Бар 32 - Тимоти Ранендхайд

Но за все остальное парень злился на девушку. Почему она вела себя так? Почему даже после своей смерти она не может просто оставить его в покое? Почему единственное, что движет Томасом, — желание мести и справедливости для той, кто не была справедлива к нему.

Том хотел бы отпустить это, но убийца грозит еще и Рейчел. И хочет или не хочет Томас, он не сможет просто так забыть это дело. Пока убийца на свободе, пока ему и его друзьям грозит опасность, он не выбросит в холодную реку пистолет. Пока он жив, рядом с Томом будет и Элисон. Постоянно напоминающая, наталкивающая, мотивирующая.

Томас боялся, что даже после расправы он не сможет зажить нормальной жизнью. Если он убьет человека, то его могут посадить. Если он сойдет с ума быстрее, чем преступник будет пойман, то он сляжет в лечебницу. И никого у него не будет. Только Рейчел, у которой и своих проблем по горло, и своих стремлений, желаний, мечтаний.

Если подумать, у него и сейчас никого нет. Томас всегда славился тем, что у него куча друзей. Каждый, кто приходил в Бар 32 по VIP-билету, считал себя другом Тома. Ведь парень здоровался с ними, выпивал, играл в игры. Когда-то и Томас думал, что все тусующиеся в клубе — его друзья. Но где они теперь, когда он умирает?

Его жизнь изменили три девушки. Элисон, что открыла Томасу глаза на то, что кто-то может полюбить и его. Та, что достала его из депрессии из-за своего тела и пола. Та, что доказала ему, какой он чудесный, какой замечательный. Она научила его любить. Элисон стала его жертвенной любовью.

Рейчел, которая неожиданно ворвалась в его жизнь. Которая крепко держалась за Томаса, не давая ему тонуть. Она была жертвенна по отношению к парню, преданна, благодарна, самоотверженна. Рейчел научила Томаса настоящей дружбе, показала ему, что возможна жизнь «и без всяких там девок». Рид та, кто спас его в самый трудный момент. И спасает до сих пор.

Лиа. Чувства к ней сложны, непонятны, спутанны. Томас хотел бы удержать ее возле себя, но в то же время не хотел привязываться к ней, не хотел нравиться ей. И все же понравился. И привязался. Лиа та, кто непроизвольно, сама того не подозревая, заложила зернышко надежды на возможную счастливую жизнь.

Но нет, Томас любил портить все. Он топтал это зерно, зарывал его глубже, давил или, наоборот, вырывал. Парень трусил, боялся, страшился любых эмоций. Любовь — сильное чувство, перспектива которого заставляла его трястись от страха. Том не был готов открывать свое сердце и принимать чью-то любовь. Возможно, только из-за этого он решился прогнать Лию из своей жизни.

— Почему я сдался, Элисон? — прошептал Том, глядя на свое отражение в воде. Избитое, красно-синее лицо смотрело на него в ответ. — Почему ты забрала всю мою отвагу и смелость вместе с собой?

Девушка молчала.

— Почему из-за тебя я не могу дать шанса другой? — Томас продолжал задавать вопросы в пустоту.

— Ты не хочешь, — ответила Элисон.

Томас встал лицом к девушке, посмотрел в ее прекрасные зеленые глаза, что рисовала его память. Он пытался найти в них ответ на все вопросы, но вместо этого видел лишь свою глупость и слабость. Элли смотрела на него молча, как будто что-то искала в его глазах.

Том не мог сопротивляться злости, его подбородок трясся и непроизвольно опускался. Изнутри, от сердца, из самой души, вылился громкий гортанный крик, напоминающий чей-то страшный вой. Вой отчаяния. Томас был потерян, все пути казались переплетенными, сбитыми. Его любовь была похоронена вместе с Элисон, и даже если дождь польет эту могилу, на ней не вырастут розы.

— Я хочу, чтобы ты растворилась в воздухе, словно дым, — проговорил Том. — Как ты могла так беззаботно умереть?

— Беззаботно? — переспросила девушка. — Ты думаешь, что я умерла беззаботно?

— Ты целуешь меня, я не чувствую прикосновений, но все равно провожу по губам рукой, — шептал Том. — Все это слишком для меня. Я не могу справляться с этим всем.

— У тебя за поясом билет в один конец, где не будет всех этих проблем, — прямо сказала Элисон.

Том потянулся за пистолетом. Это было гуманно — избавить себя от страданий? Разве это этично? Но Томас плевал на это. Он позабыл все, ради чего продолжал жить. Ведь после боли приходило время, когда не было сил ни плакать, ни бить стены. Ужасное время, когда Том чувствует себя лишним, ничтожным. Есть только он и ненависть к самому себе, иногда полное безразличие. Как сейчас.

— Ты ведь обманываешь себя, говоря, что не хочешь вернуть меня, — произнесла Элли. — Ты можешь соединиться со мной. И тогда мы будем счастливы, вместе.

В моменты нервных срывов он понимал, что жив, что его сердце продолжает биться. Но сейчас такого не было. У него было два выхода. Вернуться к обычной жизни: напиться, соблазнить какую-нибудь девочку. Это расслабляет, но не помогает. Все равно все вернется на свои места. И Томас снова когда-нибудь будет держать в руках пистолет, медленно поднося его к подбородку.

— Тебе не нужно злиться на весь мир, — продолжала девушка. — Ведь твоя проблема — это ты сам.

Том почувствовал холод металла, когда дуло пистолета коснулось его кожи. На этот раз пистолет был заряжен. Ему стоило лишь спустить крючок, и страдания бы оборвались. Его воля к жизни не была зажата в кулаке, его уже ничто, казалось бы, не держит здесь. Слабость и трусость побеждали, забирали его возможность начать жить. Том потерял веру во все.

Он был готов. Парень уже слышал предстоящий выстрел, а Элисон наблюдала за его действиями. Она исчезла, когда зазвонил телефон в кармане. Том несколько раз моргнул. Его буквально выбросило из состояния транса обратно на берег реки. Дрожащими руками Том достал телефон.

Звонила, наверное, единственная его причина жить.

Рейчел.

3

Зал был полным. Том занял свое место ближе к сцене, чтобы лучше видеть Рейчи. Он, казалось, переживал вместе с ней, но на самом деле до сих пор трясся от того, что чуть не натворил на берегу реки. Он был в состоянии, в котором не мог себя контролировать. Теперь Томас боялся самого себя, ведь если бы Рейчи не позвонила, то, наверняка, его бездыханное тело сейчас лежало около реки.

Рейчел выступала десятой с конца. Парень просто попросил девушку написать ему, как стоит обращать на сцену внимание, и ушел в свои мысли. Просматривал ленту в «Инстаграме», совершенно не придавая значения фотографиям и подписям к ним. Поставил несколько рандомных лайков, посмотрел пару видеороликов. Все это было так бесполезно, так