Неправильный лекарь. Том 2 - Сергей Измайлов

главного, нарушив создавшуюся тишину. — Присаживайтесь. Александр Фёдорович, господин Гладышев вкратце мне описал вашу методику и рассказал об изменениях в продуктивности своих сотрудников, которые начали ей пользоваться. Расскажите мне и моим коллегам немного подробнее, чтобы мы имели представление о чём речь.

Я, как приличный интеллигентный человек, которому дали слово, встал и начал по пунктам излагать краткую суть того, как можно малыми силами делать много работы. Все пятеро сидели молча, не перебивали и даже время от времени что-то записывали.

Я всё диву даюсь, не так уж всё это и сложно, вполне логично, а почему-то для всех выглядит, как озарение, пришедшее с небес. Никак в толк взять не могу, почему это не используется в обучении в высших учебных заведениях? Или подавляющему числу студентов это просто не надо?

Есть ещё другой вариант, не хотят плодить большое количество конкурентов, чтобы вся слава великих лекарей доставалась родам, обладающим самым сильным даром, а остальные будут просто второй сорт, а соответственно не будут мешаться под ногами и не удостоятся чести обслуживать элиту, а соответственно не получат доступ к большим деньгам.

Выслушав меня, члены коллегии дали слово Вячеславу Петровичу. Он тоже встал, как и я, значит я сделал правильно, не уронил свою честь, а действовал согласно этикета. Эта область познаний в этом мире у меня тоже хорошенько прихрамывала, теперь я решил найти время и наверстать упущенное. Прямо отсюда сразу поеду в библиотеку.

Гладышев в красках и с эмоциями расписывал членам коллегии, как изменились показатели эффективности стажёра Барышкина, которого все считали бездарным и уже находился на грани дисквалификации и перевода в гильдию знахарей.

— Спасибо, Вячеслав Петрович, — сказал главный, когда Гладышев закончил свою пламенную речь, а человек, сидевший от него по правую руку перестал шептать на ухо. — Присаживайтесь. Это очень интересная и своеобразная информация. Нам с коллегами необходимо посовещаться. Попрошу вас на время удалиться и подождать в приёмной.

— Да, ваше сиятельство, — сказал Гладышев, уважительно поклонился и направился к выходу. Мы тоже встали, коротким кивком поклонились и двинулись следом за своим шефом.

Мы расселись по креслам, стоявшим вдоль стены в приёмной. Секретарю кто-то позвонил, и он вышел, извинившись перед нами, что должен отлучиться.

— Странно как-то всё это, — задумчиво произнёс Гладышев, когда мы остались без посторонних. — Почему-то я ожидал восторга и немедленного одобрения для начала учебного процесса, возможно даже ещё каких-нибудь предложений, возможно даже финансовой поддержки для развития проекта в масштабах города, а они какие-то насупленные сидят.

— Кажется я знаю причину, — хмыкнул я.

— И какая же? — удивился Вячеслав Петрович.

Я ему вкратце изложил свою теорию о том, почему это не преподают в институтах. Он заметно помрачнел и задумался.

— Скорее всего вы правы, Александр Фёдорович, — вздохнул он. — Если они такого мнения придерживаются, то всё очень печально.

— Это лишь предположения, — попытался я немного успокоить его и себя. — Хочется верить, что я не прав. Скоро мы все узнаем, осталось лишь немного подождать.

Минут двадцать мы сидели молча, каждый в своих мыслях. Стажёр как-то особенно грустно смотрел в окно, словно видел это небо в последний раз. Олейников пару раз тяжко вздохнул и, взяв в руки телефон, полез прокручивать новостные ленты, чтобы отвлечься. Но больше всех переживал и волновался я, изо всех сил стараясь делать спокойный скучающий вид. Хорошо помогало мне в этом разглядывание картины, висящей на стене напротив. По стилю и цветовой гамме похоже на работы французских художников семнадцатого века. Я подобные видел в своё время в Эрмитаже, огромные размеры и высочайшая детализация каждого крохотного элемента. Очень занимательно, можно долго залипать.

Наконец нас пригласили обратно в кабинет. Мы сели на свои места и ждали вердикта. Довольных лиц среди членов коллегии я не увидел, просто мировая тоска в глазах, словно только что близкого родственника похоронили.

— Александр Фёдорович, — начал главный лекарь губернии, — мы заинтересовались вашей методой. Однако странно, что никто из нас не слышал ранее, что возможно настолько экономить свою силу без ущерба для лечебного процесса. Если этот метод реально существует, то его должны были преподавать во всех институтах в обязательном порядке в перечне базовых дисциплин. А если этого нет, тогда возникает вопрос — в чём подвох? Нет ли вероятности, что этот метод в итоге оказывает вред здоровью лекаря или пациента? Вам такое не приходило в голову?

— Прошу прощения, Георгий Павлович, — взял на себя слово Гладышев. — Я уже неоднократно видел результаты лечения таким способом и, что самое удивительное, стажёр Барышкин, который его только начал осваивать, впервые смог заживить рану без наложения швов, чистой магией. Если вы не уверены в безопасности данного метода, предлагаю провести клинические испытания в стенах нашего учреждения под мою личную ответственность. Все наши лекари готовы приступить к обучению и внедрению этой методики в ежедневную практику. Я напишу вам депешу с упоминанием того, что это моя инициатива и моя личная ответственность, а все, кто согласится на обучение и обкатку нового навыка, напишут своё согласие.

— Бог вам в помощь, Вячеслав Петрович, — сказал на прощание главный лекарь и закрыл лежащую перед ним красную папку. — Всего доброго. А депешу жду от вас завтра утром с курьером.

— Да, ваше сиятельство, — кивнул Гладышев, мы встали и направились к выходу.

Когда мы уже вышли на улицу, Вячеслав Петрович нарушил общее молчание.

— Ну что я могу сказать, коллегия отнеслась с недоверием и я их в принципе понимаю, — он остановился недалеко от машины и подождал, пока мы все стянемся в кучку. — Лично я за внедрение этого метода и мы получили разрешение на испытания в нашей клинике. Так что в этом плане можно сказать мы получили то, что хотели. Пусть себе наблюдают, сколько хотят, а дальше будет видно. Мне кажется, Александр Фёдорович, что пройдёт не так много времени, как они сами будут вас упрашивать провести обучение лекарей остальных клиник. А потом ещё и со всей губернии подтянут. Так что с понедельника мы начнём проводить семинары, а пока к вам будем присылать на стажировку самых слабых лекарей, они больше всех нуждаются в вашей помощи.

— Не переживайте, Вячеслав Петрович, — улыбнулся я. Сегодня так и не затронули тему, кто я такой и откуда взялся, поэтому я выдохнул с облегчением и расслабился. — Всё будет