Огненный поцелуй - Елена Арматина

Я не сомневалась, что это была именно Лунная гора. Казалось, что ночное светило было прямо у нас над головами. Огромное, голубое и холодное. Из-за его яркости ночное небо казалось бесконечно глубоким и черным.

Барс лег на землю, словно приглашая меня слезть с него. Что-то тронуло меня за ногу, за другую. Я посмотрела вниз и чуть не охнула. Вся вершина горы, сколько было видно, покрыта морем голубовато-белых цветов. А может, эти колокольчики именно в лунном свете казались голубыми. Меня больше не нужно было уговаривать, я тотчас спрыгнула с барса, пожалев, что не была босая. Наверное, очень приятно походить по светлому лугу босиком.

Барс не спешил превращаться в человека.

— Какая красота! — прошептала я, — Просто волшебная красота!

— Говорят, что если заснуть возле лунного цветка, то присниться твой суженый. Или суженая, — поблескивая серебристыми в лунном свете глазами, прокомментировал барс.

- Жаль срывать такую красоту!

— А это бесполезно. Цветы тотчас вянут, стоит их сорвать. А стоит спуститься с горы, тотчас исчезают.

— Но так не бывает! Как же тогда сон увидеть? Замерзну…

Брюзжа, словно капризная девчонка, я вдруг поняла, как странно должны звучать мои последние слова. Еще подумает, что в его объятия напрашиваюсь.

Но барс, скрутившись клубочком, обхватил меня хвостом и притянул к себе, усаживая в импровизированное пушистое кресло. Опустил на меня свою мохнатую лапу, и будто закутал в пушистое одеяло.

— Я часто сюда прихожу, — он сказал это с такой грустью, что я невольно перестала ерзать и посмотрела на него. — Здесь небо кажется таким близким!

— Оборотни любят небо? — я не смогла удержать своего удивления.

— Я ведь не всегда был оборотнем. Ты ведь это знаешь?

— Нет, откуда? Мне никто не рассказывал.

— Мой отец — лев. В юности он побывал в разных мирах. В одном из этих миров, он встретил мою мать. Элиза — дракон. Ты и этого не знала?

Я что, ясновидящая? Я простой феникс-недоучка. Но фыркать и ерничать мне совсем не хотелось. Так было интересно узнать о нем побольше. Ведь я не чужая ему. Хотя, кто его знает.

— Мой отец был единственным наследником своего отца. И после его смерти, Алексу пришлось вернуться в этот мир и возглавить прайд. Мама последовала за ним.

Я уселась поудобнее так, чтобы видеть его морду. Но он не смотрел на меня. Высоко подняв нос, барс лежал с закрытыми глазами. И только его уши трепетали, чутко реагируя на каждое мое движение. Постепенно я проникалась важностью этого момента. Мне становилось ясно, что для него очень важно то, что он собирался мне сказать.

— Им было сложно. Отец — чистокровный оборотень из династии примархов. Мать — чистокровный дракон, из семьи Великих драконов ее мира. Примириться друг с другом, убедить семьи в искренности их чувств… Все изменилось, когда родился я. Рождение ребенка у оборотня и дракона — это само по себе чудо. Поэтому все с интересом ждали, чью же кровь я унаследую.

— Ты родился оборотнем? Разве это было понятно не сразу?

— Не сразу. Семьи моих родителей с нетерпением ждали моего совершеннолетия.

Барс замолчал, молчала и я, завороженная его сказкой.

— Когда пришло мое время обращаться, я обратился драконом, — в его голосе я уловила улыбку.

— Почему ты смеешься? Твои родные оборотни разозлились?

— Нет, они расстроились, но не разозлились. По крайней мере, не сразу.

Барс, наконец, повернул ко мне голову и потерся своим огромным лбом о мою голову. Тотчас наэлектризовавшись, волосы поднялись вокруг моего лица потрескивающим облачком.

— Просто я не смог совладать со своей силой. В тот первый раз я сжег дом моего деда. Они с отцом весь следующий год регулярно посещали цирюльника, в надежде, что их гривы отрастут быстрее.

— Ты сжег им гривы? — я хохотала, представив себе двоих примархов с обшмаленными гривами, убегающими от молодого дракончика.

— А дракон хоть большой был, или ты просто огнем их поливал?

— Мой дракон был огромен, — как же грустно он об этом говорил. — Я мог летать без устали, я был обучен сражаться. Семья матери забрала меня в их мир. Там я провел следующие пятнадцать лет. Иногда, конечно, наведывался к родителям. Иногда они меня посещали. Но в том, драконьем мире, я обрел новый дом, верных друзей. Там же построил свой бизнес.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Да ладно, вы что, и бизнесом занимаетесь?

— Ну, жить то хочется везде хорошо.

— И чем же ты там занимался?

— Я выращивал фамильяров. Для магов. И выращиваю сейчас.

— Подожди, но ты же … ректор? Или я что-то не понимаю.

— Ректор. Здесь — я ректор академии. А фермой моей сейчас управляет мой друг. Кстати, Феликс — тоже мой друг, и он тоже дракон. А его отец когда-то был фениксом.

Две мысли маленькими колокольчиками сейчас звенели в моей голове. Первая — если они так просто путешествуют мирами, значит, я легко могу вернуться домой? Но что-то я сейчас сомневаюсь, что очень этого хочу.

И вторая мысль — где то здесь, неподалеку живет феникс, который может мне рассказать о моих способностях. Правда, бывший феникс.

— А почему он — бывший?

— Потому что сейчас он вампир.

Кто-то, по-моему, сходит с ума. Бывший дракон — и вдруг барс. Бывший феникс — сейчас, видите ли, вампир. Бизнесмен — и вдруг ректор?

Это как такое возможно?

Мне очень хотелось бы поспать на этой горе и увидеть во сне своего суженого. Но еще больше хотелось получить ответы на свои вопросы.

А мой барсик, по-видимому, совсем не прочь мне на них ответить

Из нашей задушевной беседы я почерпнула знаний о новом мире гораздо больше, чем за несколько дней пребывания здесь.

Кроме прочих моментов, мне стало совершенно ясно, что фениксов в его роду не было, лучшей парой для меня является дракон. Тему с отцовством он проигнорировал напрочь. Как и мой вопрос о том, скольких девушек он катал на своей спине. А стоило мне заговорить о моей метле, так и вовсе тему перевел.