Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас - Джон Олссон

Я полагаю, что многое из приписанного мистеру Риду он не произносил. Например, трудно себе представить, чтобы он описал оружие как «темно-серебристый, немного ржавый девятимиллиметровый полуавтоматический пистолет». Человек столь слабых способностей, как мистер Рид, даже не выговорит настолько перегруженное и насыщенное техническими подробностями предложение, равно как и фразу «пистолет встал на затворную задержку». Другие фразы попросту слишком подробны либо содержат избыточные сведения, например «нейлоновая сумка с ручками». Словосочетания вроде «личные вещи» более свойственны официальной речи. Подробности внешнего вида машины «маленькая двухдверная красная машина» также вряд ли были сообщены мистером Ридом, тут слишком много информации для такой краткой фразы. Слово «беззаботно» (nonchalant) в описании Джозефа Лафайетта мне тоже трудно увязать со словарным запасом мистера Рида. Фраза о гильзах, предположительно спрятанных в «правый передний карман брюк», тоже неправдоподобно детализирована. Опять же, она не только крайне точна, но и крайне перегружена. В ней содержатся подробности, о которых большинство людей и не упомянет или вовсе даже не вспомнит. Однако невероятнее всего выглядят подробности описания ориентиров. Зачем бы мистеру Риду в таких деталях запоминать приметы той местности, где он якобы выбросил оружие? Это прямо противоречит ранее высказанной идее о том, что он не спрятал пистолет, а выбросил его, то есть что ему было все равно, где тот остался. Вот эта часть заявления: «Я затем выбежал к дороге и увидел пень. Через дорогу был проезд с крупными белыми камнями, а неподалеку был темный деревянный забор. Чуть поодаль внизу был белый деревянный забор», – отрывок демонстрирует уровень наблюдательности, свойственный скорее людям, привыкшим отмечать подобные детали, а не заурядному индивиду с весьма неразвитым интеллектом. Заметьте также положение слова «затем» в предложении «Я затем выбежал к дороге». Более обычной является фраза «Затем я выбежал к дороге». Подобное смещение типично для полицейского регистра – языка официальной полицейской документации, и оно отмечено многими лингвистами (см. Olsson 2004[40]).

Также в заявлении, по-видимому, содержится как минимум одна фактологическая неточность. В нем цитируется вопрос миссис Лафайетт к мистеру Риду, почему он бросил заниматься грузоперевозками. Мистер Рид утверждает, что он никогда не был дальнобойщиком, и, согласно его адвокатам, нет никаких свидетельств того, что он когда-либо имел отношение к этой профессии. Мне трудно поверить и в то, что человек, не являющийся уроженцем Южной Каролины, который не мог хорошо знать эту местность, сумел столь подробно описать так много мест, упомянув названия улиц, магазинов и прочих объектов, включая систему шоссе штата. Многие из этих описаний выдают знакомство с местной географией, которое мистер Рид попросту не мог приобрести за тот короткий период времен, что он провел в штате. Точность упоминания названий мест также является чертой полицейского регистра, так как профессия офицера полиции требует наблюдательности в таких вещах. Из-за своих ограниченных интеллектуальных и лингвистических способностей мистер Рид тем более не мог бы вспомнить места, названия и маршруты с той точностью, которая отличает заявление.

По указанным выше причинам, а также с учетом соображений о происхождении отчета о расследовании (в связи с упомянутой несколько странной последовательностью повествования), я склоняюсь к тому мнению, что в отсутствие правдоподобного объяснения детективами сомнительных вопросов, упомянутых в их отчете, трудно не сделать такой вывод: мистеру Риду принадлежит крайне малая доля содержания заявления, и высока вероятность того, что это заявление было сфабриковано. Когда я писал эти строки, мистер Рид сидел в камере смертников и ждал возможности оспорить свой приговор. Я полагаю, что для этого у него были веские основания[41].

Заявление, приписываемое Джеймсу Эрлу Риду (записано детективом Хейлом)

В понедельник, 16 мая 1994 года, я был в Гринвилле, Южная Каролина. Я вышел из федеральной тюрьмы в Манчестере, Кентукки, 22 апреля. Автобусами и попутками я добрался до Гринвилла. Я не знал Гринвилла, но, спрашивая дорогу у прохожих, добрался до плохого района города и купил пистолет у черного парня. Я заплатил за него $45,00 – это был темно-серебристый, немного ржавый 9 мм полуавтоматический пистолет. Я не запомнил марку, но пистолет был тяжелый. Магазин вмещал 9 патронов, к пистолету я купил 10 патронов. Пули в патронах были с закругленным наконечником. Вечером в понедельник я добрался на попутных до Чарльстона. Меня подвозили разные люди, и вечер понедельника, утро вторника и день вторника я провел в дороге. Я добрался до Чарльстона около 6:30 вечера 17 мая 1994 года. Оказавшись в этом городе, я позвонил по телефону Барбаре Лафайетт, живущей в Адамс Ран. Барбара приходится матерью Лори Кэмберлен, моей бывшей девушке. Я мило побеседовал с Барбарой 10 или 15 минут. Я сказал ей, что я вышел из тюрьмы, и что я к ней вскоре наведаюсь. Я звонил Барбаре из магазина Circle K на шоссе 17 через дорогу от автомагазина Mazda. Неподалеку была также заправка BP. Во вторник вечером я некоторое время оставался у Circle K, затем я пошел к Citadel Mall и ходил по нему около двух часов. Потом я пошел к торговому центру, в котором есть Advance Auto Parts, после чего пошел обратно к Circle K.