Маскарад - Мелисса де ла Круз

Джек и Шайлер тут же отодвинулись друг от дружки.

— Э-э... ну ладно, пока, — произнесла Шайлер, забрала своикниги и пошла к другому столику, не сообразив, что у нее осталась книга Джека.

— О, привет, — произнес Джек, пытаясь улыбнуться сестре сосвоего места. — Я и не подозревал, что ты знаешь дорогу сюда.

— Не надо меня недооценивать, Бенджамин Форс. К твоемусведению, я читаю книги запоем, — фыркнула Мими.

«Врунья», — адресовал ей мысленное послание брат.

«Сам ты врун», — парировала Мими.

«Извини», — примирительно ответил Джек.

Лицо Мими смягчилось.

«Ну ладно».

«Я пошел. До встречи дома».

«Пока».

Мими посмотрела ему вслед. Хотя его ласковые мысли оставилислед в ее сознании, она не могла сдержать беспокойства. Почему эта Шайлерпо-прежнему остается действующим фактором? В этой девчонке было что-то такое,что лишало ее брата душевного равновесия, — Мими это чувствовала. Оначувствовала желание Джека связать себя их узами, но при этом он словно убедилсебя влюбиться против собственной воли. Но почему? Такого никогда прежде небывало. В каждом цикле они с Джеком заново подтверждали свои узы без всякихосложнений.

На мгновение самодовольная самоуверенность исчезла с еелица, и в этот миг Мими выглядела словно потерявшаяся, испуганная маленькаядевочка. А вдруг он ее бросит? Вдруг не пожелает возобновить узы, когдаподойдет срок? Что тогда с ними будет?

Мими вспомнила об Аллегре ван Ален, лежащей на больничнойкровати, все равно, что мертвой для мира, — и содрогнулась.

Она не допустит, чтобы подобное случилось с ней или Джеком.

— У тебя такой вид, словно ты увидала привидение, — сказалКингсли, положив перед Мими толстенный том.

Мими продемонстрировала ему свою самую обезоруживающуюулыбку.

— Ах, если бы!

Она посмотрела на книгу в кожаном переплете.

— Что это?

— То, во что нам не полагается заглядывать. Старый учебникзапрещенных заклинаний. Ты слышала про эту историю с Кроатаном, ну, насчетСеребряной крови? — поинтересовался Кингсли.

— Ну да, — настороженно отозвалась Мими. — Но вроде каксчитается, что их не существует.

— Верно, — самодовольно ухмыльнулся Кингсли. — Лишь потому,что они больше не так покорны.

— Что ты имеешь в виду?

— Серебряная кровь были прежде рабами Голубой крови. Когданас обрекли проводить бессмертную жизнь на земле, тех, кто все еще следовал заЛюцифером, на время подчинили Михаилу и Габриэлле. Мы контролировали их, но онивосстали против нас и перестали выполнять наши повеления. Они охотились на нас,мы на них, и война бушевала на протяжении столетий. Теперь они,предположительно, ушли. Но существует способ вернуть их обратно.

— Это в каком смысле? — спросила Мими, подумав, что Кингсличересчур развязно обращается с такими вещами.

В конце концов, Серебряная кровь — не шутка. Большинство изголубокровных не могут даже говорить об этом.

— Призвать кого-нибудь из них из тьмы. Ну, ты знаешь.Заставить его делать все, что ты пожелаешь, — пояснил Кингсли.

— Что-то я не уверена, что мне нравится слушать об этом, —вздрогнув, сказала Мими. — Для меня это слишком серьезно.

— Да брось! Я думаю, это будет прикольно, — заявил Кингсли.

Словом «прикольно» он называл все свои выходки. Судя повсему, темное и опасное старинное заклинание для него не отличалось от того,чтобы проехаться на «феррари» на скорости двести пятьдесят миль в час:возможно, не самая лучшая идея, но что-то такое, что стоит сделать хотя бы радитого, чтоб заявлять потом, что ты это смог.

— Не-а.

Мими покачала головой. Но если даже это ее и не интересует,возможно, в книге найдется какое-нибудь заклинание, которое окажется полезным.

«Materia acerbus».

Темная материя.

Мими перевернула первую страницу и начала читать.

Аллегра ван Ален очнулась. Она сидела на кровати, и еепрекрасные белокурые волосы ниспадали на плечи и больничный халат.

Ее ясные голубые глаза были широко распахнуты.

— Берегись, Шайлер. Берегись, — произнесла она негромкимбезумным голосом.

Шайлер вздрогнула и проснулась. Оказалось, что она находитсяв палате своей матери, в Колумбийской пресвитерианской больнице — только онасовершенно не понимала, как попала сюда. Стояла глубокая ночь, и последнее, чтозапечатлелось в памяти Шайлер, — это как она засыпала, читая книгу. Она непомнила, чтобы выходила из своей спальни, садилась на автобус до Сто шестьдесятвосьмой улицы и добиралась до больницы. Должно быть, у нее случился приступлунатизма или даже провал в памяти — в точности как рассказывала Блисс.

Шайлер посмотрела на мать.

Аллегра спала, укрытая одеялом, безмолвная и безмятежная,как всегда. Может, это был просто сон? Но он казался таким реальным... Ее матьпришла в себя и говорила с ней. Она велела ей поберечься.

Беречься чего?

— Мама, — произнесла Шайлер, погладив Аллегру по холоднойщеке.

Боль потери никогда не покидала ее до конца. Она поцеловаламать в лоб и вышла из палаты, выключив свет.

Следующим вечером Лоуренс пригласил Шайлер поужинать с ним вего старом клубе. Клуб искателей приключений был элитным обществом, созданнымпредставителями Голубой крови в начале восемнадцатого столетия в качестве меставстречи для колесящих по всему свету путешественников-единомышленников,стремящихся все задокументировать и поделиться своими изысканиями и теориямикасательно природных и географических феноменов. Располагался клуб в особнякена Пятой авеню, напротив Клуба жителей Нью-Йорка и в нескольких минутах ходьбыот музея «Метрополитен» — двух объединений Голубой крови, которые в последниегоды стали вести более открытую политику и принимать в свои ряды людей Краснойкрови.

Но Клуб любителей приключений по-прежнему оставался оплотомвампиров, хотя бы потому, что люди, похоже, больше интересовались социальнойтематикой, чем вопросами, касающимися природы, и принадлежать к скучномустарому кругу членов этого клуба не было престижно.

Обеденный зал заполнили представители старых семейств: здесьприсутствовали Карондоле, Лорилларды и Селигмэны, обладающие скореепрославленной историей, чем сегодняшним состоянием.

Лоуренс ответил на приветствие метрдотеля и прошел череззал; ему пришлось пожать немало рук и переговорить со многими присутствующими,прежде чем они с Шайлер смогли сесть на свое место.