Безнадежность - Колин Гувер

Я надеваю браслет на запястье. Не знаю, кто мне его дал, и, собственно, не очень-то это меня и колышет. Наверняка, прожив два года под опекой, я получила кучу всего от друзей. Однако этот подарок особенный, потому что он привязан к единственному воспоминанию, которое у меня осталось из прежней жизни. Браслет подтверждает, что воспоминание настоящее. А мысль о том, что воспоминание настоящее, каким-то образом подтверждает, что раньше я была совсем другой. Девочкой, которую я не помню. Девочкой, которая много плакала. Девочкой, совершенно не похожей на меня сегодняшнюю.

Когда-нибудь я выброшу этот браслет, потому что мне так будет нужно. Но сегодня мне просто нравится его носить.

* * *

Вчера мы с Холдером решили взять передышку. Я неспроста сказала: «передышка» — после субботнего вечера, который мы провели, практически совсем не дыша, имело смысл глотнуть побольше воздуха. И вообще, вскорости должна была вернуться Карен, а последнее, чего мне хотелось — заново представлять ей моего нового… ну, кем бы он там ни был. Мы ещё не зашли настолько далеко, чтобы как-то обозначить наши отношения. Вроде бы, бойфрендом его пока не назовёшь, учитывая, что мы даже ещё не поцеловались. Но чёрт меня забери совсем, если меня не бесит сама мысль о том, что его губы могут касаться какой-то другой девушки. В общем, что у нас там, свидания или нет, официально объявляю, что есть между нами что-то такое, исключительное. Может, исключительное в том, что мы ещё на самом деле не целовались? А исключительность и свидания не являются ли взаимоисключающими понятиями?

Я громко смеюсь. Или «ЛОЛ».

Проснувшись вчера утром, я получила два эсэмэс. Я уже втягиваюсь в это развлечение. Получая каждое сообщение, радуюсь, как ребёнок. Даже не представляю, насколько захватывающими могут оказаться электронная переписка, Фейсбук и вообще все эти технологические новшества. Одно сообщение было от Шесть, в нём на все лады восхвалялись мои пекарские способности, а также содержалось требование позвонить ей с её домашнего телефона в воскресенье вечером, чтобы ввести в курс происходящего. Что я и сделала. Мы проболтали почти час, и она была сражена известием, что Холдер оказался совсем не таким, как было принято думать. Я спросила её о Лоренцо, он она даже не поняла, кого я имею в виду, так что я рассмеялась и оставила эту тему. Очень по ней скучаю, страдаю от её отсутствия, но ей там клёво, и поэтому я счастлива вместе с ней.

Второе сообщение — от Холдера — гласило:

«С нетерпеливым ужасом жду встречи в школе».

Раньше самым ярким событием в моей жизни были пробежки, но теперь — оскорбительные эсэмэс от Холдера. И кстати, о Холдере и пробежках: мы решили временно от них отказаться. По крайней мере, не бегать вместе. Вчера, обменявшись несколькими сообщениями, мы пришли к выводу, что не стоит нам совершать совместные пробежки, да ещё каждый день, это уже чересчур. Я сказала ему, что не хочу вносить путаницу в наши отношения. И потом, я очень стесняюсь, когда я потная, сопливая, вонючая и дышу с присвистом, так что лучше уж я буду бегать одна.

И вот сейчас я тупо таращусь в свой шкафчик и тяну время, потому что мне очень не хочется тащиться в класс. Предстоит первый урок — единственный, на котором я встречаюсь с Холдером, и я по-настоящему нервничаю, не зная, как всё пройдёт. Достаю из рюкзака книгу, которую дал мне Брекин, добавляю две книги, которые я принесла для него, всё остальное укладываю в шкафчик. Войдя в класс, плетусь на своё место. Ни Брекин, ни Холдер пока не пришли. Сажусь и утыкаюсь взглядом в дверь, сама не понимая, с чего так нервничаю. Просто всё как-то по-другому, чем дома. Казённая школа — она такая… казённая.

Открывается дверь, входит Холдер, и почти сразу за ним — Брекин. Оба шагают в конец класса. Холдер улыбается мне, идя по проходу. Брекин улыбается мне, идя по другому проходу, и несёт два стаканчика с кофе. Холдер доходит до парты рядом с моей и только пристраивает на неё свой рюкзак, как его догоняет Брекин и собирается поставить стаканы с кофе на ту же парту. Оба взглядывают друг на друга, потом поворачиваются ко мне.

Фу, как неловко!

Я делаю то, что кажется мне единственным спасением в неловких ситуациях — подпускаю сарказма.

— Похоже, ребятки, у нас небольшое затруднение. — Улыбаюсь им обоим и останавливаю взгляд на кофе в руке Брекина. — Вижу, мормон почтил свою королеву небольшим подношением. Впечатляет. — И обращаюсь к Холдеру, выгнув бровь: — А вы, безнадёжный вы мальчишка, не желаете ли продемонстрировать своё подношение? И тогда моё величество решит, кого из вас на сегодня приблизить к трону.

Брекин смотрит на меня, как на умалишённую, а Холдер заливается смехом и поднимает рюкзак.

— Кое-кому не помешала бы эго-протыкательная эсэмэска.

Кладёт рюкзак на парту перед партой Брекина и усаживается.

Брекин так и стоит с кофе и вид имеет невероятно смущённый. Я приподнимаюсь и беру из его руки стакан.

— Поздравляю, мой верный рыцарь, сегодня королева выбрала вас. Присаживайтесь. Те ещё были выходные, доложу я вам.

Брекин медленно опускается на стул, ставит на парту свой кофе, стягивает с плеча рюкзак, и всё это время меряет меня подозрительным взглядом. Холдер сидит боком на своём стуле и тоже смотрит на меня. Я делаю жест в сторону Холдера.

— Брекин, это Холдер. Он не мой бойфренд, но если я поймаю его на попытке побить рекорд лучшего первого поцелуя с какой-то другой девушкой, вскоре после этого он станет моим бездыханным не-бойфрендом.

Холдер вздёргивает бровь, и лёгкая улыбка играет на кончиках его губ.

— Взаимно.

Что за пытка — эти его ямочки! Нужно смотреть ему прямо в глаза, иначе учиню что-нибудь такое, за что меня накажут.

Делаю жест в сторону Брекина.

— Холдер, это Брекин. Он мой самый-самый лучший друг на всём белом свете.

Брекин оценивающе рассматривает Холдера, тот улыбается и протягивает руку для пожатия. Брекин настороженно жмёт его руку, поворачивается ко мне и прищуривается.

— А твой не-бойфренд в курсе, что я мормон?

Я киваю.

— Как выяснилось, он ничего не имеет против мормонов. Только против засранцев.

Брекин разражается смехом и поворачивается к Холдеру.

— Что же, в таком случае, добро пожаловать в наш альянс.

Холдер одаривает его полуулыбкой, но смотрит на кофе.

— Я думал, мормоны не употребляют кофеин.

Брекин пожимает плечами.

— Я решил нарушить это правило в то утро, когда проснулся геем.

Холдер смеётся, Брекин улыбается, и мир вокруг прекрасен. По крайней мере, мир первого урока. Я откидываюсь на спинку стула и улыбаюсь. И вовсе это не было трудно. На самом деле, мне даже начинает нравиться школа.

* * *

После урока Холдер сопровождает меня до шкафчика. Мы оба молчим. Пока я меняю книги, он срывает оскорбительные стикеры. Сегодня их всего два. Обидно — недолго же продержались мои недоброжелатели.