Что предназначено тебе… Книга вторая - Нэйса Соот'Хэссе

План был продуман до мелочей, и теперь спектакль приближался к концу.

На несколько минут он заглянул к Томми, жившему в соседнем квартале, и, отозвав его на лестничную площадку, объяснил, чего хочет от него.

— Нужно две-три упаковки, — сказал он, — лучше три.

Стеф продемонстрировал пачку купюр.

— Ну… можно за пару дней.

Стефано покачал головой.

— Времени нет. Товар нужен мне прямо сейчас.

— Ты раньше не мог сказать?

— Нет, не мог.

— Кого ты собирался вз…

Стефано торопливо прикрыл ему рот и огляделся по сторонам.

— Ладно, — Томми кивнул и попытался вытащить из пальцев Стефано пачку, но тот ловко увернулся и, отщипнув часть, вручил ему.

— Пока так. Остальное потом. Чем быстрее доставишь мне покупку, тем больше будет куш.

Томми погонял сигарету между губ.

— Подходи на Плаца дель Бенто через полчаса.

Стефано кивнул.

На встречу он шёл, само собой, со всеми предосторожностями: было понятно, что Томми вполне может его предать. Всё, однако, обошлось. Стефано принял из его рук безликий чёрный чемодан и отдал большую часть денег, находившихся у него.

Он посмотрел на часы. Было одиннадцать часов утра. Доминико должен был проснуться в самое ближайшее время и значит, нужно было спешить.

Спутав след двумя пересадками, Стефано поехал в космопорт.

Некоторого волнения было не избежать — он никогда раньше не убивал вот так, с холодным расчетом, человека, которого практически не знал. И в то же время на душе было неожиданно легко.

Прибыв в космопорт, он задумчиво осмотрелся. Ничего трудного не было в том, чтобы пробраться и к стоянкам кораблей, и оказаться у стоек таможни — он родился здесь, и по крайней мере трое его друзей из школы работали в охране космопорта — а для сицилийцев друг означал много. К тому же никто из них не забыл случайное убийство дона Томео, не важно, что говорили вокруг: друг отомстит за тебя — это знали все простые жители Сицилии.

По разговорам леди он понял, что существует какая-то важная сумка, которую постоянно носят с собой — Изабель Аргайл просто не выпускала ее из рук. Сегодня делегация клана покидала Сицилию — как Стефано понял из прослушанных разговоров, визит оказался не таким удачным, как рассчитывала княгиня.

Стефано осмотрелся и пошел к воротам, ведущим к стоянкам кораблей, но в этот момент увидел приближающийся кортеж автомобилей. Отойдя в сторону, он пропустил его и понял, что надо спешить — из дверей второй машины вышла леди Аргайл собственной персоной и отправилась в зал отлета.

Леди Изабель Аргайл была зла — нет, она была в бешенстве. Эти тупые сицилийцы вообще не обратили на нее внимания. Конечно, простой люд с восторгом читал, какую галерею она посетила и кому из учеников пропащей начальной школы улыбнулась — они думали, что она действительно рада получить букет дешевых цветов из рук маленькой, никому не нужной ученицы второго класса, у которой даже не было красивых туфель для школы и волосы были растрепаны, а не уложены в приличную прическу.

Гораздо хуже дело обстояло с теми, кто мог бы ей помочь. Но никто не ценил ее высокого положения. Во взгляде этих выходцев из низов сквозило: «А что я получу за это?» Они улыбались и даже называли ее мадам, но никто не захотел иметь с ней дела, они просто смеялись, не уважая ее аристократическое происхождение — как она скучала по милым, добропорядочным альбионцам…

Она попыталась им пригрозить новой войной — и как итог к ней пришел секретарь мэрии — просто подумайте, к ней, леди Аргайл, пришел какой-то секретарь мэрии! Но он сказал интересные вещи. Он посоветовал ей скорее покинуть Палермо, ведь в полицию поступили сведения о не столь благородных намерениях в отношении леди. Изабель не верила в это совсем — ее просто выставляли с вонючей провинции без всякого уважения. Она знала, что отомстит.

В зале отлета она сразу направилась к выходу на посадку, проигнорировав вопрос служителей, что находится в сумках и не несет ли она чего-то запрещенного. Она просто обошла дурнушку, задавшую вопрос. Напрасно… Через минуту к выходу был созван полный состав таможни и охраны, и начальник смены предложил предъявить весь багаж к досмотру. Леди Изабель не хотела, но, узнав, что альтернативой являются задержание полицией и освещение в прессе, ей пришлось согласиться — не совсем добровольный визит в камеру ареста Манахаты и так стал довольно интересной темой разговоров в аристократических кругах родного Альбиона. Стефано Бинзотти, стоявший рядом в этот момент с офицером таможни Клементе Спинелли, вообще не произвел на нее никакого впечатления.

Она только раскричалась, чтоб не трогали ее сумку с бумагами. Иначе она всех отдаст под суд. Офицеры вежливо улыбнулись и начали открывать все сумки подряд, вытряхивая содержимое на стол в кучу.

Стефано смешался с людьми, пришедшими посмотреть на шоу — уборщиками, носильщиками, охранниками зала и стюардами. Вопли леди Аргайл привлекли всеобщее внимание, и он спокойно перешел к столу — поближе к Клементино, кузену его старого друга Тонио. Клементино был сицилийцем и согласился выйти в эту смену, раз уж так хотел Стефано. Добравшись до сумки с бумагами, он просто уронил ее на пол, подхватив снизу другую с газетами.

Леди Аргайл получила назад весь свой багаж — общим числом семнадцать мест, как и сдала на проверку. Ее просьбу просмотреть записи камер просто не поняли. На ее крики, что сумка не та, что она сдала, ей объяснили, что таможня не знает, почему она перевозит сначала газеты, а потом не хочет их забирать. Ей предложили обратиться в полицию. Обернувшись и увидев троих полицейских, внимательно слушавших начальника смены таможни, она предпочла покинуть Сицилию.

Стефано тем временем уже давно покинул зал, охрана развлекалась разворачивающимся спектаклем и вообще не смотрела ни на кого. Он прошел к клиперу Аргайлов, оставил свой чемодан, с которым он пришел, закрыв его каким-то ковриком. Сумку леди Изабель он просто спрятал под полой куртки.

Он не чувствовал на себе вины, он знал, что делает то, что должен сделать сицилиец.

К тому времени, когда Стефано вернулся, Доминико уже не спал. Он смотрел на Стефано насторожённо, будто чувствуя, что тот замыслил что-то не то.

Стефано молча прошёл к нему, обнял и поцеловал, не давая сосредоточиться на вредных мыслях.

— Когда мы улетаем? — спросил Стефано, прерывая поцелуй.

— Не имею ни малейшего желания здесь торчать, — кивком