Невеста с подвохом, или Ну, держись, Проклятый Герцог - Екатерина Слави

- Сделаем, заступница наша!

- Все подслушаем, все расскажем, милосердная наша!

Когда они одна за другой, просочившись сквозь стены, исчезли, я повернулась к Бертине:

- Вы слышали наш разговор?

- Слышала только вас, - сказала Бертина. - Но суть уловила. Что ж, подождем, может, призракам замка удастся узнать больше, чем Лотти.

Какое-то время мы провели в ожидании. Лотти, как будто где-то там, в своем обморочном состоянии, знала, что призраки еще сюда вернутся, не торопилась выходить из обморока.

Наконец ламии вернулись.

- Что расскажете? - спросила я.

- Простите нас, заступница наша!

- Мы вернулись без новостей!

- Соэллы-невесты молчат!

- На вопросы соэний и служанок не отвечают!

- Лишь одна проговорилась, что их предупредили: никому не рассказывать об условиях отбора, иначе с ними может случиться беда!

Мы с Бертиной переглянулись.

- Скверно, - сказала я.

- Вам будет очень сложно пройти это испытание, соэлла, - нахмурилась Бертина. - И, увы, я не знаю, как вам помочь.

Я задумалась.

- Ничего не поделаешь, соэнья. Придется опять импровизировать. Это начинает входить в привычку.

Бертина какое-то время изучала меня придирчивым взглядом, потом сказала:

- Его сиятельство объявил, что в полночь за каждой из семи невест придут, чтобы проводить к месту испытания. Возможно, сейчас, пока еще есть время, вам стоит выспаться, чтобы иметь бодрый ум. Находчивость - это все, на что вы можете рассчитывать, соэлла.

- Так и сделаем, - вставая, сказала я.

Выйдя из комнаты Бертины, я вернулась к себе, твердо решив и впрямь выспаться перед испытанием.

Кто-то когда-то дал мне совет:

«Если не знаешь, что делать - ложись спать».

Я не знаю, кто это был, но совет я запомнила. Он толковый. Потому что ничто так не помогает справляться с проблемами, как бодрый ум.

* * *

Стук в дверь раздался в полночь.

«Они пришли за мной», - подумала я, затаив дыхание.

По двери моей комнаты метались отсветы от пламени свечей в канделябрах - словно зловещие духи ночи. Положив руку на сердце и продолжая с тревогой смотреть на дверь, я сделала неуверенный шаг назад...

Но тут же остановилась и закатила глаза к потолку.

«Н-да, не выйдет из меня героини этой драмы, перепуганная до смерти девица - явно не моя роль. В таком случае, лицедейство оставим на потом, а сейчас...»

- Госпожа? - дрожащим голоском тихонько позвала служанка.

- Открывай, Лотти, - твердо кивнула я.

На пороге стоял слуга. Накидка с откинутым на спину капюшоном и большой фонарь вместо привычного для замковых слуг канделябра, бросились в глаза сразу.

- Доброй ночи, госпожа. Я пришел, чтобы проводить вас к месту испытания. Возьмите накидку, госпожа, вы можете замерзнуть.

«Ага, - подумала я, - значит, испытание будет не в замке. За его пределами. Любопытно. Я-то думала, нас теперь из этих стен не выпустят, раз уж герцог их покинуть не может».

Свет от фонаря осветил лицо слуги: веснушки, выпученные глаза удивленной рыбки и большой рот - когда он отошел, чтобы дать мне выйти из комнаты.

Оглянувшись, я успела увидеть, как Лотти, прижав руки к груди, провожает меня взглядом, который словно говорил: «Госпожа, если вы не вернетесь, я буду помнить о вас, пока не забуду!»

Как мило. Кажется, Лотти мысленно со мной уже попрощалась навсегда. Вернусь - уволю.

Бертина меня провожать не стала - пришла незадолго до полуночи, толкнула напутственную речь насчет того, что лучше мне вернуться живой, если я умру, проблематично будет меня выдать за герцога.

- Но если понадобится, я вас, соэлла, посмертно герцогиней сделаю, - заключила она. - Я ради этого здесь и задачу свою выполню, чего бы мне это ни стоило.

Я, конечно, могла бы ей сказать, что свою задачу выдать Сюзанну Бизар замуж за герцога Кархейского она выполнить уже не сможет по причине безвременного отсутствия самой Сюзанны, но не стала ее огорчать - целеустремленность моей дуэньи мне нравилась.

- Любезный... Эвальд, если не ошибаюсь?

- Прошу простить, госпожа. Эйнар, госпожа.

О. Это что-то новенькое. А начиналось-то, помнится, с Эльвина. Сейчас, как и раньше, я не сомневалась, что передо мной тот же слуга, который назвал мне имя садовника, тот же, который проводил к портретам герцогинь - уж слишком у него запоминающаяся внешность.

- Угу. Ну, Эйнар, так Эйнар. Скажи, Эйнар, а куда мы направляемся?

- Прошу прощения, госпожа. Не велено говорить, госпожа.

- Ладно. А другие соэллы невесты сейчас где, не знаешь?

- Не могу знать, госпожа.

Я хмыкнула.

Эйнар, он же Эвальд, он же Эльвин не повел меня из башни наружу. Внезапно обнаружилось, что из башни есть и другой ход, и вел он вниз. Мы спускались по темным лестницам довольно долго, и стало очевидно, что меня ведут в подземелья замка.

Признаться, даже мне с моей довольно крепкой нервной системой стало не по себе. Про всякие пыточные камеры средневековых замков, о замурованных в подвалах людях слышал каждый, кто хоть в общих чертах был знаком с историческими романами.

Мы все шли и шли, лестницы все множились и множились, а когда наконец внизу забрезжил свет, я не сразу поняла, что исходит он от таких же фонарей, что был в руке Эйнара.

На довольно просторной площадке я увидела несколько сбившихся в кучку фигур и по знакомым синим плащам опознала - коллеги. То есть девицы-невесты. Все они были здесь. Шестеро. Со мной нас стало семь.

Когда я сошла с последней ступени на каменный пол площадки, вдруг с громким стуком где-то распахнулась дверь.

Все повернули головы на грохот. Прямо перед нами, вверху, распахнулась дверь. Из нее падал свет, по-видимому, от множества свечей, из-за чего возникшая перед нами фигура была словно подсвечена из-за спины, но лица человека видно не было, оно оставалось в тени. Однако...

«Да ладно, - подумала я, глядя на комично низенькую и комично круглую фигуру. - Он, правда, думал нас всех напугать своим «зловещим» появлением, мистификатор дешевый?»

Как там не подсвечивай, а пузатый коротышка - это выглядит смехотворно, если Гранвиль думал, что кто-нибудь при виде него задрожит от страха, то он наивный, ей-богу.

Однако только я так подумала, как Гранвиль наверху захохотал своим пугающим смехом и, посмотрев на девиц рядом, я с удивлением обнаружила - они дрожали от страха. Кажется, даже дерзкая и гордая Вилора Дюран.