Прапорщики по адмиралтейству - Владимир Поселягин

Я даже не стал скрывать разочарование, но передал адмиралу квитанцию на хранение ящиков на складском пакгаузе железнодорожной станции. На этом мы расстались. Я чуть опоздал с прибытием на борт «Камы», но догадался взять пояснительную записку из штаба Макарова, так что Уфимцев не ругался.

Теперь, если уж план «А» не сработал, перейдём к плану «Б». Вообще, Макаров меня удивил: я знал, что он из любителей рисковать, и был уверен в его согласии, а он вынес резолюцию, запрещающую осуществление моего плана.

План «Б» заключался в захвате миноносцев по ходу службы. Тут без Уфимцева было никак, но я знал, чем его купить. Вот он рисковый парень и яйца имеет, в отличие от Макарова, который изрядно меня разочаровал.

Заступив на вахту, я попросил лейтенанта выделить мне время. Боевой пост я покидать не стал, но попросил кондуктора и рулевого, скучающих в ожидании скорого выхода в дозор, покинуть мостик.

– О чём хотели поговорить? – спросил Уфимцев, наблюдая, как я проверяю, не подслушивают ли нас.

– Господин лейтенант, я хочу получить под командование «Каму», – сообщил я. У Уфимцева глаза на лоб не полезли, поэтому я поспешил пояснить: – Вы ведь хотите боевой корабль под командование? Я могу с этим помочь, но с условием, что вы похлопочете о назначении меня командиром «Камы».

– Так, ничего не понимаю. Хочу подробностей, господин прапорщик.

К слову, да, офицеры могут обращаться друг к другу по званию с приставкой «господин». А вот солдаты и кондукторы, да и офицеры адмиралтейства, обращаются к офицерам корабельного состава как к благородиям и их превосходительства, в зависимости от желания офицерского состава. Однако Уфимцев разрешил обращаться к нему по званию, что я и делал, но без панибратства, этого он не любил.

– Вы мечтаете быть капитаном на мостике боевого корабля, каким «Кама» по своей сути не является. Я же желаю получить под командование «Каму», но мне этого не позволят, потому что я офицер по адмиралтейству. Значит, я должен войти в списки корабельного состава и получить звание мичмана. Просто так мне его не дадут, но есть одна лазейка – возглавить абордаж боевого корабля противника. Тут и звание, и назначение капитаном на захваченный трофей.

С вами же другая ситуация. Дождаться приказа на получение под своё командование боевого корабля до конца войны вы вряд ли успеете. Все должности заняты, а ждать, что какой-нибудь капитан погибнет или будет ранен при неповреждённом корабле… Да и в списке вы не первый, значит так и останетесь капитаном нашего вспомогательного крейсера, который даже не допускают до основной работы – всё в дозоре да в дозоре. Я предлагаю скоординировать совместные действия, в результате чего вы получаете боевой корабль, а я – «Каму».

– Ну, теперь всё понятно, – кивнул Уфимцев, с интересом меня изучая. – Предлагаете взять японца?

– Да. ДВУХ японцев. Ночью.

– В принципе, и одного хватит, – в задумчивости потёр шею лейтенант. – Если возглавите абордаж, то, как вы ранее описали, получите миноносец. А потом поменяемся местами: я капитаном на миноносец, вы на «Каму».

– Это если командование на такой обмен согласится.

– Да, наше командование любит подкидывать сюрпризы. Но не думаю, что будет отказ: я профессиональный моряк, долго ходил на миноносцах, мне точно дадут этот корабль, а вам привычнее «Кама». А вообще, предложение мне нравится. Когда приступим к операции?

– А сегодня ночью. Возьмём тех дозорных, которые обычно подкрадываются к нам.

– Мы же вроде их отвадили от этого? – несколько удивился лейтенант.

– Некоторые японские капитаны думают, что их не видно. Я говорю о других кораблях.

– Идёмте ко мне в каюту, доработаем план. Нужно абордажную команду скомплектовать. Будете её тренировать, а от вахты я вас освобождаю.

Следуя за лейтенантом, я вздохнул и пробормотал:

– Надо было сразу к Уфимцеву идти…

Вообще я штурман, вахты не стою, но тут добровольно заменял одного из офицеров, который отпросился на берег, к жене. Команды «Оки» и «Магдалены» изрядно проредили, и пусть капитанов судов не призвали, их помощников – вполне. Один из них, тоже прапорщик, попал на борт «Камы» в качестве вахтенного офицера, его я и заменял. Ничего, другого вызвали на вахту. Да, а место Альфы занял старпом с «Магдалены».

Пообщаться я предложил не в каюте командира корабля, а в штурманской, где были навигационные карты.

– Вот, смотрите. – Я расстелил подробную карту вод рядом с Порт-Артуром и стал показывать, делая наброски острозаточенным карандашом: – Японцы каждую ночь пробегают по этому маршруту, отслеживают готовность эскадры. Я за ними уже месяц наблюдаю, фактически не меняют маршрут. Пробегают, наблюдая за рейдом, надеясь, что им подсветят, порт они оттуда не увидят. Иногда им подсвечивают, светомаскировка на рейде аховая.

– А та пара, что днём, так же разведку проводит?

– Нет, у них другой маршрут, под пушки береговых батарей они не лезут. А эти, как видите, куда ближе подходят. Нагнать мы их не сможем, они идут на крейсерской скорости в двадцать узлов, «Кама» их никак не нагонит.

Предлагаю встать тут, и когда они мимо будут проходить, дать ход, разгоняясь до семи узлов. Я освещу их прожектором, а наши артиллеристы откроют огонь из трёх орудий. Причём стрелять нужно ювелирно, по мостикам, чтобы выбить командование и заблокировать управление. Я расстреляю артиллерийскую прислугу из пулемёта. Они будут нагонять нас с кормы, сближаемся с тем, кто рядом, дальше летят кошки, тормозя миноносец канатами и прижимая его к нашему борту, и вниз сыплются абордажники. Комплектовать группу и командовать ею я буду сам.

– Неплохо. А что за миноносцы? Те же, что и днём бегают к Порт-Артуру разведку проводить?

– Как ни странно, нет, это разные группы. Днём – малые миноносцы типа «Хурасамэ» из четвёртого отряда, а ночью – типа «Икадзути» из первого. Английская постройка, вроде нашего «Боевого», четырёхтрубные. Оба миноносца одного типа, названий не знаю.

– У них же предельная скорость – тридцать один узел, – пробормотал Уфимцев, задумчиво что-то прикидывая на карте. – Если на двадцати… Должно получиться…

– Не может не получиться, – воздохнул я. – Нам ведь придётся оставить свою позицию, и нас не накажут за это только в том случае, если будет нормальный трофей, который можно быстро ввести в строй.

– Это точно.

– Давайте ещё раз пробежимся, пошагово…

Больше часа мы провели в штурманской, нам даже чай туда приносили.

Решили всё же попробовать. За час до темноты мы снялись с якоря и направились к выходу, менять сторожевое судно, вахта которого подходила к концу. Вёл Уфимцев. А я отбирал добровольцев, не вдаваясь в подробности, говорил только, что нужно будет японцев побить. Вызвались двадцать восемь добровольцев, хотя в команде было сто семнадцать матросов и офицеров.