Таймхакинг. Как наука помогает нам делать всё вовремя - Дэниел Пинк

Но почему? Почему эта срединная точка выбивает нас из колеи? Одна из возможных причин – разочарование, вызванное несбывшимися ожиданиями. В 20–30 лет мы наивно рассчитываем на большое будущее и рисуем себе радужные перспективы. А затем, как разводы на потолке от протекающей крыши, проступает реальная картина. Генеральным директором назначают кого-то, но точно не вас. Некоторые браки рушатся, и ваш, к несчастью, оказывается в их числе. На фоне нехватки денег для выплат по ипотеке заветная мечта о собственной футбольной команде премьер-лиги выглядит нелепо. Однако надолго в этом эмоциональном тупике мы не задерживаемся, поскольку со временем приводим свои мечтания в соответствие с реальностью, а затем осознаем, что жизнь не так уж и плоха. Короче говоря, в середине мы провисаем, поскольку предсказатели из нас никудышные. В юности мы лелеем слишком высокие ожидания. А в старости становимся слишком приземленными{203}.

Вместе с тем есть и еще одно правдоподобное объяснение. В 2012 г. пятеро ученых обратились за помощью к служителям зоопарков и зоологам из трех стран. Исследователям хотелось узнать, как обстоят дела у состоявших на попечении этих людей пятисот с лишним человекообразных обезьян (шимпанзе и орангутангов) в возрасте от младенческого до престарелого. Поэтому они предложили человеческой части кадрового состава зоопарков оценить настроение и благополучие обезьяньей. (Не смейтесь. Ученые утверждают, что использованный ими вопросник «является испытанной методикой оценки позитивного аффекта содержащихся в неволе приматов».) Затем исследователи сопоставили оценки удовлетворенности жизнью с возрастом человекообразных обезьян. В результате получился вот такой график{204}.

Это наводит на любопытную мысль. А может быть, срединный спад в большей мере объясняется биологическими причинами, нежели социальными? Вдруг это не покорная реакция на жизненные обстоятельства, а непреложный закон природы?

В традиционном наборе свечей для Хануки их 44, что в точности соответствует талмудическим предписаниям. Ханука длится 8 вечеров подряд, и отмечающие ее иудеи ежевечерне следуют ритуалу зажжения свечей в специальном светильнике – меноре. В первый вечер зажигается 1 свеча, во второй – 2, и так далее. Однако по ритуалу положено зажигать свечу от другой, вспомогательной, и поэтому в первый вечер используется 2 свечки, во второй – 3, а к восьмому число доходит до 9, из чего следует формула:

Поскольку в наборе 44 свечи, к концу праздника коробка должна опустеть. Тем не менее в еврейских семьях всего мира по окончании Хануки в коробке остается несколько свечей.

Ну не чудеса ли? Что это за таинство света?

Ответ на этот вопрос пытается дать Дайен Мехта – романистка и поэтесса из Нью-Йорка. Ее мать – бруклинская еврейка, а отец – индийский джайнист. Детство Дайен провела в Нью-Джерси, где праздновала Хануку, радостно зажигая свечи и «получая подарки типа носков». Когда у нее родился сын, ему тоже понравилось зажигать свечи. Но со временем, на фоне смены работы, развода и прочих жизненных перипетий, Дайен перестала столь скрупулезно соблюдать ритуал. «Сначала я с нетерпением жду этого момента, но через пару дней успокаиваюсь», – сказала она мне. (Если сын в этот момент находится не с ней, а со своим папой, то она вообще не зажигает свечи.) Но иногда, ближе к концу праздника, Дайен, по ее словам, вдруг вспоминает, что Ханука еще не закончилась: «И тогда я снова зажигаю свечи. Говорю сыну, что сегодня последний вечер, и непременно надо это сделать».

Начало и конец Хануки Мехта обычно встречает с энтузиазмом, который тем не менее ослабевает в середине праздника. Ясно, что если она пропускает третий, четвертый, пятый, шестой и седьмой вечера, то по окончании Хануки в коробке остаются свечи. И нечто подобное происходит далеко не только с нею одной.

Маферима Туре-Тиллери и Эйлет Фишбах – социологи, занимающиеся проблематикой упорства людей в достижении цели и требовательности к себе. Несколько лет назад они сообразили, что празднование Хануки – идеальная возможность для изучения этих явлений в реальных условиях. Туре-Тиллери и Фишбах отслеживали поведение более 200 евреев, отмечавших праздник, в части зажигания свечей. Данные, собранные за 8 дней, выглядели так.

В первый вечер свечи зажгли 76 % участников опыта.

Во второй вечер эта доля снизилась до 55 %.

Далее свечи зажигали менее половины участников эксперимента, и лишь в последний вечер их доля вновь превысила 50 %.

Исследователи пришли к выводу, что «соблюдение правил на протяжении Хануки характеризуется U-образной кривой»{205}.

Правда, у такого спада могло быть и очень простое объяснение. Вполне возможно, что менее религиозные участники опыта сознательно не соблюдали ритуал в середине праздников. Туре-Тиллери и Фишбах проверили эту возможность. Оказалось, что поведение наиболее религиозных участников эксперимента характеризуется еще более выраженной U-образной кривой. В первый и восьмой вечер вероятность того, что они зажгут свечи, была значительно выше, чем у остальных. Но в середине Хануки «их поведение практически не отличалось от поведения менее религиозных участников»{206}.

Ученые предположили, что происходящее является своего рода «сигнализацией». Каждому хочется, чтобы окружающие думали о нем хорошо. И, зажигая свечи Хануки, тем более в присутствии других, некоторые люди сигнализируют таким образом о своем религиозном благочестии. Однако празднующие Хануку считали, что самыми главными и наиболее важными для поддержания имиджа являются сигналы, поданные в начале и в конце. То, что происходило в середине, было не столь значимо. И оказалось, что они правы. Когда в своем следующем опыте Туре-Тиллери и Фишбах предложили оценить религиозность трех вымышленных персонажей на основе соблюдения ими ритуала зажжения свечей, «респонденты сочли, что те, кто не зажигает менору в первый и последний вечер, менее религиозны, чем те, кто не соблюдает ритуал в пятый вечер».