Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас - Джон Олссон

В популярных СМИ время от времени упоминается теория о «лингвистическом отпечатке пальца». Согласно этой теории, каждый из нас пользуется языком в собственной неповторимой манере. Однако обращаться с ней следует очень осторожно. В противовес теории об «отпечатке пальца» существует понятие «индивидуальной изменчивости». Какого рода факторы могут вносить свой вклад в изменчивость стиля нашего письма? Выше я упоминал модальность, форму, в которой производится речь, и сказал, что в зависимости от того, пишем ли мы текст от руки, печатаем его за настольным компьютером или ноутбуком, пишем ли мы его мелом на доске, разные способы и обстоятельства производства речи порождают отличия в манере нашего пользования языком. Но, помимо модальности, есть ряд других факторов, способных порождать изменения в речи автора. Сначала я опишу их, а затем свяжу вопрос об изменчивости с текстами этого дела, принадлежащими как погибшей Сандре Уэдделл, так и ее мужу Гэрри Уэдделлу.

• Словарный запас: мы пользуемся разным словарным запасом (или, иначе, лексиконом) в зависимости от того, к кому мы пишем, что мы сообщаем, и в зависимости от обстоятельств общения. Формальные письма содержат точные слова, обычно не употребляемые при неформальном общении. Например, когда мы пишем кому-то, с кем мы знакомы, мы, вероятно, будем изъясняться неформально, а при общении с незнакомцем – наоборот. В отчете возможно использование научного и технического лексикона, в то время как в поздравительной открытке ко дню рождения будет использован очень общий бытовой лексикон.

• Время: еще одним фактором, нередко изменяющим языковой стиль автора, является временной промежуток между двумя сообщениями. Со временем меняется наш словарный запас и другие особенности речи, вроде длины предложений, фразеологии и так далее. Чем длиннее временной промежуток между двумя текстами, тем больше вероятность обнаружить в них различия.

• Обстоятельства личного характера: тяжелая утрата, смена места работы, вступление в брак, рождение детей и так далее. Смена личных обстоятельств может приводить к изменениям в характере использования языка. Некоторые из этих обстоятельств способны самым радикальным образом сказаться на том, как мы пишем, и речь здесь не о почерке, хотя и он тоже может измениться.

• Культурные перемены: наша культура все время меняется, хотя в повседневной жизни мы обычно не замечаем этих перемен. Но они приводят к тому, что приходят и уходят слова, старые выражения выходят из моды, приобретают популярность новые. Область, в которой такие изменения заметить особенно легко, – SMS-сообщения: я говорю о знаменитых сокращениях, например 4u вместо for you («тебе», «для тебя») уже не так удивительны, как поначалу. Мобильные сообщения продолжают эволюционировать, и мы легко найдем отличия сегодняшних сообщений от сообщений четырех-пятилетней давности. Так, молодые авторы раньше спокойно писали know («знать») как no (букв. «нет», читаются одинаково), сегодня же часто пишут na, и у многих авторов dinner («обед») превратилось в dinna, а сегодня и в dina. Зачастую буквы, которые легко додумать, опускаются, например remember («запомнить») становится remeba. Даже слово texting («переписываться по телефону или интернету») превратилось из txtn в txn, например, I ws txn u ls nyt (искаж. I was texting you last night – «Я писал тебе вчера вечером»).

Итак, мы видим, что один и тот же человек может по-разному пользоваться языком. Все вместе эти причины возможной изменчивости называются изменчивостью речи автора. А как насчет речевых отличий у разных авторов?

Если у двух авторов сходное происхождение, сходный уровень образования, если они росли в одной и той же местности, если у них похожие занятия, то, возможно, речь одного из них будет мало отличаться от речи другого. И наоборот, если социальное происхождение двух авторов сильно разнится, если один из них высоко образован, а образование другого несколько ограничено, если они росли в разных местах и занимаются совершенно разными вещами, то, скорее всего, они будут изъясняться по-разному. Все эти многочисленные социальные факторы называются межавторскими отличиями.

Итак, с одной стороны, мы имеем изменчивость речи одного автора, а с другой – межавторские отличия.

И вот в чем сложность с теорией о лингвистическом отпечатке пальца: предположим, что мы ведем расследование, в котором один из авторов демонстрирует сильную изменчивость, и предположим, что отличия между разными авторами незначительны. Ясно, что обнаружить значимые отличия между этими разными авторами будет очень нелегко.

Так как же эти наблюдения связаны с предположительно предсмертной запиской и письмами, написанными Сандрой Уэдделл и Гэрри Уэдделлом?

В данном случае некоторые факторы действительно влияют на изменчивость речи. Например, не все тексты каждого из этих авторов относятся к одному и тому же типу, не все они обращены к одному и тому же адресату. Какие-то письма мистера Уэдделла – электронные, некоторые написаны в стиле отчета, некоторые являются деловыми письмами. Среди этих писем было и личное, к родственнику.

Что касается текстов миссис Уэдделл, то они отличаются разнообразием адресатов и типов. Однако личных писем среди известных текстов миссис Уэдделл не было, а поскольку предсмертную записку можно считать личным сообщением, это является фактором, затрудняющим оценку ее стиля.

Время от времени поднимается интересный вопрос о «сближении стилей». Склонны ли женатые пары с течением времени перенимать языковые привычки друг друга? Это, опять же, во многом зависит от ранних влияний на речь: если супруги примерно одного возраста и происхождения, то, возможно, сильное сходство уже присутствует. Однако я не встречал подтверждений тому, что женатые пары начинают писать в похожем стиле. С годами они могут перенять друг у друга некоторые фразы и какие-то речевые привычки, но сближение стиля письменной речи – совсем другое дело. В увиденных мной примерах языкового стиля Сандры я не нашел свидетельств того, что она писала как Гэрри или что Гэрри писал как она, хотя они сколько-то лет и состояли в браке.

На самом деле, несмотря на упомянутые выше возможные источники изменчивости, заметно, что некоторые основные черты текстов каждого автора весьма устойчивы. Кому бы ни писала Сандра, она склонна использовать одну и ту же крепко сцепленную, хаотичную структуру предложений, которую мы видели выше, и, точно так же, кому бы ни писал Гэрри Уэдделл, мы видим, что он всегда пишет короткими, отрывистыми предложениями. В этом отношении он похож на типичного управляющего компании или другого высокопоставленного служащего – он говорит, что́ ему нужно, не ходит вокруг да около, не отступает от темы.

Важно то, что эти свойства обнаруживаются во всех письмах: короткие отрывистые предложения у Гэрри и длинные, хаотичные предложения у Сандры. Каков бы ни был тип общения, мы всегда это обнаруживаем.