📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаЖурнал Виктора Франкенштейна - Питер Акройд

Журнал Виктора Франкенштейна - Питер Акройд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 80
Перейти на страницу:

— В ненастную ночь вы пожаловали, — сказал я ему, помогая укрепить канат на причальном столбе.

— В жизни такой ночи не видывал. Меня Бутройд послал.

У меня сложилось впечатление, что приказам Бутройда следовало подчиняться.

— Что случилось?

— Ничего. Парню недолго осталось. Либо завтра, либо следующей ночью. Готовьтесь — тело мы вам доставим.

Попросивши у меня фляжку с бренди, каковую я ему охотно дал, он выпил половину, прежде чем пуститься в обратный путь. Вспышки молнии словно провожали его на воду, но вскоре фигура его скрылась из виду за пеленою дождя.

Новость о том, что Джеку хуже, целиком завладела моими мыслями. Его доставят ко мне спустя час после смерти, свежим, будто он всего лишь заснул, и я смогу восстановить его естественное тепло и движения. Я разбужу его. Размышления мои не простирались далее, нежели этот первый момент воскрешения, но тут взору моему начали представляться картины его удивления и благодарности за то, что его вернули к жизни. Я взялся за работу в мастерской — необходимо было все подготовить к важнейшему моменту, когда пущен будет электрический разряд. Должно быть, не менее тысячи раз выходил я на пристань, не страшась ветра и дождя, и высматривал воскресителей с их грузом. Я прождал всю ночь напролет — о сне нечего было и думать. С приходом рассвета дождь прекратился. Вокруг было покойно и тихо. Мне опять стало слышно, как Темза бьется о деревянные жерди причала. Тут до меня донесся новый звук — звук плещущихся в воде весел. Я вскочил с кресел и, выбежав наружу, увидал, что Бутройд с Миллером быстро гребут к берегу. Лейн стоял на носу со швартовым канатом в руках, а позади него в лодке кто-то лежал. Это был он. Вместо того чтобы сунуть его в мешок, они аккуратно положили его на корму: одна рука свешивалась за борт, ладонь волочилась по воде.

Пока Лейн привязывал лодку, я не в силах был отвести глаз от тела. Бутройд с Миллером, выскочив наружу, опустились на колени, чтобы перетащить его на причал.

— Осторожнее, ради него, — пробормотал я.

— Всего час как помер, — сказал Бутройд. — Чистенький и свеженький, как заказывали.

Они внесли тело в мастерскую и положили его на длинный деревянный стол, установленный мною.

Бутройд взирал на него с определенным удовлетворением, словно сам помог ему отправиться в мир иной.

— Чистая работа — такой мне исполнять еще не доводилось, — произнес он.

Я заплатил им, как требовалось, десять гиней, и они возвратились в лодку. Я слышал, как они смеются, отгребая от берега.

Глава 11

Трупа прекраснее, чем этот, я никогда не видел. Казалось, румянец еще не покинул его щек, губы же изгибались в подобии улыбки. Лицо не выражало ни грусти, ни ужаса — напротив, в нем была приподнятая отрешенность. Само тело было мускулисто и крепко сбито; вследствие туберкулеза все следы излишнего жира исчезли, отчего прекрасно обозначились грудь, брюшная полость и бедра. Ноги были отличные, мускулистые, а пропорции рук — как нельзя более изящные. Волосы, пышные и густые, завивались на затылке и по бокам, а над левою бровью я заметил небольшой шрам. Других дефектов я не нашел.

Времени терять было нельзя — что, если мне еще удастся поймать трепыхающийся дух, слишком растерянный или израненный, чтобы успеть покинуть тело? Я поместил металлические полоски на голову, одну из них — на лоб, а затем принялся присоединять электрические контакты к основным нервам и органам. На запястья, лодыжки и шею я тоже надел медные браслеты, ибо полагал, что в этих местах электрический поток будет способствовать циркуляции крови. На ощупь тело было мягким, и я заторопился: нельзя было допустить, чтобы мне помешало трупное окоченение. Располагая его на столе, я даже испытывал определенное удовольствие, словно был скульптором или живописцем, который заканчивает свою композицию. Я намеревался привести в действие обе электрические колонны, чтобы добиться наибольшего заряда, какой был в моем распоряжении, однако из предосторожности подключил их к разным батареям — так, чтобы иметь возможность понизить силу тока в момент опасности.

