Коктейль «Две семерки» (сборник) - Эдуард Тополь

В. Костиков: К сожалению, Президент сейчас крайне занят и принять вас не сможет.

Э. Тополь: Я понимаю, что сейчас ситуация в Москве напряженная. Но, с другой стороны, мы с Александром Грантом, журналистом из русской нью-йоркской газеты, прилетели из США, мы пишем роман именно о том, как эта ситуация возникла и кто именно способствовал ее возникновению. И поэтому мнение Президента, хотя бы в двух словах…

В. Костиков: К сожалению, Президента сейчас нет в Кремле. Извините. А книгу я с удовольствием передам…

На автострадах России и раньше было небезопасно, а теперь стало совсем невмоготу. Водителям всех мастей строжайше предписано голосующих на обочине не подбирать и даже по сигналу милиционера останавливаться только у поста ГАИ.

Иначе запросто можно нарваться в лучшем случае на профессионально выполненный удар по голове, а в худшем – на автоматную очередь. Однако в ту ночь шел дождь, да и кому в голову могло бы прийти остановить два легковых «БМВ», летевших из Москвы по Каширскому шоссе? Они бы все равно не послушались. Вернее, машин было три – две «БМВ» и «Волга» сопровождения, которая вскоре отстала и вернулась в Москву, убедившись, что все в порядке. Так началась экстренная эвакуация «суперсвидетеля» из Москвы, где даже Президент не мог гарантировать ему безопасность.

Из беседы Э. Тополя с генералом Котенковым:

– В двадцать два тридцать мы заехали за вашим героем и двумя его телохранителями, потом разными дорогами на разных машинах (тут уже начала работать конспирация) добрались до условленного места на Кольцевой дороге, где нас ждали «БМВ». Перегрузили бензин, сменили на «БМВ» номера. Тут пришлось повозиться, так как поставить «волговские» номера на иномарку оказалось сложно – отверстия не совпадали. Начался дождь, что мы сочли благим предзнаменованием, способствующим скрытности нашего отъезда.

– А что вы ощущали в этот момент? Почувствовали себя моложе? Кровь бурлила?

– Я не задумывался над этим. Учитывая, что предыдущей ночью на него была организована охота, и нешуточная, я всего себя, все свои мозги направил на выполнение поставленной перед нами задачи. Но чувствовал себя достаточно спокойно. Я генерал-майор, только недавно вернувшийся с Кавказа после полугодичного пребывания там, я привык к таким заварушкам. Но обостренность чувств, эдакая взбодренность, была. Мы договорились с одним из членов правительства, что он будет нас сопровождать примерно первые сто километров, чтобы убедиться, что за нами нет преследования, а в случае необходимости задержит их. С Кольцевой мы свернули на Каширское шоссе, и до Каширы он нас сопровождал, а в районе Каширы помигал фарами, показывая, что все чисто, и вернулся обратно. Тут пошел уже проливной дождь, и примерно три часа мы шли на Харьков. Я ехал в машине с вашим героем и представителем фирмы, во второй машине – Виталик и Саша, телохранители вашего героя, и еще один охранник. Как только тронулись, ваш герой обратился к представителю фирмы: «Дай мне пистолет». А тот отвечает: «Пистолет не мой, дать не могу, я его сам держу незаконно». Он засуетился и говорит: «Остановите машину!» Тогда я отдал ему свой пистолет: «Бери, только ради бога ни за что не дергай!» Он положил пистолет на колени и так держал его всю дорогу. Не буду говорить о нравах нашей милиции, но, сами понимаете, два мчащихся на бешеной скорости «БМВ» с московскими номерами – лакомый кусочек для гаишников, так что нас неоднократно останавливали, ведь мы проехали две тысячи километров! Однако у нас был специальный талон на проезд без права досмотра, и это нас здорово выручало. Как только они видели этот талон, тут же брали под козырек, и мы летели дальше. А ваш персонаж каждый раз судорожно хватался за пистолет. Я ему говорю: либо отдай мне пистолет, либо положи в карман и не трогай!

– В таких ситуациях люди бывают либо возбужденно-веселы – травят анекдоты, пытаясь скрыть тревогу, – либо трясутся от страха. Что было в вашей машине?

