Высота одиночества - Татьяна Минаева

— Да к черту все! — Игорь надавил на газ, перестроился в крайний ряд, заехал на тротуар, испугав случайных прохожих, и резко затормозил.

— Крылов, ты спятил?! — Рината вцепилась в ручку двери.

Ни слова не говоря, он выбрался из салона, обошел машину и открыл дверь с ее стороны. — Чего ты хочешь?

— Выходи. — Он рывком вытянул Ринату и, глядя ей в лицо, хрипло проговорил: — Знаешь, достала ты меня, Ипатова! Достали твои выходки, достали твои тайны! Достали твои разборки с Бердниковым! Достало, что твое настроение меняется по сто раз на дню, и я не могу предугадать, в какую сторону подует ветер в очередной раз! — с каждым его словом расстояние между ними сокращалось до тех пор, пока Рината не оказалась тесно прижатой к Игорю.

Не сопротивлялась. Ждала. Ждала, чем все закончится, потому что отвечать ему сил не было. И эта странная дрожь во всем теле. Не иначе — замерзла. Только на улице лето. А с ногами что? Будто перенесла десятикилометровый кросс. Нервно сглотнула и осмелилась поднять на Игоря глаза. Он смотрел на неё не мигая, словно искал в её лице ответы на все свои вопросы.

— Спрашиваешь, чего я хочу? — прошептали его губы, застыв в миллиметре от её.

Мгновение. Оттолкнет? Стоит, не шевелится. Так близко, что он может рассмотреть крохотные серебристые крапинки на радужке ее глаз, так близко, что он, кажется, может почувствовать тепло ее кожи и запах клубничного блеска для губ… Легкое движение навстречу, и ему сносит крышу. Обезумев от нахлынувших эмоций, Игорь жадно впился губами в ее рот. Рината вздрогнула, но не оттолкнула его. Несмело раскрыла губы для поцелуя. Почувствовав, что она и не собирается сопротивляться, а совсем наоборот, он разозлился еще больше и, пытаясь выместить свой гнев, жестко и совсем не нежно проник языком в ее рот так глубоко, что Рината чуть не задохнулась. Она и в самом деле пахла клубникой. Спелой, сладкой, сочной клубникой. Ее губы были недоверчивыми и мягкими, а язык несмелым. Тело ее, тонкое и хрупкое, казалось еще более уязвимым в его крепких руках, и вся она, похожая на хрустальную куколку, вызывала в нем желание сделать что-то такое, чему он и сам не мог найти ни объяснения, ни оправдания. Его ласки были очень страстными, но в то же время грубыми, и Игорь каждую секунду ждал, что она оттолкнет его, но она не оттолкнула, не отпрянула. Лишь на миг она прервала поцелуй, чтобы сделать шумный, неровный вдох. Он ждал, что она размахнется и ударит его, накричит или, на худой конец, сделает вид, что ничего не произошло. Но Рина, обвив его шею обеими руками, сама потянулась за поцелуем. Припала к его губам с еще большей страстью, с готовностью встречаясь с ним языком. И уже стало непонятно, кто на ком вымещает свою злость.

Это был второй поцелуй в ее жизни… Первый остался где-то далеко, между прошлым, тем, что она помнила и пыталась забыть, и тем прошлым, которое и помнить-то было незачем. Дурной эпизод из ниоткуда. Но то, что она чувствовала сейчас… Внутри нее натянулась невидимая струна. Она вибрировала, звенела, заставляя Рину льнуть к телу мужчины, жар которого проникал под ее кожу. Все в ней трепетало, отзывалось, закручивая комок внутри живота, заставляя дрожать коленки. Она не думала о том, как и что должна делать, она лишь подчинялась собственным желаниям, шла у них на поводу. Но это было только минутной слабостью, и голос разума, упрямый, холодный, заставил ее прийти в себя. Резко оттолкнув Игоря, Ипатова сделала глубокий вдох, чтобы выровнять дыхание, и бросила на него сердитый взгляд:

— Зачем?

Он не знал, что ответить. Сжав руки в кулаки, смотрел ей в глаза, стараясь найти ответ на этот вопрос для самого себя. Но кроме банального: «Хочу», ничего не приходило в голову.

— Поехали домой, — от напряжения голос его сел. Взлохматив волосы, Крылов открыл дверь для Рины: — Садись.

— Я на автобусе поеду. — Она достала с сиденья сумочку и пошла к остановке.

— Как хочешь! — вдогонку кинул Игорь и уселся в машину. — Я не настаиваю, — завел мотор и укатил прочь.

Отъехал на приличное расстояние, когда понял, что не может вот так запросто бросить её. Сам виноват, но как же надоело все время просить у неё прощения!

— Черт! — выругался он, развернул автомобиль и помчался обратно. Вслух проговаривал слова, которые скажет Ринате в свое оправдание: разозлился, устал от тайн… Все не то! Как это связано с поцелуем? Увидел в ней женщину? Да никогда никого другого он в ней и не видел. Что же?.. Не заметил, как подъехал к остановке, однако на скамейке в ожидании социального автобуса сидели только две бабушки с баулами. Рината уехала. Оставалось надеяться, что домой.

У подъезда его ожидал сюрприз. Крылов громко выдохнул и подошел к лавочке, где, уютно устроившись в тени старого тополя, посапывала Фёдорова. Сложив руки на груди, он растерянно рассматривал блондинку, гадая, что она здесь делает.

— Просыпаемся! — Крылов потряс Валерию за плечо. — Фёдорова! — гаркнул он, склонившись над её ухом.

Девушка приоткрыла один глаз и зевнула.

— Чего разорался? Не на рынке…

— Ты пьяная? — принюхался Игорь, организм которого после вчерашнего очень резко реагировал на запах алкоголя.

— Сбрендил? — Лерка поднялась на ноги, отпихнув его от себя. — Я всего лишь ночью не спала. Вот и все.

— Что, твой герой-любовник Новиков не давал? — решил подколоть подругу Игорь и тут же пожалел об этом.

Ненавидел женские слезы. А слезы Фёдоровой и подавно. Но, что делать, придется терпеть. Лера, хлюпая носом, прижалась к нему и, обхватив за поясницу, пробормотала:

— Нет больше Артёма.

— Он тебя бросил?

— Не-е-ет, — заныла Лерка, рьяно мотая головой из стороны в сторону. — Я его!

— Вот дура, — только и сказал Крылов. Поднял с лавки ее сумочку и повел Фёдорову в подъезд.

Поднявшись в квартиру, Игорь отправил Леру умываться.

Девушка вошла на кухню спустя пару минут и плюхнулась на стул, понуро опустив голову.

— Ну, рассказывай. — Крылов поставил перед ней чашку и уселся напротив. — Поработаю сегодня твоей жилеткой, так уж и быть.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Лера, глядя на него заплаканными глазами. — Я вчера решила, что пора завязывать. Сказала, что мне не нужен такой, как он, и собрала вещи.

— А он?

— А что он? Пожелал счастья в личной жизни и выкинул мою сумку за порог. Кричал, что видеть меня не желает, что я такая же, как все богатые… В общем, ты понял, — вздохнула она.

— Лерк, вроде умная девка, а…

— А что?! — повысила голос Фёдорова. — Мне нужен достойный меня мужчина, который мог бы обеспечивать все мои нужды! Чтобы я не считала каждую копейку! А с этим… даже в ресторане кофе не выпьешь.

— Лер, вот только не говори мне, что ты все это своему Артёму высказала…

— По крайней мере, я правду ему сказала, — вздохнула Лера, глядя на помрачневшее лицо Игоря. Мужская солидарность?..