Дрожащими руками пустив электрический поток от обеих колонн, я с интересом и трепетом наблюдал, как он хлынул по молодому телу. Возникло легчайшее шевеление, а затем из носа и ушей его начала сочиться темно-красная кровь, что меня встревожило; но я успокоил себя, объяснив это оживлением артериального кровообращения. Добрый признак. Раз кровь циркулирует по его телу, значит, первая стадия завершена. Тут сердце его забилось очень быстро, и, когда я положил руку ему на грудь, там явно ощущалось тепло. К ужасу своему, я почувствовал запах горелого. От нижних конечностей его шел пар, и я тут же заметил, что подошвы его ног начали покрываться страшными волдырями. Я едва не поддался искушению немедленно уменьшить ток, но кризис миновал; дым исчез, а с ним и запах горелого. Я принял это внезапное нагревание за результат действия молнии, какую наблюдал во время предыдущего опыта на себе — той, что окружала меня в течение нескольких секунд. Зубы его застучали с такою силой, что я испугался, как бы он не откусил себе язык, и поместил между ними деревянный шпатель. В этот момент я заметил, что пенис его достиг эрекции, а на кончике выступила капелька семенной жидкости. Затем, mirabile dictu[20], по лицу его покатились слезы. Мне не верилось, что он плачет. Оставалось лишь заключить, что это некая естественная или инстинктивная реакция на изменения, произошедшие в организме. Слезные каналы известны своей слабостью.

То, что случилось в следующие несколько минут, оставило столь глубокий и ужасающий след в моем воображении, что мне никогда не забыть этой картины — она стоит предо мною днем и ночью; она преследует меня и во сне, и в часы бодрствования, и ужас ее едва выносим. Сначала я заметил перемену в его волосах: из блестящих и черных они мало-помалу приобрели неприятный желтый цвет, а из вьющихся сделались прямыми и безжизненными.

Бывает страх перед тем, что мертвые оживут, но это было ужаснее: прежде чем восстановиться и вернуться к жизни, тело предо мною за один миг прошло через все стадии распада. Кожа его словно затрепетала — движение это напоминало движение волн. Но потом он затих. Теперь видом своим он более всего походил на плетеную куклу. Глаза его раскрылись, однако если прежде они были сине-зеленого оттенка, то сейчас стали серыми. Само тело никоим образом не деформировалось: оно осталось столь же ладным и мускулистым, что и прежде, но изменилась фактура его. С виду оно казалось выпеченным. Лицо по-прежнему хранило следы красоты, но теперь оно полностью изменило цвет, покрывшись странным плетеным узором, который я уже успел заметить. Все это было делом одного мгновения.

Я в ужасе отступил, и глаза его проследили за моим движением.

Противостоять странности его взгляда мне было не под силу, и мы уставились друг на друга. Предо мною был человек, ушедший за пределы смерти и возвратившийся обратно, но чем представлялся ему я? В глазах его я не видел ничего, кроме тьмы, из которой он пришел. Губы его разомкнулись, и тут ониздал череду звуков, страннее которых мне ни разу не доводилось слышать: это походило на раскатистый поток тонов и нот, впрочем напрочь лишенный гармонии и режущий слух. То были звуки из глубин, звуки, которые следовало приглушить или подавить, и тут я, к изумлению своему, понял, что он пытается петь. Он пел, обращаясь ко мне, не сводя с меня взгляда, а я стоял пред ним, охваченный священным ужасом, и не мог пошевелиться. Теперь это был не Джек. Это было нечто другое.

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?