Апгрейд от Купидона - Ольга Горышина

— Первая встреча назначена на одиннадцать утра, — по-прежнему сухо чеканил он каждое слово. — Я не вношу изменения в рабочий график без надобности.

— Я просто подумала, что, возможно, вы захотите осмотреть город…

Просто, возможно, я вовсе не думала, о том, что несмотря на весь мой опыт в маркетинге опыта общения с птицами такого полета у меня не было никакого.

— Вы предлагаете мне экскурсию? — он по-прежнему слишком медленно задавал вопросы, и я испугалась, что, сама не замечая того, допускаю в английском непростительные для профессионала ошибки.

— Нет, просто проехать по городу лишние полчаса… Или, если вы все же хотите экскурсию…

И я сдалась, не окончив фразу — только бы щеки не пылали так же ярко, как уши. Верх непрофессионализма, Ксюха! Позор! Позор! Позор! Но я же честно пыталась развлечь его в машине рассказом о славном подвиге города-героя Ленинграда! Нельзя же было молча проезжать мимо пьедестала с танками или площади Победы… И да, да, да… — мимо памятника Ленину, но я, конечно же, даже не заикнулась про его стоящий плащик. С этим товарищем ни слова о… даже намека на…

Ксюха, прекрати смотреть на него, как кролик на удава! Это не Крэг, это сволочь, из-за которого погибла девчонка, которую он напоил и разрисовал фломастерами. Это такая же сволочь, как Русланчик.

— Сейчас я хочу в душ, — отрезал Тони без всякой шутки. — Завтрак я закажу в номер. Здесь говорят по-английски. Встретимся в холле в десять утра.

Я кивала на каждую его точку, и когда пауза затянулась, чуть не выкрикнула «Yes, Sir!», но в последний момент вспомнила, что к пустой голове руку не прикладывают, а голова действительно была пустой. Ну почему тебе надо было припереться в Россию именно сегодня, когда Ленкина сестра заболела?!

— Хорошо, я буду ждать вас ровно в десять. Доброй ночи, мистер Макдевитт.

То ли Тони удерживал меня взглядом, то ли подошвы лодочек какой-то страшный тролль намазал суперклеем, но я не могла повернуться к двери. Наконец Тони открыл белозубый рот:

— Завтрак вдвоем входит в твоё расписание?

Я тоже открыла рот, но не знала, что сказать: не знала, что мистер МакДевит на самом деле имеет в виду.

— Нет, — отреагировала я все же достаточно быстро.

— Я просто хотел убедиться, что не нарушаю никаких ваших инструкций. Мне бы очень не хотелось, чтобы у тебя с начальством возникли какие-то проблемы.

— Все в порядке. Никаких проблем не будет. Значит, в десять?

— Да. Я не уверен, что буду спать этой ночью, но все равно раньше десяти встречаться нам ни к чему. И да, я хотел бы попросить положить в машину подушку и плед. Скорее всего мне потребуется полчаса сна между утренней и вечерней встречей. Смена поясов. И таблетки в этом мне не очень помогают.

Я кивнула.

— И… Вопрос скорее технический, сопровождаешь меня везде ты?

Я кивнула.

— А где ты завтра переоденешься и во что?

Я с большим трудом не зажмурилась. Ох, позорище, я же до конца так и не прочитала расписание. Ленка же говорила про вечер и ночь.

— Я переоденусь в платье, — выдала я наобум и попала в яблочко. — Где-нибудь в гостинице.

— Вы можете спокойно воспользоваться номером. Это меня нисколько не стеснит.

Ага, а меня стеснит! Я умею стесняться… Конечно, ваш братик другого мнения, но, я очень надеюсь, что Крэг не поделился с вами своим аэропортным приключеньицем… Впрочем, моей фотографии у него все равно нет. Фу…

— Благодарю. Непременно воспользуюсь вашим предложением. Доброй ночи!

Я закрыла дверь сама. Тони не сделал ни малейшего намека на то, что сделает это за меня. Да, завтрашний день будет самым тяжелым — тяжелее встречи с прошлым и с настоящим, со вчерашним днем и с сегодняшним. Только бы, только бы… Не засветиться с Энтони Макдевиттом на одной фотке. Вот же сюрприз будет для его братца. Обхохочешься!

Но в Мерседес я села, наверное, все же с похоронным лицом, потому что водитель поинтересовался про порядок в моей душе.

— Все хорошо, — солгала я. — Просто товарищ душный. С ним будет тяжело.

— С ними со всеми тяжело, — улыбнулся дядька. — Но намного легче, чем с нашими, — и подмигнул. — Ну, ты поняла…

— Не очень, — скривила я в ответ розовые губки. — С такими нашими мне сталкиваться не доводилось. Я — офисный планктон рекламного разлива. Я на публике очень редко появляюсь. И точно не на такой.

Дядька понимающе кивнул:

— Повезло. Повезло тебе, девочка. Лучше сиди в офисе.

— Угу. Буду. Вот провожу нашего финского гостя и вернусь в офис.

— Он не американец разве?

— Ну, американец… — улыбнулась я, чуть прикусив болтливый язычок. — Но ведь нет такой национальности, американец. Он финн по матери и ирландец по отцу. Гремучая выбеленная смесь, — попыталась я свести разговор к шутливому финалу.

— Много ты успела за пять минут выяснить, — усмехнулся дядька, смотря уже вперед на дорогу.

— Много, даже очень много. Этот тип только в машине не разговорчивый…

— А ты в машине разговорчивая? Или мне помолчать? — подмигнул водитель уже в зеркало заднего вида.

— Я слишком много сегодня говорила… Так что если вас не затруднит…

— Доброе утро! — поздоровалась я с улыбкой с водителем, который забирал меня прямо из дома, мечтая сказать ему на том же месте, но уже в другой час «Доброй ночи!», как вчера.

Ночь прошла слишком быстро — я не успела прийти в себя от первой встречи с Тони, чтобы подготовиться ко второй. Морально. Рожа была готова на все сто — я специально проснулась с солнцем, чтобы запаковать морду лица в улиточную маску, которых я с запасом набрала во Вьетнаме. Перед сном мне, конечно, потребовалась «Звездочка», хотя душа просила коньяка. Но я на работе — у меня просто перерыв на сон. Небольшой.

И вот лицо сияло, макияж лежал ровным слоем, а в руке шелестел полиэтилен, в который я упаковала вечернее платье: то, в котором когда-то давно — в прошлой жизни — танцевала с Семеном на важной только для него встрече.

Нынешняя встреча мне тоже не важна, и я очень и очень надеюсь, что мистер Макдевитт не пригласит меня на танец. Он мне противен — до самых кончиков пальцев, и я не хочу, чтобы он прикоснулся ко мне даже ноготком. Надеюсь, деловые рукопожатия переводить не придется — только всякие умные слова, которые я, как стихи в школе, учила на ночь глядя, наконец-таки полностью прочитав все, что было вложено для меня больной Ленкиной сестренкой. Как бы больной не стать мне, поперхнувшись всей этой финансовой терминологией — этот Тони выступает представителем каких-то там инвесторов, которые собрались что-то там инвестировать в нашу, так сказать, недвижимость или в строительство, которое у нас тоже, так сказать… Вот-вот, мне нужно все так сказать и никак иначе. И забыть знакомство, как страшный сон. Тони, миленький, свали завтра к себе домой — не мучь меня своим обществом еще один день…