Хочу увидеть океан - Фридрих Незнанский

Ира на удивление спокойно приняла новость. Не было ни скандала, ни слез, ни упреков.

— Ты не волнуйся, я с детьми справлюсь, — пообещала она Коле. А он в этом и не сомневался. Ее дела с сыном Ольги Александровны как-то взбодрили, хотя то, что она занимается чем-то нелегальным, не вызывало никаких сомнений. Кстати, Николай нутром чувствовал, что деньги, появившиеся в семье, какие-то неправильные. Но старался не вникать. Лично ему ничего не надо. А раз им это нужно, пусть сами разбираются, они люди взрослые.

— Ира, я тебя только прошу: не очень доверяй Юрию Васильевичу. Помни, бесплатный сыр бывает только в мышеловках.

— Коль, да ты что? Человек нам помощь предложил, если бы не он, мы бы так и сидели с долгами… Чем он тебе не нравится?

— Я его вообще не знаю, слава богу. Но странно, что просто так деньги дают. Ты хоть понимаешь, чем занимаешься? За что он тебе деньги-то платит? За твою подпись? А если это криминал?

— Да бог с тобой, какой криминал? Он просто не хочет светиться в налоговой.

— Ну да, он хочет, чтобы светилась ты. А вдруг тебя вызовут и спросят — откуда вы, гражданка, получаете деньги? Что ты им скажешь?

— От любовников, — зло ответила Ира. — Никто меня никуда вызывать не будет, эти деньги нигде не фиксируются. К тому же они небольшие. Банк называется «Вестерн юнион», и туда стекаются переводы со всего мира. Если ты мне пришлешь из Детройта в этот банк долларов триста или пятьсот, это кого-нибудь заинтересует? Да никакая налоговая полиция с такой мелочью не станет возиться. Так что успокойся и не порть мне настроение. Лучше скажи, принес ли ты наконец от своих парикмахеров деньги?

— Принес, — устало ответил Николай, — я их положил на окно в нашей комнате. Бери, пользуйся. — Он демонстративно взял в руки книгу и сделал вид, что погрузился в чтение. Разговор не получился, но, во всяком случае, кажется, действительно ничем криминальным Ирка не занимается. Но на деньгах точно помешалась, ни о чем больше говорить не может.

— Мам, я сегодня уйму денег принесла. — Ира зашла к Елене Львовне в хорошем настроении, что с облегчением она отметила. Еще бы, только что она отыгралась на Николае — выплеснула свой негатив. Через тонкую стенку мать слышала их разговор. Хорошо, до крика дело не дошло.

— И сколько же тебе отвалил Юрий Васильевич? — поинтересовалась Елена Львовна.

— Четыре тысячи! — гордо показала Ира небольшую пачку денег. — Я сегодня богатая. Еще и Кольке наконец оплатили оформление вывески. Так что скоро купим новый телевизор.

— Я думаю, тебе не телевизор нужен, а новые сапоги. Твои дети сегодня из старых сапог сделали две подводные лодки.

— Как это? — не поняла Ирина.

— Обыкновенно. Играют они у тебя так. Налили в ванную воды и пустили туда плавать всю нашу обувь.

— Прибью! — заорала Ирка и бросилась в комнату, где притихшие дети чинно сидели на полу и строили из облупленных кубиков дворец. — Что вы еще успели натворить? — На ее крик дети не реагировали, они привыкли, что она то тискает их, то орет на них почем зря.

