Крещение огнем. Алтарь победы - Максим Калашников

Никита Сергеевич смог использовать потрясающий пропагандистский эффект от первого в мире космического полета Гагарина 12 апреля 1961 г. Уже в августе он заявил: у нас есть ядерные заряды более ста мегатонн мощностью и мы запускаем в космос людей. Нам ничего не стоит заменить людей супербомбой и доставить ее ракетой в любую точку планеты. И то был стопроцентный блеф! На самом деле для посадки космических кораблей в назначенный район приходилось задействовать все имеющиеся средства командно-измерительного комплекса (В. Хозиков. Указ. соч., с. 135). Любопытная деталь: когда США после показа глобальных ракет во время парадов

9-го Мая и 7 ноября 1965 г. потребовали от Москвы соблюдать резолюцию ООН о неразмещении ядерного оружия в околоземном пространстве, СССР ответил: резолюция запрещает применение такого оружия, но не его производство.

В 1962 году Хрущев неожиданным дерзким ходом перебросил на Кубу 51-ю дивизию – ракеты средней дальности – и смог, балансируя на грани войны, совершить размен: СССР выводит ракеты с Кубы, а США – из Турции. Угроза внезапного ракетно-ядерного удара по столице Союза была снята. Америка не решилась пойти на войну. Хотя у нее было 203 межконтинентальные ракеты «Атлас», «Титан» и «Минитмэн» против 56 несовершенных советских ракет-«стратегов» Р-7 и Р-16. А уж по стратегическим бомбардировщикам янки (1700 машин) нас опережали в несколько раз, по авианосцам – и говорить не приходится. (У нас не имелось ни единого!) Против 5 тысяч ядерных боезарядов у американцев русские имели всего триста. Таким образом, СССР, пойдя на отчаянный шаг, изображая гитлероподобного лидера в Кремле и неимоверно блефуя насчет своей ракетной мощи, добился настоящей победы. Ибо как иначе назвать уступки со стороны многократно сильнейшего врага? Испугались тогда янки потерять хотя бы один или два своих города в термоядерном огне. Ведь больше наши не успели бы уничтожить: Р-12 и Р-14 готовились к стрельбе очень долго, большинство ракет американцы успели бы уничтожить силами своих ВВС.

Многие до сих пор утверждают, что Карибский кризис кончился поражением для нашей страны. Нет, господа! Поражением был бы вывод русских ракет с Кубы притом, что американская группировка средней дальности в Турции осталась бы на месте. Но ведь янки ее убрали! Увезли оттуда более сотни ракет с боеголовками суммарной мощностью в 125 мегатонн – 125 миллионов тонн тротила.

Готовясь к кубинскому гамбиту, Хрущев заявил:

«Если жить только под давлением боязни и в том смысле, что всякая акция в защиту себя или в защиту наших друзей вызовет ракетно-ядерную войну, – это, следовательно, означает парализовать себя страхом. В таком случае война возникнет наверняка. Враг сразу же почувствует, что ты боишься, если он придет с войной. Или же ты без войны станешь уступать постепенно свои позиции и дашь возможность врагу достичь его целей. Или же ты своими боязнью и уступчивостью так разохотишь врага, что он потеряет всякую осторожность, и уже не будет чувствовать той грани, за которой война станет неизбежной.

…Надо не желать войны и делать все, чтобы не допустить войны, – но не бояться войны. Если создается невыгодная ситуация, то ты должен отступить. Однако если отступление есть начало конца твоего сопротивления, так лучше уж рискнуть. На миру и смерть красна! Попытаться сокрушить своего врага, а если война будет навязана им, сделать все, чтобы выжить в такой войне и добиться победы…» (Цит. по: Игорь Дроговоз. «Ракетные войска СССР». М. – Минск, АСТ – «Харвест», 2005, с. 74)

При всей моей нелюбви к Хрущеву я эту цитату ввел бы во все учебники по стратегии и военному искусству. Вместе с высказываниями Сунь Цзы и Клаузевица. Иногда становится жаль, что с Рейганом в Женеве и Рейкьявике встречалось «его тусклейшее сиятельство» Г., а не Хрущев. Последний был подлецом, но отнюдь не трусом и не прямым предателем страны. Итоги переговоров с США в середине 80-х выглядели бы тогда совсем иначе! Хрущев, затевая Карибский кризис, каким-то звериным чутьем понял: даже обладая подавляющим превосходством в средствах ведения ракетно-ядерной войны, американцы все равно не смогут перешагнуть психологический барьер, не сумеют решиться на огромные жертвы среди своих:

«…Начнется война, не такая, как Первая мировая или Вторая мировая, где некоторые американцы даже не слышали ружейного выстрела. Они не знали, что такое разрывы бомб, что такое разрывы артиллерийских снарядов. Они воевали на чужих территориях. А в этой войне, если она будет развязана, они вызовут огонь на себя. И какой огонь! Термоядерных бомб…»

Ставка Хрущева себя оправдала. Он в схватке не опустил глаза. Смог сочетать ракетный блеф и представление о себе как о бешеном лидере, который ни перед чем не остановится. И вот результат: отступление более сильного противника. Можно только представить себе, как бы Хрущев ответил на аналогичный ход Рейгана, когда тот в марте 1983-го объявил «звездные войны». О! Тут были бы и демонстративные испытания спутников-перехватчиков, и показательная организация какого-нибудь Космического командования, и провоз образцов космического оружия по Красной площади, и серия захватывающих фильмов!

Последний раз ракетный способ давления на мозги иностранных политиков был с успехом использован в 1966 году. Хотя это произошло и после ухода Хрущева, но все еще в его стиле. В стиле психотриллера, вполне по-гитлеровски. Все это называлось операцией «Пальма». На Байконур привезли французского президента Шарля де Голля. В то время его страна входила в НАТО и грозила нам своим ядерным арсеналом, большими сухопутными силами и приличным флотом. Де Голлю, привезенному в бункер на возвышенности, показали старт межконтинентальной ракеты из шахты. Француз поднес бинокль к глазам:

«…Густые клубы дыма и языки пламени, рев двигателя, гром и резкий треск, сопровождавшие выход ракеты из шахты, произвели на де Голля сильное впечатление. „Колоссаль! – несколько раз воскликнул он, обращаясь к находившемуся рядом сыну Филиппу, и затем поинтересовался: – И что, такие ракеты нацелены на Париж?“

«Нацелены туда, где базируются войска НАТО», – ответили ему.

Вскоре Франция вышла из Североатлантического договора…» (В. Хозиков. Указ. соч., с. 144.)

Расколоть блок НАТО хотя бы ненамного, оторвать от него очень сильную страну – это, знаете ли, дорогого стоит! И сие удалось. Таким образом, в сокровищнице исторического опыта Советского Союза к 1985 году имелись свои способы переломить ход «холодной войны» в нашу пользу![6]