Работа над ошибками - Мартин Бедфорд

Я спросил, чем он занимается. Он, казалось, не хотел отвечать и, прежде чем сухо проинформировать меня, что он по профессии бухгалтер, долго и подчеркнуто аккуратно вешал на место полотенце.

Пошел по стопам отца, вставила миссис Тэйа. И дяди. {Она засмеялась.) Знаете, меня всю жизнь окружают мужчины, для которых язык цифр – родной.

Внук сел напротив меня и, пока бабушка накрывала на стол, пристально меня рассматривал. Миссис Тэйа улыбнулась мне.

У меня и на троих хватит, если вы согласитесь остаться и отобедать с нами.

Он не останется, мамима.

Миссис Тэйа смолкла в нерешительности, потом издала нервный смешок. Вы слышите, он зовет меня так, как положено называть сестру матери – говорит, что для бабушки я слишком молодая. А я ему говорю, при чем тут возраст, это – родство.

А моя тетя родится заново, сказал я. Она говорит, мы должны быть готовы к Судному дню, когда нам припомнят все наши грехи.

Миссис Тэйа с тремя тарелками в руках замерла у стола. Перестала улыбаться и смотрела на внука, который, в свою очередь, смотрел мне прямо в глаза. Потом он заговорил, но казалось, что его тонкие губы остаются совершенно неподвижны.

Какого черта тебе тут надо?

Шираз!

Спокойно, мамима.

Я улыбнулся. И сказал: мне надо мистера Тэйа.

Мой дед умер.

Я пожал плечами.

Зачем ты в тот раз следил за нашим домом? А?

Шираз, о чем это ты?…

Он перебил ее. И рассказал: в прошлую субботу они с другом меня видели, я много часов просидел у дома напротив, фотографировал и делал зарисовки. Шпионил, так он выразился. Потом снова спросил, чего мне надо. Я сказал: мне нужно сделать кое-какую проверочную работу, исправить ошибки в вычислениях.

Псих ненормальный, вот ты кто.

Он быстро, экономно ударил меня в челюсть. Передо мной мелькнул его кулак, и в ту же секунду я почувствовал удар. Стул опрокинулся, я стал падать и поддел коленями стол. Посыпалась посуда. Я ударился головой об пол. Увидел, что он встает и идет ко мне, и, стремительно перекатившись, сумел избежать второго удара. Он, должно быть, потерял равновесие или споткнулся о перевернутый стул, не знаю, так или иначе, он тоже оказался на полу. Вскочив первым, я одной рукой схватил его за галстук, чтобы он не мог от меня увернуться. Во время драки миссис Тэйа уронила тарелки, и они разбились. Не знаю, кто ее задел, я или он, факт тот, что тарелки упали, и осколки разлетелись по всей кухне. Молодой человек кричал своей мамиме: блин, звони в полицию! Быстрее! Когда я выбегал из дома, она была в соседней комнате у телефона. Я слышал, как она, плача, быстро и неразборчиво говорит что-то в трубку. Все это я потом зарисовал, сцену за сценой. Финал мне пришлось домыслить: она вбегает на кухню и видит, что ее внук, весь в крови и почти без сознания, лежит на полу среди осколков, образующих геометрически правильный узор.

На память об этом эпизоде у меня остались маленький снимок мистера Тэйа, который я вклеил в настенную таблицу, черепок тарелки и калькулятор, выпавший во время драки у внука из кармана пиджака. Это был такой калькулятор, где цифры появляются на дисплее, только когда поворачиваешь его к свету, а иначе они невидимы.

Физическое:

1) имеющее материальное воплощение; подчиняющееся законам природы; ощутимое, особенно посредством органов чувств;

1а) принадлежащее материальному миру;

2) телесное;

2а) относящееся к телу и его потребностям, в противовес духовным запросам.

Воспитание:

1) предоставление/получение:

а) обучения;

б) интеллектуального и нравственного развития, особенно с помощью наставлении;

в) развития способностей, суждении, навыков и т. п.;

2) сфера деятельности, относящаяся к педагогике.

Мистер Хатчинсон был футболистом. Когда-то он входил в списки юниоров «Челси», но – не пробился. Потом, в бытность учителем физкультуры в __________-ской школе, играл в нескольких полупрофессиональных клубах Южного Лондона и ближайших к Лондону южных графств. Полузащитник, скорее атакующего, чем оборонительного плана. Его героями были Томми Смит, Питер Стори, Билли Бремнер. Звали его Крис, но нам полагалось именовать его шеф, босс или мистер X. Он часто говорил: в «Челси» все пидоры, только двое нормальных, Рон Харрис – по кличке «Косильщик» – да Дэвид Уэбб. У мистера X. были волосатые руки. Больше всего его раздражало, если на футбольном поле мы не боролись за мяч. Плоха та драка, которую ты не затеял.

Ставь ногу! Подсекай! Отбирай мяч, отбирай! Да отбирай же!

Мистер X. учил: чтобы много забивать, надо проявлять здоровый эгоизм. Главное в нашем деле – уверенность, напор, целеустремленность. Жадность до игры. Если уж забивать, так не один мяч, а тысячу. Встал на ворота – думай только о мяче и о голе. И бей, бей, бей.

Не купив билет, в лотерею не выиграешь.

Еще он говорил: что в жизни, что в футболе за просто так никому никогда не везет. Удачу надо ловить за хвост.

В первый раз он увидел меня в начале сентября, когда мне исполнилось одиннадцать и три четверти. Он тогда делил нас на команды, на «Маечников» и «Голопузов». Мы стояли на поле: сухая трава, твердая, потрескавшаяся земля. Мистер Хатчинсон был одного роста со мной, одет в простую белую футболку и черные тренировочные штаны. На груди висел секундомер. Мы построились, он спросил, как меня зовут, и сказал: будешь центрфорвардом, команде на переднем крае нужен крепкий мужик. Потом, перед тем как разыграть мяч, отвел меня в сторонку и проинструктировал: проявляй активность, веди игру, бери все на себя, угловые, свободные, прессинг… Словом, суетись.

А первым делом, покажи центральному полузащитнику, что с тобой шутки плохи. Вмажь ему разок по ногам, будет знать.

Я играл за «Голопузов». Не забил ни одного гола и ни разу не вмазал полузащитнику по ногам. При виде первого же летящего в меня мяча я зажмурился и тут же получил по переносице. Мистер Хатчинсон засвистел. Обозвал меня ослом. И заставил до конца матча бегать вдоль стадиона. Нарезать круги, так это у него называлось. Этим он наказывал за ошибки и плохое поведение. Я бежал, ноги гудели от ударов о твердую землю. Соленый пот ел глаза. Из носа текла водянисто-розовая кровяная жижа. Но стоило чуть замедлить ход, и мистер Хатчинсон орал: пошевеливайся! А если мяч улетал за поле, бежать за ним тоже приходилось мне, чтоб нормальные люди не отвлекались на ерунду.

Потом, уже в раздевалке, один парень дразнился: И-А! И-А! Он был голый. Я втолкнул его под душ, открыл кран с горячей водой и увеличивал температуру, пока он не завопил: «Хватит!»

Я поинтересовался у адвоката, играет ли он в футбол. Тот улыбнулся: у нас в школе было регби.