— Ир, угомонись, не кричи на детей, — попытался ее успокоить Николай, но она уже разошлась, и остановить ее было трудно. Ирка своего все-таки добилась, довела сыновей до слез, в завершение разборки хлопнула дверью и заперлась в ванной. Стоя под душем, она размазывала по лицу слезы вперемешку с тушью и проклинала весь белый свет. Но вода всегда действовала на нее отрезвляюще, и вскоре она успокоилась и даже стала анализировать свое поведение. На полу выстроились искореженные и потерявшие нормальный вид ее сапоги и туфли Николая. Мамины старые босоножки выглядели получше, а ее комнатные тапочки даже посвежели. «В стиральном порошке они их, что ли, замачивали?» — залюбовалась она на свои тапки и подумала, что нервы у нее стали совсем ни к черту, и если так пойдет и дальше, то придется ложиться в клинику неврозов. Хотя, если Коля уедет и они отдохнут друг от друга, может, перемена в жизни на нее подействует благоприятно. Или, чем черт не шутит, она найдет Николаю достойную замену. Ей еще и тридцати нет, когда выспится и наведет марафет, мужики пялятся во все глаза. А уж когда она наденет свою эффектную красную кофточку с глубоким вырезом, вообще готовы нырнуть в этот вырез. Ой, скорее бы Колька укатил, такие возможности открываются. «Замуж сразу не пойду, — думала Ирка, сначала отдохну от прежнего брака, потом нагуляюсь впрок, а затем просто буду менять их как перчатки, чтобы было что в старости вспомнить. Лет пять погуляю». Аппетит у нее разыгрался, и Ирка уже представила себе толпы поклонников, которые стоят в очереди, чтобы провожать ее на работу, встречать после школы с букетами, поджидать возле банка, откуда она будет выходить с Юрием Васильевичем, сопровождать домой, а потом еще долго бродить возле подъезда и заглядывать в окна. Да, пусть они еще все богатые будут, загадала она, и настроение у нее поднялось и так зашкалило, что она запела во все горло.

«Ну началось, — взгрустнула Елена Львовна. — Не один, так другой. Лучше бы она в хоре пела, подальше от дома».

— Красиво наша мама поет, правда, Антоша? — Егорка, улыбаясь, сидел под ногами у Николая, привалившись к его коленям теплой спиной.

— Красиво, — согласился Антон. — Я тоже так могу, — и неожиданно заорал благим матом, напугав Николая.

— Антон, ты обалдел? — одернул его отец. — Не кричи, пожалуйста.

— Вот так всегда, — обиделся Антоша. — Папе петь можно песни, маме тоже, а мне громко нельзя.

— Петь можно, а орать нельзя, — поправил его Николай.

— А мама что делает? — не сдавался Антон.

— Орет, — вздохнул Николай. — Ничего, скоро ей надоест и она перестанет. Может, книжку вам почитает.

— Лучше ты нам почитай, — попросил Егорка.

— Мне некогда. Видишь — я взрослую книгу читаю.

Мальчики поскучнели и стали строить из кубиков аэродром. Самолеты у них были бумажные, папа когда-то сделал целую кучу, когда мамы с бабушкой не было дома и можно было бегать из комнаты в кухню с хохотом и гиканьем и пускать их по всему коридору. Главное — вовремя собрать и спрятать. А то мама никогда под ноги не смотрит и может случайно затоптать. Не счесть, сколько пластмассовых машинок она уже раздавила, а Егорку однажды и вовсе с горшка снесла, когда тот с серьезным видом восседал посреди комнаты и одновременно листал книгу.

Надя домыла полы и, пока они сохли, пошла в душ. Она выставила на край ванны гель, шампунь, ополаскиватель и включила стереопроигрыватель на полную мощь. «Вот кайф», — думала она, упиваясь счастьем, которое длилось уже третий день. Сегодня вечером приедет австралиец, и она будет принимать его как хозяйка квартиры. Посмотрит, какие они — австралийцы, никогда еще ей не доводилось разговаривать с ними. Юрик после очередного их похода в банк предложил новую идею, которую она приняла с восторгом.

— Надюша, у меня тетка на месяц уезжает в санаторий и просила присмотреть за квартирой. Цветочки поливать, кошку кормить, пыль вытирать. Не хочешь пока пожить там? А мы заодно австралийца тебе на пару дней подселим.