– Ваш герой сначала был очень напряжен. Тем более что в предыдущую ночь он чуть было не был захвачен. Он прекрасно понимал, что в случае ареста он у тех, кто за ним охотится, не проживет и суток и в первую же ночь сам повесится в камере, это безусловно. И пока мы не прошли Каширу, да нет, пожалуй, до утра он был в напряжении. А потом чуть успокоился, а днем действительно пошли анекдоты. Нам надо было добраться до Сочи, где нас ждали. Честно говоря, выезжая, мы даже не обсудили маршрут. И на полпути он стал задавать вопросы: ведь если ехать через Харьков, значит, надо дважды пересекать украинскую границу. А вдруг там сейчас паспортный контроль? Я на этот счет ничего не знал. Чтобы не рисковать, через три часа движения мы перешли с благоустроенной дороги Москва – Харьков на другую, воронежскую, трассу. И вот здесь произошел неприятный эпизод. В предрассветных сумерках наш водитель прозевал необозначенный железнодорожный переезд, поздно затормозил (ведь мы шли со скоростью сто сорок километров в час), машина совершила мощный прыжок, и та, что следовала за нами, – тоже. В результате оба «БМВ» тут же сели на днище. У нашей машины – трещина на картере и небольшая поломка двигателя, у второй – лопнул картер, стало течь масло, оказалась повреждена задняя подвеска и спустило колесо. К восьми утра дотянули до какого-то маленького городка, где оказалась станция техобслуживания, и нас каким-то чудом починили – один из умельцев просто заклепал трещину в картере. Мы дозаправились и двинулись дальше – через Воронеж и Ростов. Останавливались на три-четыре минуты, перекусывали прямо в машине. Въехали в Краснодарский край, где был снова прокол шины, смена колеса, но до Сочи добрались без помех. В Дагомыс мы попали в половине двенадцатого ночи. Итак, первая фаза экстренной эвакуации, автопробег Москва – Сочи, заняла ровно сутки и полчаса. До Сочи добрались без помех, если не считать, что дорожного указателя на этот город-герой не было, а мчаться ночью по горной дороге – удовольствие для немногих. Но за руль «командирской» машины сел телохранитель полковник Виталик Посуев, шофер экстра-класса, который не сбавлял скорости ниже ста километров в час. Указателей не было, зато почти на каждом километре за Ростовом-на-Дону у дороги одиноко торчала картонка с надписью «РАКИ», а метров через триста сидел либо старик, либо подросток перед кучей красных свежесваренных раков. Искушение было слишком велико. По пути попался степной базарчик с небогатым, но достаточным ассортиментом – там оба «БМВ» остановились, и генерал Котенков, как бывший военный наместник России на Северном Кавказе, лично отобрал раков покрупнее. С раками под пиво разобрались за пятнадцать минут. Надо было торопиться: в Дагомысе ждал начальник охраны президента Армении.

Из беседы с генералом Котенковым:

