Чувство бездны - Станислав Гимадеев

– Кем запрещено? И по какой причине?

Санчес коротко хмыкнул и не ответил.

– Не хотите говорить? Боитесь?

Несколько мгновений они изучающе смотрели друг на друга.

– Я вам так скажу, господин Сапнин… Вы поговорите для начала со Стоцким. Он по всем этим делам главный. Лучше бы, конечно, вам побеседовать с Зорданом, да по всему видать – не судьба. Но что Зордан, что Стоцкий – одна хрень.

– М-да… – сказал Антон. – Весьма полезный совет. А если все-таки мыслить более конструктивно? Вам что, Стоцкий запретил рассказывать?

– Вы с ним поговорите сначала, – уклончиво произнес Санчес. – После можем еще раз встретиться. Только меня упоминать не нужно. Ни в коем случае.

– Вы же прекрасно понимаете, что Стоцкий ничего мне не скажет. Вы-то должны это понимать!

– Вот что… – буркнул Санчес после некоторой паузы. – Есть еще человек. Его зовут Александр Бонэ, он работает на «Цветочном Саде». Мой вам совет: попробуйте что-нибудь узнать у него. Бонэ мой бывший коллега, мы много работали вместе, и все такое… Он, кажется, сотрудничал с Зорданом на паре проектов и может знать интересное. Только, господин Сапнин, – Санчес поднял вверх указательный палец. – На меня не ссылаться. Ладно?

– Обещаю.

– Тогда всего хорошего. – Санчес встал из кресла.

– И все-таки… – Антон остановил его. – Почему, черт побери, сегодня вы решили признаться?

Санчес застыл неподвижно, ссутулившись, будто бы размышляя, потом шумно втянул воздух и заговорил, глядя не на Антона, а куда-то в сторону двери:

– Я думал, что после тех событий полетят многие головы. И Стоцкого, и Габена, и других… Что нашему присутствию на Ае настал конец. Жирный такой конец, по полной программе!.. Думал, что треклятую лавочку прикроют, работы свернут, и все такое. Да не я один! Вы думаете, другие считали иначе? Нет-нет! Да мы все сидели на чемоданах и ждали, когда нас начнут строить в колонны и отсюда выпроваживать. И что, думаете, что-нибудь изменилось? Ни черта подобного! Они все замяли, понимаете? Вернее, не все, конечно… Но пытаются! – Санчес сделал паузу. Лицо его вытянулось. – Так вот, когда я понял, что трагедию с такими масштабами удалось замять, а работы даже и не собираются сворачивать… когда я увидел это… Тогда я понял, что наше жертвоприношение еще не кончено! Проклятье! Никто не считается с предупреждениями Аи! Никто не задумывается над поведением оннов! Все идет по-старому. Невыгодно! Им невыгодно прекратить разработки и признать свое поражение. И человеческие жизни тут не в счет. Мелочь. У них другие ставки…

– А какие у них ставки? – спросил Антон.

– Не знаю… – ответил Санчес уныло. – Я только чувствую. Я здесь с начала колонизации… И я уверен, господин Сапнин, в том, что если ты не прислушиваешься к знакам, которые тебе подает Ая, и если ты не делаешь выводов из прошлого, то ты лишаешь себя будущего на этой планете! А эта братия во главе со Стоцким… Они ослепли. Или делают вид, что ослепли. Проклятье, я не хочу быть с ними при этом раскладе! Понимаете?

– Понимаю. – Антон чуть поразмыслил и добавил: – Пока у меня к вам все. Спасибо. Более не задерживаю.

Санчес мелко закивал и, сгорбившись, зашагал к выходу. Уже открыв дверь, он остановился в проеме, обернулся, посмотрел на Антона и сказал:

– Наверное, хотите знать, почему сам не пришел к вам раньше? Может, трусил по привычке. Чего-то выжидал… Страшно все-таки, знаете ли… Вы хоть и хороший человек, да только не можете тут ничего. Вернее, можете только то, что вам позволяют… С этой шайкой тягаться – дело пропащее, господин Сапнин. Хотя и благородное.

– Не отчаивайтесь, Сэм, – ободрительно сказал Антон. – Нас только что на одного стало больше.

Санчес промолчал и печально улыбнулся напоследок.

Таблица с результатами вчерашних запросов по Зордану уже несколько минут мигала на экране колонкой одинаковых фиолетовых вердиктов с одной и той же сухой и надменной формулировкой «В доступе отказано». Слишком знакомой ему формулировкой.

Уже несколько минут он, монотонно покачиваясь в кресле, смотрел в монитор, сквозь холодный мерцающий текст, и пытался решить, как реагировать на очередное поражение.

Санкция Арчера, которую он использовал вчера при повторном запросе, не помогла. Это было более чем странно. Ни о досье группы Зордана, ни о проекте «Сапфир-Х» информационные недра УКБ и ДКИ рассказывать ни в какую не желали. Даже не хотели предоставлять Антону временные коды доступа, пока идет дело, что являлось распространенной практикой в следственном департаменте. Значит, братец, ты полез туда, куда тебе совсем не положено соваться… Вот так-то. Странно было и то, что Арчер никак не отреагировал на его действия. Даже не прокомментировал. Черт подери! Еще пару дней назад Антон бы плюнул на все это – что он, впервые видит эти мрачные фиолетовые отказы? Но что-то изменилось за эту пару дней. И прежде всего в нем самом. Теперь он не хотел сдаваться без боя, словно у него обнаружилось второе дыхание. Ну уж нет, господа хорошие, крутилось у него в голове, мы еще повоюем. Повоюем-с.

Он наконец-то прекратил отрешенное созерцание экрана и убрал таблицы с глаз долой. Пора было двигаться дальше и переходить к разработке темы, которую он назвал для себя «Улетевшие с Аи». На данный момент в теме фигурировали: ученый Герман Штольц, покончивший с собой на Земле после бесплодных попыток с нее вырваться, замначальника лаборатории 3/10 Александр Улъф, утонувший в реке у себя на вилле, генетик лаборатории 3/10 Сью Кэтхен, сгинувшая где-то на Тибете…

Сначала он прошелся по базам данных колонии. Сформировать список покинувших Аю после второй трагедии оказалось несложно. Ровно двадцать человек, включая Карелова, Штольца, Ульфа и Кэтхен. Антон обрадовано присвистнул. Ему благосклонно выдали эту информацию – это уже было неплохо! С этим уже можно было работать!

Несколько минут он корпел над клавиатурой, заполняя в форме массу полей по «двадцатке», затем отправил запрос в бездонные пучины космоса. В успех данного мероприятия он верил мало, но что поделаешь: формальности должны быть соблюдены. Окно диспетчера исчезло с экрана, переходя в режим слежения, а Антон откинулся в кресле, глянул на время и стал размышлять о Карелове.

Итак, сказал себе Антон, концы Карелова нужно искать на Земле, в этой чертовой спецклинике ДКИ. если, конечно, история с помещением его туда не блеф… Опять все упирается в шефа. Что-то этот жук затаился и молчит? Подозрительно. Непохоже на Арчера.

С неким особым, только ему понятным трепетом он вызвал Арчера по спецканалу.

Шеф был у себя в кабинете. Он сидел, глубоко скрывшись в кресле, широкая кожаная спинка сливалась по цвету с его костюмом, отчего создавалось впечатление, что в кресле парит одно лишь белое округлое лицо.

– Добрый день, шеф.