Пряная штучка - Марина Ефиминюк

– Прекратите оба! – прошипела я, замечая, с каким любопытством на нас поглядывают посетители таверны. До меня донесся тихий шепоток: «Они теперь втроем станцуют?» Угу, и станцуем, и споем, и лица друг другу начистим, если понадобится! Труппа бродячих клоунов, чтоб этим ревнивцам пусто было!

Вдруг заиграл новый разухабистый мотивчик. Истерично и пронзительно завизжала труба, зазвенели струны гитары. Народ любовался, как меня под музыку перетягивают из стороны в сторону. Стало ясно, что завтра Питерборо облетит новая пикантная сплетня о пряной штучке, не поделенной поклонниками. Чувствуя, как на мне трещит платье, а подо мной – репутация приличной девицы и серьезной торговки, я ударила каблуком в деревянный пол и сделала удалой выпад ногами. Мол, мы такой залихватский танец показываем.

Мужчины вылупились на меня, как на чокнутую. Позабыв про боль в намятых туфлями ногах, я подпрыгивала бодрой козочкой и заставляла ошарашенных ритуальными плясками противников поднимать руки.

– Ох! Держите меня семеро! – взвизгнула, изображая танцевальный экстаз.

Меня держали двое, и эти двое явно прикидывали, не нужно ли вызвать лекаря по душевным болезням. Но цель была достигнута! Заподозрить развратницу в нелепо скачущей лавочнице зрители точно не могли. Лучше пусть считают, что у меня в детстве по ногам прошлась корова, а по ушам – медведь, раз плясать не умею и в такт не попадаю.

И вдруг раздался хруст! Конечно, за громкой музыкой и топотом ног я его не услышала, только почувствовала. Подо мной, к огромному сожалению, вовсе не провалился пол, а сломался каблук. Я нырнула вниз, но кавалеры вдруг решили, что достаточно подержались за руки чокнутой танцорки и синхронно отступили. Никогда в жизни не падала унизительнее! Шмякнулась на пятую точку, отбила копчик до звездочек в глазах и громко выругалась матом (на моем месте от пронзительной боли любая бы выругалась). Радовало одно: падение заставило нас отбыть домой. Мы потребовали запаковать утку, забрали остатки вина и сбежали из таверны.

К счастью, в отличие от Фреда, мои соседи любовью к долгим пешим прогулкам не страдали, к постоялому двору приехали на кебе, и извозчик их дожидался возле постоялого двора. Когда карета остановилась рядом с лавкой, под яростное фырканье плотника Фред донес меня на руках до кухни. Хотел подать домашние туфли, но за обувь отвечала Стаффи. Чая или хотя бы утки (им же купленной) ему тоже не предложили. Печально улыбнувшись на прощанье, голодный кавалер растворился в ночи.

В одиночестве банной комнаты, растирая ушибленный зад обезболивающей мазью, я призналась самой себе, что свидания хуже у меня еще не бывало. Расстроенная до желания убить кого-нибудь из соседей по дому я уснула, едва коснувшись головой подушки.

– Алекса! – Стаффи трясла меня за плечо. – Алекса, проснись! Немедленно!

От недосыпа виски прострелило острой болью, и я с трудом приоткрыла глаза. Надо мной, высоко держа свечу, склонялась испуганная подружка с папильотками на голове. Комната была погружена в ночную темноту, камин почти потух.

– За окном призрак!

– Чего? – Я резко села на кровати и тут же закряхтела. От вечерних приключений – прогулки, плясок и позорного падения – все тело ломило, как будто накануне меня побили.

– Призрак висельника на нашей вывеске! – трясущимся пальцем ткнула она в слепое окно, вообще-то выходящее в сад.

– Стаффи, может, вам с Ирвином заселиться в одну комнату? – ощетинилась я. – Ему тоже вечно привидения мерещатся. Будете перед сном друг друга подбадривать или спать по очереди…

– Клянусь тебе! – перебила меня подружка. Впечатлительностью Стаффи никогда не страдала, но сейчас действительно дрожала от ужаса.

– Хорошо, – сдалась я, откидывая одеяло. – Пойдем проверим.

В сторону торговой улицы на втором этаже выходило только одно окошко в самом конце коридорчика. Сейчас рама хлопала от сквозняка. От порыва ледяного воздуха свеча погасла, фонарь на улице снова не зажгли, и мы с подругой погрузились в кромешную темень.

– Ты зачем окно открыла? – съежилась я от холода. – Опять подымить папиросой хотела?

Стаффи прятала портсигар в ящике с исподним, но шила в мешке не утаишь, как не утаишь пагубную привычку от соседей по дому.

– Свежим воздухом дышала, – огрызнулась она.

– Свежий воздух пах табачным дымом? – забрюзжала я, подходя к окну. – Где висельник?

– Внизу! – жалобно проскулила подруга. – Осторожнее! Он разговаривает.

Перегнувшись через подоконник, я высунулась на улицу и посмотрела вниз. Со штыря, к которому крепилась вывеска, свисала темная фигура…

Мать моя женщина! Висельник! Всамделишный!

В жилах заледенела кровь, а от слепящего страха одновременно и паралич напал, и дар речи исчез.

– Он там? – прошептала Стаффи.

Словно услышав шевеление сверху, призрак самоубийцы резко поднял голову. Во мраке сверкнули белки. Расширился черный провал рта и раздался жалобный скрип:

– Госпожа, ради всего святого, снимите меня отсюда!

Секундой позже лавка приправ содрогнулась от истеричных женских воплей. Голося, мы со Стаффи бросились в мужскую спальню. Ворвались как припадочные. Я привалилась спиной к двери, наперсница бросилась к громоздкому шкафу и принялась его толкать, чтобы перекрыть комнату от вторжения потусторонней твари.

– Я дверь держу, лучше шторы закрой, а то он в стекло заскребется! – выкрикнула я.

Подружка подскочила к окну, закрыла портьеры и, тяжело дыша, огляделась вокруг, пытаясь придумать, чем еще обезопаситься от злобного визитера. Вдруг чиркнуло огниво, загорелась свеча. Мы замерли и посмотрели на мужчин. Вернее, на мужчину. В кровати спал только Этан, а Ирвин недоуменно щурился на расстеленном одеяле в проходе между кроватью и стеной.

– И что, по-вашему, вы сейчас делаете? – хрипловатым голосом спросил плотник.

– Разве неясно? – оскорбленно передернула я плечами. – Спасаем вас от призрака торговой лавки.

– Я думал, что ты ударилась спиной, когда упала, – выразительно изогнул бровь он. – А у тебя сотрясение мозга?

– Нет! У меня на вывеске приблудный потусторонний висельник болтается! – разозлилась я и тут хлопнула себя по лбу: – Нам надо позвать охотника за привидениями!

– И пастора! Освятить дом! – с фанатичным блеском в глазах согласилась Стаффи.

– Сумасшествие заразно? – тихо спросил Этан у подмастерья. Тот зачарованно покачал головой, но припомнил:

– Я слышал о случаях коллективной паранойи.

– Это у нас коллективное сумасшествие? – возмутилась я. – Пойди сам на него полюбуйся! На штыре скотина повесился и теперь подвывает!

– Может, поэтому вывеска все время пропадала? – немедленно высказала новую теорию о пропавших вывесках Стаффи. – Он ее прятал где-нибудь в преисподней?