– На площадке возле цирка нас должен был встретить человек из Армении, чтобы сопровождать в Ереван. Поскольку у цирка никого не обнаружилось, мы отогнали машины в тупичок, я пересадил нашего героя во вторую машину, а сам вернулся к цирку. Через несколько минут ко мне подъехал «Мерседес», из него вышел человек, которого я знал лично. Потом мы – уже все вместе – отправились на дачу, стали решать, как и на чем поедем в аэропорт, где нас ждал самолет. Решили не пользоваться машинами, на которых приехали. Попрощались с водителями и уже минут через пятнадцать на «рафике» отправились в Адлер. Въехали прямо на летное поле, там нас уже ждал «Як-40» с поднятым трапом. Как только «рафик» подъехал, трап опустили, мы поднялись в самолет, и он тут же взлетел. Все было очень четко, что неудивительно: самолет тоже был частный. Через полтора часа нас встречали в Ереване. Вернувшись назад, хочу «выдать» еще одну государственную тайну. В Москве мы просчитывали разные варианты, как улететь из Еревана в Европу, ведь оттуда рейсов в Европу крайне мало, а в Швейцарию нет совсем. Можно было лететь в Париж, но ближайший рейс туда был только через несколько дней. Провести несколько дней в Ереване – эта перспектива нам не улыбалась. Тогда одна частная московская фирма согласилась оплатить коммерческий рейс из Еревана в Швейцарию. Этот самолет прибыл в Ереван еще до нашего прилета, и, когда мы увидели его в Ереване на посадочной полосе, мы совершенно успокоились, а зря. Мы поднялись в самолет, познакомились с экипажем, тут же армянские пограничники поставили нам отметки в паспорта. Я с командиром самолета уединяюсь и спрашиваю, когда взлетаем. Он говорит: «Сначала скажите куда. Я могу лететь хоть до Монреаля, все оплачено». – «Хорошо, – отвечаю. – Цюрих». – «А теперь, – он говорит, – мы должны подать заявку в диспетчерские службы, согласовать маршрут». – «А сколько это отнимет времени?» – спрашиваю. Он говорит: «Обычно день-два…» Короче, выяснилось, что командир экипажа хоть и знал, что нужно взять пассажиров в Ереване, но не был поставлен в известность, куда ему предстоит лететь. Меня это удивило: самолет прибыл из Москвы, чтобы лететь в Швейцарию, но маршрут для него не был согласован! Ваш герой сразу занервничал. Я попросил всех остаться в самолете, а сам с командиром пошел в диспетчерскую. Маршрут, конечно же, предстояло утверждать, поскольку все воздушное пространство над бывшим СНГ контролируется Москвой, тем более что самолет был российский, а не армянский. Командир связался с диспетчером авиаотряда, тот подтвердил, что, по его сведениям, в Ереване должно быть определено, куда лететь самолету, и заверил, что сам сейчас же займется решением вопросов с маршрутом в Цюрих, коридорами полета и т. п. Услышав это, мы успокоились. Если мне не изменяет память, дочке вашего героя в этот день исполнился год, и он предложил отметить это дело. Стюардесса принесла коньяк, но не успели мы выпить по рюмке, как в салоне обозначился российский пограничник, прапорщик, и потребовал наши документы. Я вышел с ним в другой салон. «Что такое? – спрашиваю. – Наши визы оформлены армянскими пограничниками. Документы на вылет самолета тоже оформлены». Но он настаивал на своем. Все паспорта были у меня, я их ему отдал. У вашего героя паспорт тоже советский, но по нашей практике у некоторых есть несколько паспортов – внутренний, заграничный, дипломатический и так далее. И Якубовский отдал пограничникам паспорт, в котором не было швейцарской визы. И пограничник ему говорит: «Вас я не могу пропустить, у вас нет швейцарской визы». «А вам-то какое дело? – спрашиваю. – Это проблема швейцарских пограничников». Тут ваш герой вынимает второй паспорт, с швейцарской визой. «Это вас устроит?» Пограничник не ожидал такого развития событий, ему поставили задачу придраться хоть к чему-нибудь. Но самое смешное, что у Виталия и Саши вообще не было в паспортах никаких виз, кроме канадских, но к ним вопросов не возникло. И пограничник ушел из самолета, но, как я заметил, у трапа остались два вооруженных человека в российской пограничной форме. Нас рассекретили. И, бесспорно, команда уже прошла: хотя на территории Армении они не могли нас арестовать, но задача ставилась так, чтобы любым путем не дать вылететь самолету из Еревана. Я вышел из самолета, позвонил из аэропорта в Москву одному из руководителей, который обеспечивал все наши передвижения, доложил о ситуации, попросил немедленно дать команду пограничникам, чтобы не чинили никаких препятствий, а кроме того, ускорить решение вопроса с отлетом самолета. Но даже после этого нас продержали в Ереване еще двое суток и при этом постоянно дергали к телефону командира самолета. Я приказал ему никуда не ходить, а пошел на переговоры сам. Оказалось, звонит заместитель командующего пограничным округом. Я ему представился и говорю: «Товарищ полковник, у вас есть претензии к пассажирам, экипажу или к самолету?» Он помолчал, потом говорит: «Я звоню как раз для того, чтобы сообщить, что претензий никаких нет». После этого пограничники исчезли, но вопрос вылета так и не был решен. В воскресенье вечером появился начальник аэропорта, мы перебрались из самолета к нему в кабинет, а там были все средства связи, я опять несколько раз звонил в Москву, но прошел еще день, и стало ясно, что идет мощнейшее противодействие нашему вылету. Арестовать они нас не могут, но и выпустить не выпускают. В полдень мы приняли решение, что надо искать другой способ. Стали обсуждать возможности перебраться в Баку или в Тбилиси. Но Баку отпал сразу – туда из Армении лететь, ясное дело, никак теперь невозможно, собьют, и все. А с Тбилиси связаться не удалось: там война. Тогда ваш герой решил связаться с Канадой и вызвать самолет оттуда. Из Канады ему сообщили: нет проблем, частный самолет вылетает к вам из Объединенных Арабских Эмиратов и может прибыть в полночь. Я дал команду отдыхать, но в двадцать два ноль-ноль быть на месте. Нас отвезли в гостиницу, мы помылись (без горячей воды, конечно), поужинали, легли спать. В двадцать два ноль-ноль я выхожу из своего номера, стучусь в номер к вашему герою, а никто не открывает. Стучусь снова, думаю, наверное, спит крепко. Потом стучу в номера, где были Виталий и Саша, его охранники, без которых он никогда никуда ни шагу. Они оба на месте, я спрашиваю, а где ваш-то? У них глаза квадратные – ничего не знаем! Снова стучим к нему в номер – бесполезно. В номере его нет. А дежурные по гостинице сменились, и потом, это же Кавказ, новый дежурный говорит: я ничего не знаю. Но ключа от номера у него нет. А телефоны в гостинице не работают, куда он исчез, не знаем, и машины у нас тоже нет. Просто пиковое положение, все на нервах! И его не было всю ночь. Только к шести утра он приехал с Ариком, который нас опекал, и тогда все объяснилось. Оказалось, что, пока мы спали, он на машине Арика уехал в аэропорт еще раз позвонить в Канаду, проверить, летит ли самолет. А по отношению к нам решил проявить гуманность, не будить нас. Я ему за эту «гуманность» чуть физиономию не набил! Он говорит: я думал, что мы за полчаса смотаемся, я свяжусь с Канадой – и приедем за вами. Но самолета не было, думаю: зачем вас будить? А кроме того, когда они приехали в аэропорт, у них там была стычка с милицией, которая решила, что это шайка грабителей ворвалась в кабинет начальника аэропорта.