Архитектор пряничного домика - Дарья Донцова

– Мда, – только и смог произнести я.

– Да у большинства тех, кто вас бровями в восторг привел, и ресницы наращенные, и волосы. Пряди держатся на капсулах. Прикиньте, вы обнимаете девушку, гладите ее по голове, а там такие штуки, вроде тех, что в шоколадных яйцах контейнерами для игрушек служат, только они маленькие. И бюст у баб не свой, и задница! В щеках импланты, и нос поправлен.

– Похоже, я безнадежно отстал от моды, – резюмировал я, – но мои… э… дамы сердца натуральные.

– Просто они не дуры, – усмехнулся Кэт, – не хотят бегать в стаде, не живут по принципу: подруга брови-клюшки себе забацала, я тоже хочу такие. Они не зависят от мнений в соцсетях. Хорошие у вас бабы, похоже. Ну-ка, гляньте.

Перед моим лицом оказалось зеркало.

– О боже, – помимо воли выпалил я, – я стал похож на цыгана.

– Среди них есть красавчики, – улыбнулся Кэт, – на экране будете выглядеть волшебно.

– Выгляжу так, словно над глазами две жирные волосатые черные гусеницы, – вздохнул я, – а вокруг глаз торчат спички того же цвета, от деревянных палочек для розжига камина их отличает только загнутость.

– Бэтти на самом деле ваша лучшая жена? – вдруг поинтересовался Кэт.

– Нет, – улыбнулся я, – это шоу.

– Это шоу, – повторил стилист, – в нем все нереально. И с какой стати в кривом мире телевранья у вас останутся родные брови и ресницы? После съемок робота увезут, а я «гусеницы» и «спички» легко сниму с помощью специальной жидкости. Нельзя оставаться естественным в неестественных обстоятельствах.

– Отличный аргумент, – кивнул я, мне Кэт все больше нравился.

У стилиста странная внешность и манера одеваться, на мужчину он, честно говоря, совсем не похож, но под диковатой одеждой и раскраской скрывается, похоже, умный человек со здоровым чувством юмора.

– Что за кошкина ферма? – закричала Николетта. – Где тут мех?

Я вышел из гардеробной и увидел маменьку. Она трясла вешалкой, на которой болталось нечто лохматое, серое, сшитое из кусочков непонятного происхождения. Николетта стояла ко мне боком и общалась с продавщицей лет двадцати. Девушка зачастила:

– Перед вами уникальная куртка, изготовленная с помощью нанотехнологии…

– Стоп! – закричал знакомый голос.

Я повернул голову на звук и понял, что слева установлена камера, за ней сидит угрюмый оператор, а около него на раскладном стуле расположился Петр.

– Мать Ивана, выйди из кадра, – скомандовал он.

– Ну все, Петруччио покойник, – шепнул за моей спиной Кэт, – сейчас его на равиоли разделают.

Маменька повернулась, из ее глаз посыпались искры, но тут она увидела меня и разинула рот.

– Ванечка, – голосом влюбленного голубя заворковала Ирэн, выходя из-за стойки с шубами, – ты…

Мать Олега тоже умолкла.

– Вава! – ожила Николетта. – Откуда роскошные брови с ресницами? Как ты их вырастил?

Кэт высунулся из-за моей спины.

– Хотите такие?

– Да, – хором ответили дамы.

– Легко, – сказал стилист, – вот вам мои визитки, звоните, зовите, сделаю вас принцессами.

– Хватит бла-бла, – взвился Петр. – Где электронное чудовище?

Из соседней кабинки для переодевания вышла Тата. Я на всякий случай зажмурился, но потом сообразил, что в магазине она не станет разгуливать голой, и открыл глаза. Я не ошибся, сейчас на кукле, которой ловко управляла правая рука Олега, было красивое летнее платье, а на ногах белые кроссовки.

– Уберите мамаш, – потребовал режиссер.

Николетта открыла рот, но тут к дамам подошел Кэт, взял ту и другую под локотки и увел за стойку с манто. Около меня появилась Ася с «ухом», мужик с «хлопушкой».

– Вонюсенька, слышно? – пропело в моей голове.

– Да, – ответил я.

– Вонюсенька, не отвечай.

– Простите, забыл.

– Сегодня у тебя естественное поведение. Ничего подсказывать не стану. Ходишь с женой по магазину, покупаешь ей шубень. Нормуль так. Все как обычно. Ясненько-понятненько?

Я подавил вздох. У меня нет супруги, шубу покупать некому, в большие торговые центры, вроде «ЖО», я никогда своих дам не водил. Да они и откажутся туда пойти. Отношения наши, как правило, не достигают стадии покупки манто. Чаще всего я понимаю, что около меня не та женщина, которая мне нужна, и быстро зарываюсь в песок. Вот Николетте я покупал шубы и всякий раз подвергался критике за приобретение дешевой дохи. Потом, слава богу, маменька вышла замуж за несметно богатого олигарха Владимира, и теперь у нее по манто на каждый день недели и праздники. С меня снята обязанность наряжать Николетту. Признаюсь, я весьма рад такому повороту событий. Весь первый год счастливой супружеской жизни Николетты я опасался, что новый муж убежит от женушки со своеобразным характером. Но потом я понял: добрый, заботливый Боженька послал мне отчима-мазохиста. Чем чаще Николетта нападает на Владимира, злится, скандалит, тем сильнее он ее обожает. Второе супружество маменьки редкий случай, когда горшок нашел себе крышку по размеру. Госпожа Адилье капризна, а отчим в восторге от ее манеры общения с ним и имеет достаточное количество золотого запаса, чтобы исполнять все желания жены.

– Вонюсенька, вы все поняли? – пропел в моем ухе голос Аси.

– Да! – ответил я.

– Молчите! – вздохнула Ася.

– Долго мы будем из белки ежа делать? – загудел Петр. – Начали. Мотор, камера, хлоп-с!

– Милый, как тебе шубка? – спросила Тата, подходя к стойке и показывая на жуткую доху из искусственной кошки.

Раз мне велели вести себя естественно, то я счел возможным высказать свое мнение:

– Весьма симпатичная вещь. Но, похоже, она не из натурального меха.

– Ванечка, я против убийства животных, – заявила Тата, – ношу исключительно экомех.

– Эко? – повторил я.

– Экологичный, – расшифровала «жена». – Милый, ты недоволен?

– Не понимаю, почему прилагательное «экологичный» сопровождает ткань сродни пластиковым пакетам, – вздохнул я, – сжечь надоевшую шубу нельзя, она определенно выделит токсины, отравит планету. Похоронить ее в земле еще хуже, манто будет разлагаться триста лет. В чем экологичность? И почему шубейка из фальшивой больной кошки стоит дороже настоящей каракульчи?

– Стоп! – заорал Петр.

Я замолчал и повернулся к режиссеру.

– Ася! – возмутился тот. – Что за бред он несет?

– Мне сказали, что я должен вести себя естественно, – сообщил я, – реагировать, как сочту нужным.

Петр воздел руки к потолку.

– Боже, пошли мне терпения. Сто раз зарекался работать с любителями, да видно, кукарача на граблях мое хобби. Аська! Объясни герою: надо вести себя естественно, не так, как ему естественно, а так, как нам естественно и, главное, как естественно спонсору.