Диверсант из рода Нетшиных - Андрей Валерьевич Смирнов

тобой, должно это остаться в секрете. За грехи свои перед Господом нашим все одно отвечать, возьму на себя еще один. Ведомо мне, где стародавние волхвы в лесах к северу от Полоцка обитают. Пошлю к ним, не будет их помощь лишней. А ты ступай пока. Тебе, Федор, до зимы надо еще не одно посольство изъездить, пока будешь сторонников уговаривать.

Вместе пошли к дверям, как вдруг примерно на середине пути Симеон резко остановил Андрея и повернул его лицом к широкому окну, выходившую на залитую ярким полуденным летним солнцем торговую площадь.

— То ли слеп становлюсь, то ли в глаз что попало, но что-то переменилось в облике твоем, Федор... — Андрей обмер, почувствовав, что холодеет — вот прямо сейчас и вызнается подмена. — Да ты никак седеть начал! Ну что ж, немудрено после такого пережитого...

Глава 10

ИНТЕРЛЮДИЯ 3

— Ну и что вы тут учудили? — новый прозвучавший в Нигде голос был вроде незнакомым и в то же время знакомым, словно хозяин его уже неоднократно бывал здесь.— Мы просто решили немного развлечься, — Промжимас, казалось, оправдывается, хотя — что или кто могли угрожать чем-либо в Ничто высшим литовским богам?— И ты с ними, Лайма? После того, что один из них совершил с тобою, Сестра?Лайма молчала.— Хорошо, я напомню вам, пока еще Братья, — говоривший был спокоен как камень. — Но знаете ли вы, кто я?— Конечно, Перкунас, знаем, — ответствовал Предвечный. — Хоть и нечастый ты гость здесь, Брат.— Именно, что гость. Хозяевами здесь привыкли считать себя вы, Братья. На самом деле Перкунасом меня именуют только на территориях Литовского края, а в краях, по размеру куда бóльших, к востоку и югу от него я известен под именем Перуна — так прошу и впредь величать и здесь. Я продолжу, Сестра?

Лайма молчала.— Так вот. Помнится, твой дворец с великолепным садом находился некогда на небе, ты, Сестра, любила выходить на балкон и сидеть там в золотом креслице. Однажды, разглядывая от нечего делать землю, ты вдруг увидела стройного прекрасного юношу, воспылала к нему любовью и немедленно сошла вниз. От этого смертного, Сестра, у вас родился сын, которого вы назвали Мейтусом, сразу после родов ты скрыла его в потайном месте.Лайма чуть шевельнулась, но продолжала молчать.— Но один из этих, — Перкунас-Перун небрежно кивнул в сторону также притихших Братьев, — узнал о твоем проступке, о том, что ты вступила в преступную связь со смертным. И что ты сделал, Оккопирмос? Я к тебе обращаюсь, Брат!Оккопирмос молчал.Лайма молча встала.

— Сына ты, схватив за ноги, забросил в самое далекое небесное созвездие. А у тебя, Сестра, твой Брат отрезал сосцы, искрошил их на мелкие части и рассеял по земле, чтобы больше не выкормила ни одного своего ребенка. И после этого, Сестра, ты участвуешь в их... развлечениях? — последнее слово прозвучало как грубое ругательство.— Ты готов сразиться за этих... людей? — в словах Предвечного тоже можно было, наверное, услышать пренебрежение, но какое значение это имеет в Никогда?— Мне не потребна какая-либо подмога со стороны моих родичей и прямых потомков против возомнивших невесть что о себе отщепенцев! Сам справлюсь, — Перкунас-Перун лишь слегка повысил голос, но в Пустоте и это послышалось громовым раскатом. — А вы, пока еще Братья, кого к себе на помощь призовете, буде что? Тех, кого за Лабой у немцев почитают? Не забывай, что я Сварожич и прекрасно помню, как ты переполошился однажды, что отец мой, Сварог, намеревается прибыть сюда и просто посмотреть, что тут творится, и какие из вас Творцы. Не для того он заканчивал миротворение, бился с рожденным Мировой Уточкой Великим Черным Змеем и после победы над ним, хозяином темных сил, демонов-дасуней, вместе с братом своим Семарглом ухватили Змея за язык раскаленными клещами в небесной кузнице, впрягли его в плуг и распахали землю надвое, разделив ее на царство Яви и на царство Нави! А именно Навь заправляет сейчас вашими помыслами, Братья! — Перун уже по-настоящему громыхал так, что казалось, само Ничто съеживается.

Лайма молчала покинула Нигде.— Вам это покажется странным, пока еще Братья, я не мечтаю о битве с вами, — как послышалось, грустно и тихо произнес Перун. — Но поверну по-своему ваше... развлечение!

* * *

«Иль нам с Европой спорить ново?Иль русский от побед отвык?Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,От финских хладных скал до пламенной Колхиды,От потрясенного КремляДо стен недвижного Китая,Стальной щетиною сверкая,Не встанет русская земля?..»

Александр Пушкин, «Клеветникам России»

в которой Андрей-Федор не только начинает первую военную кампанию, но и обманывает в Витебске рижского купца Ильбранта на целых тринадцать изроев