировать, но буры еще целых два года вели упорную партизанскую войну. После длительных переговоров 31 мая 1902 года был подписан мирный Феринихингский договор, в соответствии с которым бурские республики утрачивали независимость»[78].

Нужно отметить, что и после этой войны помощь Германии бурам не закончилась. В частности, правительство Германской империи приветствовало переселение буров на территории германских колоний. Так, губернатор Восточной Африки Адольф фон Гетцен предоставил бурским переселенцам земли на западной стороне Килиманджаро и Меру. В 1900 году в Германии открылся «Немецкий центр за окончание бурской войны», который в 1902 году был переименован в «Немецко-бурский центр» и «оказал финансовую поддержку первым бурским семьям, переселявшимся из Капской колонии в Юго-Западную Африку, из специально созданного фонда для жертв бурской войны. Первые выплаты в размере 10 тыс. марок были переведены в апреле 1902 г. бурским переселенцам, согласившимся выполнить ряд условий: дети от 10 до 15 лет должны были учиться два года в правительственных школах, где преподавание, в частности и религиозного предмета, проходило на немецком языке; переселенцы в период нестабильности или же нападения на колонию должны были нести воинскую повинность; дети, рожденные в колонии, становились гражданами Германской империи и по достижению определенного возраста должны были служить в колониальных войсках»[79].

В общем, англо-бурская война была и войной за суверенитет буров и войной за раздел сфер влияния колониальных держав. И такой порядок вещей в Африке был, что называется, обычным делом. Отчасти эти перманентные очаги противостояния на Черном континенте отражали европейскую картину нагнетания ситуации и подготовки к Первой мировой войне. После Первой мировой, понятным образом, Германия потеряла все свои колониальные территории согласно Версальскому договору. Колонии отошли державам-победительницам на основе «принципа мандатов», провозглашенного на Версальской конференции.