Первая дочь - Эми Хармон

– Йозеф прав. Мы уже отражали нападения на берега Долфиса. Будет только хуже, – согласно закивал Дирт.

– Война уже пришла в Эббу, – прорычал Эрскин. – «Гончие псы» с Побережий продолжают нападать. Если они разобьют нас, то вы следующие.

– Наши враги не только разбойники из чужих земель, – сказал Лотгар из Лиока. – Появилась и внутренняя угроза. Банда из не имеющих клана бродит по селам, отнимает у фермеров девушек и женщин, а те семьи, которые сопротивляются, убивает. Мои воины настигли некоторых из них. На границе Лиока и Эббы мы насадили головы бандитов на пики. С тех пор нападения прекратились. Но люди начали рядить девочек в мальчишек, чтобы уберечь… хотя бы от других кланов.

– Беда Сейлока не в женщинах. Она в мужчинах, – негромко произнес мастер Айво. Говорил он тихо и мягко, но услышали все.

Прищуренные взгляды устремились на верховного хранителя, пальцы ярлов сжались на рукоятях мечей. Мужественные и могущественные вожди племен были возмущены обвинением, которое спокойно высказал верховный хранитель.

– Вы набираете женщин из других земель, чтобы справиться с их нехваткой … но, может быть, вам нужно было бы везти оттуда мужчин, чтобы возместить ваш изъян. Чтобы они спали с вашими женщинами, – хихикнул Айво, не обращая внимания на недовольство ярлов. – Может, «гончие псы» помогут.

– Если хранители не могут сказать, отчего страдает Сейлок, то мы сами должны позаботиться об охране немногих оставшихся у нас женщин, – сказал Банрууд.

Он подождал, пока все ярлы кивнут в знак согласия и будут готовы его выслушать, а потом предложил свое «решение».

– Каждый клан соберет своих дочерей и доставит их сюда, на гору, – объявил Банрууд.

Все помрачнели, но он продолжал говорить – убедительно и крайне разумно. Король не обдумывал свое предложения заранее, но сейчас при одной мысли об открывающихся возможностях у него бешено застучало сердце. Одна дочь сделала его королем. Множество дочерей сделают его невероятно могущественным.

– Внутри этих стен женщины будут в безопасности, – говорил король. – Когда они достигнут совершеннолетия, то будут обещаны в первую очередь сыновьям ярлов, затем воинам, потом ремесленникам. Если мужчина не представляет ценности для клана, то у него вряд ли появится возможность получить жену. Быть может, так мы выведем слабых и никчемных.

– Всех дочерей? – ахнул Айдан. – Ты добьешься бунта, государь. Дочерей Лотгара ты тоже собираешься забрать? – Лотгар уже приподнимался с места; лицо его исказилось от гнева.

– Все дочери в Сейлоке уже сговорены, – возразил Йозеф. – Не осталось дочек, которых не учли и браки которых не согласовали. Ты отменишь помолвки, заключенные при их рождении? Даже дочери рабынь получили предложения.

– И народ на это никогда не согласится, – решительно покачал головой Айдан.

– Вы ярлы. Ваше дело управлять народом. Контролировать его. Заставьте их понять, что это ради их же безопасности, – настаивал Банрууд.

– Мы сами можем сберечь наших женщин, государь, – пробурчал Лотгар.

– Они не ваши женщины, Лотгар. Они – спасение Сейлока, – рявкнул Банрууд.

– Как умно, государь. Если ты контролируешь женщин Сейлока… то контролируешь мужчин, – задумчиво произнес верховный хранитель. В зале повисло пульсирующее, звенящее молчание. – Гора не может вместить всех дочерей Сейлока. Даже в условиях их нехватки найдутся сотни девиц в возрасте от двенадцати до двадцати лет, – добавил Айво. Он говорил спокойно, но глаза остро глядели с иссохшего лица.

Лотгар утвердительно заворчал, и ярлы согласно закивали головами. Банрууд ощутил, как в груди закипает отчаяние.

– Тогда приведите по одной. Одну юную дочь из каждого клана. Если не ради безопасности, то хотя бы символически. Они могут расти в храме, рядом с хранителями. Их станут оберегать, как священные руны, и они будут в целости и сохранности.

Банрууд хотел поиздеваться, подчеркнуть бездарность и беспомощность хранителей, но мастер Айво склонил голову, будто соглашаясь.

– Ты хочешь сказать, что их разделят с семьями? – обеспокоенно прервал короля ярл Йозеф.

– Когда послушники приходят в храм, они разлучаются с семьями, разве не так, мастер Айво? – спросил Банрууд, будто не знал ответа.

– Так, – пробормотал верховный хранитель, кивая.

– Вот и ладно. – Банрууд развел руками, пожал плечами, словно вопрос был предельно прост.

– Женщины не могут быть послушницами, государь. И хранители не няньки, – заспорил хранитель Амос.

– Но мастер Айво является верховным хранителем. Он может принять решение. Хранители Сейлока облечены властью выбирать королей. Наверняка их полномочий хватит на такое дело. Женщины могут быть богинями… Почему они не могут быть послушницами? – вкрадчиво спросил Банрууд.

Амос опустил голову. Король, чувствуя победу, снова обратил внимание на верховного хранителя.

– Думаешь, ты выше богов, Айво? – требовательно спросил он.

Айво молча смотрел на короля, потом заговорил.

– Зачем дочерям становиться послушницами? Ты же не собираешься делать их хранителями?

– Разве все послушники становятся хранителями? – невинно поинтересовался Банрууд. – Твоя обязанность – следить за тем, чтобы в Сейлоке одно поколение кланов сменялось другим. В стране переведутся короли, если не будет женщин, чтобы их рожать. И хранителей не останется, хотя я уверен, что ты, мастер Айво, вылупился из яйца, – брякнул Банрууд. Никто не посмел засмеяться.

Айво так долго не нарушал молчание, что по ярлам пробежало неловкое шевеление.

– Очень хорошо, – прошептал Айво. – Приведите дочерей сюда. Приведите их в храм.

– Очень хорошо, – эхом откликнулся Банрууд.

– Шесть дочерей Сейлока, по одной из каждого клана, станут послушницами, – нараспев заговорил Айво. Голос его звучал мрачно, в глазах горел жуткий огонь. – Так повелел король. Мы все свидетели. Кто я такой, чтобы противиться?

* * *

– Ей семь лет. Мать была наложницей при дворе короля Кембы. Они называли ее Башти. У короля Кембы столько дочерей, что он не знает, куда их девать. Своих жен он любит, но охотно избавляется от дочерей. Он продал нам десять девочек разных возрастов. Башти самая юная. Я не знаю, что стало с ее матерью.

– Башти из Берна, – проворчал ярл Бенджи. – Она сгодится.

– Но она… не из Берна, лорд, – сказал воин.

– Теперь из Берна.

– Но король хочет дочь Берна, – возразил воин.

– Желаешь отдать свою дочь в храм, приятель? – грубо поинтересовался Бенджи.

– У меня нет дочерей, лорд.

– Нет дочерей. У меня тоже, – бросил Бенджи. – Кто-нибудь из вас хочет отдать своих дочерей?

Воины, имевшие дочек, повесили головы. Остальные смотрели на маленькую девочку с вьющимися кудряшками и темными глазами. Кожа коричневая, как кора дерева, и одета как мальчишка, хотя волосы и тонкие черты лица делали маскировку бессмысленной. Она не походила на уроженку клана Медведя. Никто не поверил бы, что этот ребенок из Берна. Ни хранители, ни король. Но она была девочкой, и только это имело значение.